Джорджетта Хейер - Предательский кинжал
— Ты же знаешь, мама не любит, когда ее девочки говорят в такой вульгарной манере. И ей не нравится этот надутый вид. Ты просто должна поверить, что мама знает лучше, и быть веселой, крошка.
— Не понимаю, как можно быть веселой в таком доме? Ужасное место! Паула говорит, здесь витает зло.
— Глупости! — сказала миссис Дин. — А сейчас беги, не заставляй маму слушать подобный вздор!
Валерия довольно поспешно удалилась, но через минуту появилась снова, с побледневшими щеками и учащенным дыханием.
— Мама! — выдохнула она. — Произошло самое ужасное! Они приехали! Двое! Я видела их с лестницы!
— Бог мой, Валерия, почему бы им не приехать? Кто они?
— Это инспектор из Скотланд-Ярда! Я слышала, как он представлялся Старри! Мама, неужели нам нельзя уехать домой? Неужели ты не можешь избавить меня от этого?
— Войди и закрой за собой дверь! — приказала миссис Дин. — А теперь выпей этот стакан воды и прекрати говорить глупости! Не удивляюсь, что вызвали Скотланд-Ярд. Тебе нечего беспокоиться. Никто не думает, что ты имеешь отношение к убийству.
— Нет, думают, из-за этого противного портсигара!
— Какого портсигара?
— Стивена. Он бросил его мне в гостиной, а потом его нашли в комнате мистера Хериарда. Но я не приносила его туда!
— Конечно, нет, и полиция поймет это. Ты просто должна рассказать им все, что ты знаешь, и перестань беспокоиться. Помни, мама здесь, она о тебе позаботится!
— Я умру, если мне придется отвечать еще на какие-нибудь вопросы! Вчерашний полицейский был ужасно груб, а этот будет еще хуже! — обреченно сказала Валерия.
В этот момент предмет ее опасений изучал Джозефа со Стивеном, которые вышли из бильярдной, чтобы встретить его. У Джозефа в руках был обрывок мишуры. Он объяснил, что разбирает елку.
— У нас сейчас не то настроение! — сказал он.
— Вам надо было послать ее в местную больницу, — подсказал Хемингей. — Они бы обрадовались.
— Правильно! — закричал Джозеф. — Почему я не догадался об этом? Это как раз то, чего захотел бы мой брат! Это нужно сделать! А что скажешь ты, Стивен?
— Делайте с этой проклятой штукой все, что хотите! — отрезал Стивен.
Инспектор посмотрел на него с интересом.
— Мистер Стивен Хериард? — спросил он.
Стивен кивнул.
— Да. Что вы хотите делать? Посетить место преступления или допросить всех снова?
— Если вам все равно, сэр, я хотел бы сначала побывать на месте преступления. Может быть, вы покажете мне? Это вы нашли тело мистера Хериарда?
— Идите с моим дядей, — сказал Стивен. — Он нашел его вместе со мной и может рассказать вам столько же, сколько и я.
— Стивен! — умоляюще одернул его Джозеф.
— Не беспокойтесь обо мне, сэр! — весело сказал Хемингей. — Вполне понятно, что человек не хочет снова входить в эту комнату.
Джозеф вздохнул.
— Хорошо, инспектор, я покажу вам.
Хемингей последовал за ним на лестницу. Он окинул это благородное сооружение взглядом знатока и заметил, что нигде не видел лучше.
— Считается безупречным экземпляром эпохи Кромвеля, — с усилием сказал Джозеф. — Боюсь, я ничего не понимаю в этом. Мой брат очень гордился домом.
— Увлекался стариной?
— Да, это было почти хобби. — Джозеф посмотрел на инспектора через плечо, изобразив на лице храбрую улыбку. — Я любил подразнить его этим! И вот что случилось!
— Наверное, вы воспринимаете все гораздо острее, чем остальные, — посочувствовал инспектор.
— Возможно. Не хочу показаться эгоистичным, но у молодежи вся жизнь впереди. А я чувствую теперь себя таким одиноким.
Между тем они уже поднялись по лестнице, и пока полицейский, все это время дежуривший в доме, срывал бумагу, которой была запечатана дверь в комнату Натаниеля, инспектор изучал окружающую его обстановку. Он хотел знать, кто занимал комнаты, выходящие в главный холл, и попросил показать ему боковую лестницу и бельевую. К тому времени, когда он все осмотрел, полицейский уже открыл дверь и стоял на пороге, ожидая его прихода.
С тех пор, как унесли тело Натаниеля, комнату не трогали. Джозеф болезненно вздрогнул при виде одежды брата, все еще лежащей на стуле. Он отвернулся и стоял, прикрывая глаза рукой, пока опытный взгляд инспектора подмечал каждую деталь в комнате.
Инспектор уже видел фотографии трупа, но, когда Джозеф немного оправился от нахлынувших на него чувств, попросил его описать положение, в котором лежал его брат. Он задавал много вопросов, и Джозеф скоро разговорился. Недоброжелатель мог бы подумать, что он почти упивался рассказом. Его собственное потрясение и потрясение Стивена не потеряли красок при пересказе. У Джозефа была хорошая память, и с небольшими подсказками он смог воссоздать для Хемингея сцену преступления. Он даже наградил его двумя различными теориями, объясняющими положение, в котором был найден портсигар Стивена, что, как впоследствии заметил Хемингей сержанту, было уже слишком.
— Приятный старикан, — сказал сержант.
— Вполне, но он, похоже, сведет меня с ума еще до того, как я разберусь во всем этом, — ответил Хемингей. — Если я буду подозревать одного из его благословенных родственников, он не будет спать всю ночь, но придумает множество в высшей степени неубедительных причин, которые якобы объясняют их действия. Что ты думаешь об этом деле?
Сержант потер подбородок.
— Ну, я бы сказал, дело довольно дохлое! — отважился он.
— Дохлое! — воскликнул Хемингей. — Этого просто не могло произойти!
— Но это произошло, — заметил сержант.
— Да, и поэтому как бы я хотел никогда не приходить в полицию, — сказал Хемингей. Он прошел в ванную и посмотрел на вентилятор. — Если это единственное, что было открыто, а все утверждают именно так, он играет важную роль в этом деле. Дай мне, пожалуйста, стул.
Сержант принес стул с дубовой спинкой, и инспектор взобрался на него, чтобы повнимательнее осмотреть вентилятор.
— В него мог пролезть только человек небольшого роста, — сказал Вер. — У того парня, которого мы видели, это бы не получилось.
— Никто бы не смог, не поцарапав краски ботинками.
— Каучуковые подошвы, — предположил сержант.
— Может быть, ты прав. Предположим, кто-то проник этим путем. Как?
— Думаю, наверх он мог взобраться по лестнице. У садовника в сарае должна быть лестница для подрезки деревьев.
— Меня не это интересует. Я хочу знать, как он смог просочиться через это в высшей степени неудобное отверстие после того, как взобрался по лестнице?
Сержант посмотрел на вентилятор и вздохнул.
