Эллери Квин - Грозящая беда
— Мне нужен Анатоль Вуиг... Вуиг? Это Винни... Послушайте-ка меня внимательно. Я все обдумала и пвишла к выводу, что вы хотите меня надуть... Да, надуть! Почему я должна делить с вами все деньги? Я не выйду за вас замуж — и все!
Последовала длительная пауза, как будто Руиг что-то говорил медленно, многословно и убедительно.
— Не тычьте мне в нос этим завещанием! Сомневаюсь, чтобы оно когда-либо существовало! Вы мошенник и лгун!.. О, вы все еще пытаетесь пустить мне пыль в глаза? Ну, если завещание существует, почему бы вам не показать мне его?.. Да, покажите! Только никаких подделок — я отлично знаю почерк Солли. И мне не нужны никакие... как это называется... фотокопии. Вы пвинесете завещание немедленно!.. Я знаю, что вы не таскаете его в кавмане... Ховошо, я согласна подождать — все вавно этого завещания не существует... Завтва в тви часа дня в этом доме?.. Ховошо!
Трубку со стуком опустили на рычаг.
— Все идет как по маслу! — Эллери вздохнул. — Какой же я замечательный парень!
— По-вашему, Руиг блефует? — с беспокойством спросила Вэл.
— Вовсе нет. Сейчас вечер, поэтому он не может принести завещание сразу же.
— Почему? — осведомился Фиц.
— Очевидно, завещание в банковском сейфе, и Руигу придется подождать до завтра, чтобы добраться до него. А завтра ему хватит времени, чтобы обдумать ситуацию. Как бы то ни было, думаю, что адвокат появится здесь строго по расписанию.
Все вздрогнули, ибо в наушниках послышалось громкое рычание, в котором с трудом можно было признать голос Винни Мун:
— Гвязный мошенник! Пвоклятый ковотышка!
Глава 18
РАЗРЕЗ В НАВЕСЕ
В пятницу утром Вэл проснулась от шума в ушах, который быстро преобразовался в звонок в дверь.
Она спрыгнула с кровати и побежала в гостиную, поспешно накидывая халат. Это мог быть Уолтер — Вэл надеялась, что это он. Полночи они просидели, целуясь и потягивая шерри, и практически не успели поговорить. На бегу Вэл подумала, не следует ли ей вернуться и привести себя в порядок, но решила, что Уолтеру все равно придется привыкать видеть ее поднимающейся с постели с растрепанными волосами, сонными глазами, без пудры и помады. Кроме того, отец всегда говорил, что в таком виде она куда красивее, чем большинство женщин, наряженных для приема при Сент-Джеймсском дворе[40].
— Одну минуту! — весело крикнула Вэл, возясь с замком. Открыв дверь, она изобразила самую соблазнительную улыбку.
На пороге стояла Мибс Остин.
— О, Мибс! — удивленно сказала Вэл. — Что случилось?
Девушка влетела в прихожую и прислонилась к стене, прижав руку к сердцу.
— Закройте дверь, — задыхаясь, вымолвила она. — Скорее!
Вэл повиновалась.
— В чем дело, Мибс?
— Подождите... пока я дух переведу...
— Бедняжка! Садитесь сюда. Да вы вся дрожите!
Блондинка опустилась в кресло Риса, облизывая бледные губы.
— Мисс Жарден, я... я напугана до смерти!
— Чепуха, — заявила Вэл, присаживаясь на подлокотник кресла. — С чего бы это? Может, дать вам что-нибудь выпить?
— Нет-нет, сейчас я приду в себя. Просто... — Она жалобно взглянула на Вэл. — Мисс Жарден, за мной... следят.
— Что?! — Вэл поднялась, подошла к дивану и села.
— Хорошо бы Пинк был здесь! — хныкала девушка. — Он бы знал, что делать. Где он? Почему он не...
— Пинк отлучился по важному делу, — медленно отозвалась Вэл. — Расскажите мне все, Мибс.
Телефонистка тяжко вздохнула, не переставая дрожать.
— Я нервничала с тех пор, как вы сказали мне в понедельник о... о вашем отце и насчет того, что я видела его в половине шестого в вестибюле и говорила по телефону с мистером Спетом... Вчера я вышла в аптечную лавку за содовой, и... и мне показалось, что кто-то следует за мной. Я не разглядела его и решила, что это какой-то голливудский хлыщ. Но вчера вечером, когда я возвращалась домой, повторилось то же самое. И сегодня утром по пути на работу... Кто-то следит за мной, мисс Жарден!
Вэл напряженно думала. Она старалась выглядеть спокойной, но сердце ее бешено колотилось. Если за Мибс следили, это могло означать... Неужели кто-то узнал...
— Мы должны быть очень осторожными, Мибс, — сказала она.
— Я так испугалась... — Девушка была на грани истерики.
Вэл снова подошла к ней и обняла за плечи.
— У вас есть семья, Мибс?
— Нет, — всхлипывая, ответила Мибс. — Я совсем одна — у меня только Пинк. Я два года назад приехала сюда из Сент-Луиса, и Пинк был моим единственным другом...
— Успокойтесь, Мибс. Мы никому не позволим причинить вам вред.
Но девушка продолжала плакать.
— Вот что мы сделаем, — заявила Вэл. — Вы останетесь со мной на несколько дней, пока все не утрясется. Я здесь одна, и вы сможете спать в кровати отца или в моей, если так вам будет спокойнее...
— В самом деле? — пролепетала Мибс, поднимая заплаканное личико.
— Ну конечно, глупышка. Вам даже не придется идти домой за вещами. У меня куча белья, чулок и всего остального...
— А можно я буду здесь есть?
— Разумеется. Вот вам ключ. А теперь вытрите глаза, припудритесь и спускайтесь вниз как ни в чем не бывало.
— Хорошо, — кивнула Мибс, посапывая.
— Позже мне, возможно, понадобится выйти, но я уверена, что в вестибюле вам ничего не грозит.
— Да, конечно... — Мибс попыталась улыбнуться.
— Ну вот, так-то лучше. А сейчас пойдите умойтесь. — Вэл проводила блондинку в свою ванную с ободряющей улыбкой на лице и неприятным ощущением пустоты в животе.
* * *
— Вот почему я вас вызвал, — сказал инспектор Глюке Эллери, склонившись над маленьким сейфом в своем офисе.
— Надеюсь, ничего не случилось? — быстро спросил Эллери.
— Нет-нет, пока все спокойно. Дело вот в чем. — Инспектор открыл сейф и вытащил какой-то предмет, завернутый в папиросную бумагу и имеющий форму большой бутылки. — Мы нашли это благодаря вашему совету, Кинг, поэтому вам следует об этом знать. Думаю, мы вам многим обязаны.
— Что это? — с интересом осведомился Эллери.
Глюке начал осторожно разворачивать бумагу.
— Мы потратили уйму времени, обыскивая канализационную трубу перед Сан-Суси, но наконец выудили эту штуку. Застряла почти на самом дне.
Это была спортивная булава, грязная и дурно пахнущая. Расширенный верх был измазан чем-то красно-коричневым.
— Кровь? — Нахмурившись, Эллери щелкнул ногтем по булаве.
— Она самая.
— Есть отпечатки пальцев?
— Очень старые — практически только следы. Они принадлежат Жардену и девушке.
