Агата Кристи - В 4.50 из Паддингтона
— Снова мышьяк?
— Вроде бы. Конечно, мог быть и рецидив. Но Куимпер так не думает. И с ним согласен Джонсон.
— Так неужели именно Альфреда выбрали жертвой? — с сомнением в голосе спросил Крэддок.
Бэйкен явно заинтересовался таким вопросом.
— Вы имеете в виду, что смерть Альфреда никому не нужна, а смерть старика устроила бы многих? Я думаю, могла произойти ошибка. Кто-то надеялся, что чай попадет к старику.
— А вы уверены, что именно таким путем применили яд?
— Нет, конечно, в этом доктора не уверены. Медсестра, как все хорошие медсестры, предварительно вымыла и чашки, и ложки, и чайник. Но все же чай — единственный для яда путь, который мы можем предположить.
— Значит, — в раздумье сказал Крэддок, — один из них был менее болен, чем остальные? Он воспользовался случаем и всыпал в чашку яд.
— Ну, больше таких штучек не повторится, — сказал сурово инспектор Бэйкен. — Мы послали туда двух медицинских сестер. Да, кроме того, там еще и мисс Айлесбэроу. А еще там есть пара наших ребят. Вы приедете?
— Да, сейчас же.
Люси Айлесбэроу шла через холл навстречу инспектору Крэддоку. Выглядела она ужасно, лицо ее посерело от горя.
— У вас выдалось трудное время, — сказал Крэддок.
— Все как бесконечный ночной кошмар, — сказала Люси. — Вчера ночью я действительно думала, что все они умирают.
— От соуса?
— А разве виноват соус?
— Да, в него очень умело подсыпали мышьяк. Все как в самых страшных рассказах о доме Борджиа.
— Если это так, — сказала Люси, — то яд мог подсыпать только кто-то из членов семьи.
— А кто-нибудь исключается?
— Нет. Видите ли, я начала готовить, этот проклятый соус поздно, уже после шести часов вечера, потому что старый мистер Крекенторп специально просил меня об этом. Мне пришлось открыть новую коробку со специями. Раньше меня эту коробку никто не трогал и ничего подмешать туда не мог. Я думаю, что специи и заглушили привкус яда.
Люси задумалась.
— Нет. Мышьяк безвкусен, — сказал Крэддок рассеянно. — Ну, а кому из них представился удобный случай подсыпать яд в соус, пока он готовился?
— Вообще-то говоря, любой мог войти на кухню, когда я накрывала на стол.
— Понятно, а кто был в это время дома? Старый мистер Крекенторп, Эмма, Гедрик…
— Гарольд и Альфред. Они днем приехали из Лондона. О да, еще Брайен. Брайен Истлеу. Но он уехал до ужина встречать кого-то в Брэкхемптоне.
Крэддок задумчиво проговорил:
— Болезнь старика на Рождество тоже не случайна. Куимпер подозревает, что и тогда ему всыпали мышьяк. А все ли казались одинаково тяжело больными вчера ночью?
Люси опять задумалась.
— Мне кажется, старому мистеру Крекенторпу было хуже других. Доктору Куимперу пришлось здорово повозиться с ним, а он очень хороший врач. Гедрик доставлял меньше всего хлопот.
— А Эмма?
— Ей было тоже очень плохо.
— Но почему все-таки Альфред? Я просто удивляюсь, — сказал Крэддок.
— Догадываюсь, — сказала Люси. — Значит, так и было задумано, чтобы умер Альфред.
— Вот если бы я только мог понять мотивы, которыми руководствовался отравитель! — размышлял вслух Крэддок. — Никак не могу связать факты воедино. Женщина, которую задушили и спрятали в саркофаге — вдова Эдмунда. Это теперь почти доказано. Ведь должна же быть какая-то связь между ее гибелью и намеренным отравлением Альфреда? Что-то очень неладно в этой семье. Даже если допустить, что кто-то из них сумасшедший, то и это не объяснение.
— Нет, не объяснение, — согласилась Люси.
— Так вот, будьте осторожны, — предостерег ее Крэддок. — В доме есть отравитель, помните это. И еще помните, что кто-то из больных не так уж сильно болен, как делает вид.
После ухода Крэддока Люси стала медленно подниматься на второй этаж. Властный голос, лишь немного ослабленный болезнью, окликнул ее:
— Девушка! Девушка, это вы? Идите сюда.
Люси вошла в комнату. Мистер Крекенторп лежал в постели, со всех сторон обложенный подушками. Люси подумала, что для больного он выглядит удивительно бодро.
— Дом набит чертовыми медсестрами, — пожаловался мистер Крекенторп. — Крутятся здесь повсюду, важничают, то и дело меряют температуру, не дают есть. А ведь, наверно, в хорошенькую копеечку влетит их уход. Скажите Эмме, пусть она их всех выгонит. Вы сами можете прекрасно за мной ухаживать.
— В доме все больны, мистер Крекенторп, — сказала Люси. — И я не могу одна ухаживать за всеми, вы же понимаете это.
— Грибы, — сказал мистер Крекенторп, — дьявольски опасная вещь.
— Грибы были хорошие, мистер Крекенторп.
— Я вас не обвиняю, девушка, я вас не обвиняю. Такое случалось и раньше. Попадется одна поганка, и все. Никто в этом не разбирается. Я знаю, вы добрая девушка и нарочно такого не сделаете. А как Эмма?
— Чувствует себя лучше.
— А Гарольд?
— Ему тоже лучше.
— Так почему же Альфред отдал богу душу?
— Вы уже знаете, мистер Крекенторп, а мы думали, что вам не успели рассказать.
Мистер Крекенторп захохотал, и смех его был безудержным и радостным от переполнявшего его веселья.
— А я все слышу, — сказал он. — От старика ничего не скроешь. Так Альфред умер, да? Одним паразитом на моей шее меньше. Да и денежек он от меня теперь не получит. Они все ждут, что я умру, вы же знаете. А Альфреду особенно не терпелось меня похоронить. И бот он сам мертв. Я считаю, произошла интересная шуточка.
— Как вы можете, мистер Крекенторп! Нехорошо так говорить, — произнесла строго Люси.
Мистер Крекенторп снога засмеялся.
— Я их всех переживу! Вот увидите, моя девушка, вот увидите!
Люси пошла в свою комнату. Достала словарь и нашла слово «тонтина». Потом закрыла книжку и задумчиво уставилась в пустоту.
— Никак не пойму, почему вам захотелось прийти именно ко мне, — раздраженно сказал доктор Моррис.
— Вы ведь долгое время знали всю семью Крекенторп, — учтиво произнес инспектор Крэддок.
— Да, да, я знал всех Крекенторпов. Я помню до сих пор старика Джошуа Крекенторпа. Это был крепкий орешек и весьма неглупый. Сумел сколотить большой капитал. — Он поудобнее расположился в кресле и взглянул из-под косматых бровей на инспектора Крэддока. — Значит, вы наслушались идей молодого идиота Куимпера! Ох, уж эти мне усердные молодые врачи! В их головах всегда полно идей. Он вдолбил себе в голову, что кто-то пытается отравить Лютера Крекенторпа. Вздор! Мелодрама! У него и раньше были приступы гастрита, и я его лечил от них.
— А доктор Куимпер, — сказал Крэддок, — думает, что все не так просто.
