Дороти Сейерс - Ключ к убийству
Лорд Питер, вырвавшись из рабства британской сдержанности, находил удовольствие в общении на языке, в котором сочувствие не обречено на немоту.
— Но сейчас ей уже лучше, гораздо лучше, — с гордостью говорила мать, — это великий доктор, он творит чудеса.
— Да, это драгоценный человек, — ответил лорд Питер по-французски.
— Ах, мсье, да это настоящий святой, он просто творит чудеса! — продолжала она, мешая французские фразы с английскими. — Мы все время молимся за него — Наташа и я, каждый день. Верно, дорогая? И подумайте только, что этот великий человек, этот знаменитый человек делает все это совершенно бесплатно. Когда мы приехали сюда, у нас не было даже теплой верхней одежды — мы были разорены, погибали от голода. А поскольку мы происходим из хорошей семьи, увы, мсье, в России, как вы знаете, мы терпели только оскорбления и унижение. И вот великий сэр Джулиан видит нас, он говорит: «Мадам, ваша девочка очень меня заинтересовала. Больше ни слова. Я буду лечить ее бесплатно — за эти прекрасные глаза!» Ах, мсье, это святой, настоящий святой! И Наташе сейчас стало лучше, гораздо лучше.
— О мадам, я желаю вам счастья!
— Ну а вы, мсье? Вы такой молодой, здоровый, сильный — неужели вы тоже страдаете? Вероятно, это все последствия войны?
— Кое-какие остатки контузии после взрыва снаряда, — ответил лорд Питер.
— Ах да. Столько хороших, смелых молодых людей...
— Сэр Джулиан может уделить вам несколько минут, милорд, если вы сейчас пройдете со мной, — сказал слуга.
Лорд Питер поклонился своей соседке и прошел через комнату ожидания. Когда дверь приемного кабинета закрылась за ним, он припомнил, как однажды он, переодетый, вошел в штабной кабинет одного немецкого офицера. Сейчас он испытывал то же чувство — словно он оказался в ловушке.
Лорд Питер видел сэра Джулиана несколько раз издали, но ни разу вблизи. Теперь, тщательно и довольно подробно описывая ему обстоятельства своего недавнего нервного срыва, он рассматривал сидящего перед ним человека. Это был крупный мужчина с невероятно мощными плечами и изящными кистями рук. Красивое бесстрастное лицо в ореоле рыжей гривы и бороды. Ярко-голубые глаза, жесткий, высокомерный взгляд. Это не были спокойные и дружелюбные глаза семейного доктора, это были задумчивые глаза вдохновенного ученого, они пронизывали собеседника насквозь.
«Ну, — подумал лорд Питер, — надеюсь, мне не придется расписывать ему все подробности».
— Да, — сказал сэр Джулиан, выслушав рассказ своего нового пациента, — так. Вы слишком напряженно работали. Бились над какой-то проблемой. Да. Вероятно, даже больше — вы мучили свой ум, если можно так выразиться?
— Я оказался лицом к лицу с очень тревожащим меня стечением обстоятельств.
— Так. Вероятно, неожиданно.
— Да, действительно очень неожиданно.
— И за этим последовал период умственного и физического напряжения. Неожиданное стечение обстоятельств носило для вас личный характер?
— Скажем так, оно потребовало немедленного принятия решений относительно моих дальнейших действий, — да, в этом смысле оно, несомненно, носило личный характер.
— Без сомнения, вам пришлось взять на себя какую-то ответственность.
— Очень серьезную ответственность.
— Касающуюся и других, помимо вас?
— Напрямую касающуюся одного лица и очень многих — косвенно.
— Итак, приступ случился ночью. Вы сидели в темноте?
— Нет, сначала при свете. Затем я сам его выключил.
— Да, несомненно, это действие естественно пришло вам в голову. Вам было тепло?
— Думаю, что камин к тому времени уже погас. Мой слуга говорит, что, когда я вошел к нему, у меня зубы стучали.
— Так. Вы живете на Пикадилли?
— Да.
— Как я понимаю, там всю ночь интенсивное движение транспорта?
— О, как правило.
— Именно так. Теперь об этом вашем решении — вы приняли его?
—Да.
— Вы решили предпринять какое-то действие, в чем бы оно ни заключалось.
— Да.
— Так. Ваш план, вероятно, подразумевал и некоторый период бездействия?
— Относительного бездействия — да.
— Или неопределенности — можем мы это так сформулировать?
— Да, неопределенности, конечно.
— Возможно, и некоторой опасности?
— Не думаю, что в то время у меня были такие мысли.
— Значит, это были обстоятельства, в которых вы, вероятно, не могли себя представить?
— Да, если вы так ставите вопрос.
— Именно так. Да. У вас были частые приступы такого рода в 1918 году?
— Да, я был очень болен в течение нескольких месяцев.
— Ясно. А с тех пор они случались не так часто?
— Я бы сказал, редко.
— Так. А когда это было в последний раз?
— Около девяти месяцев назад.
— При каких обстоятельствах?
— Меня беспокоили кое-какие семейные дела. Надо было принять решение о вложении денежных средств, и на мне лежала большая ответственность.
— Так. В прошлом году, мне кажется, вас очень интересовало одно полицейское расследование?
— Да, я тогда увлекся поисками пропавшего изумрудного ожерелья из коллекции лорда Эттенбери.
— Расследование потребовало от вас определенных умственных усилий?
— В общем, да. Но я занимался этим с большим удовольствием.
— Так. Но ваши умственные усилия при решении этой проблемы имели какие-либо дурные последствия физического характера?
— Никаких.
— Значит, нет. Вы чувствовали интерес, но никакого недомогания?
— Совершенно верно.
— Так. Вы занимались и другими исследованиями того же рода?
— Да, мелкими.
— С плохими последствиями для вашего здоровья?
— Ни в малейшей степени. Наоборот. Я рассматриваю мое участие в этих расследованиях как вид развлечения. Сразу же после войны я получил сильнейший удар, который, знаете ли, никак не способствовал улучшению моего состояния.
— A-а! Вы женаты?
— Нет.
— Нет, значит. Не позволите ли вы мне осмотреть вас? Подойдите чуть-чуть ближе к свету. Я хочу посмотреть ваши глаза. У кого вы консультировались до этого?
— У сэра Джеймса Ходжеса.
— А! Да, это печальная потеря для всей медицины. Действительно великий человек, настоящий ученый. Так. Благодарю вас. Теперь я хочу испытать на вас это маленькое изобретение.
— Для чего?
— Ну... Оно скажет мне многое о ваших нервных реакциях.
Последовавший осмотр имел чисто медицинский характер. Когда он был закончен, сэр Джулиан сказал:
— Итак, лорд Питер. В своих выводах я постараюсь избегать технических терминов...
— Благодарю, — перебил его Уимзи, — это очень любезно с вашей стороны. Я чувствую себя полным дураком, когда приходится иметь дело с длинными непонятными словами.
