Эрл Гарднер - Дело о сумочке авантюристки
– То есть вы по праву можете называться свидетелем?
– Да, сэр. Полагаю, что да.
– И эти фотографии, таким образом, смогут быть использованы, чтобы освежить вашу память, если окажется, что вы все-таки что-то недосмотрели или забыли?
– Да, сэр.
– Я обращаю ваше внимание вот на этот снимок, – сказал Мейсон, вручая свидетелю одну из фотографий, – и хочу вас спросить, обратили ли вы внимание на каменный сосуд, стоящий в ванне. Полагаю, на этой фотографии он виден.
– Да, сэр, обратил. Это был сосуд емкостью приблизительно в две кварты, он находился под водой.
– А в самой ванне плавали две рыбки?
– Да, сэр.
– На полу валялись три журнала. Я думаю, что вот эта фотография является тому подтверждением.
– Да, сэр.
– Вы не обратили внимания на даты выпуска этих журналов?
– Нет, сэр.
Вмешался Мэдфорд:
– Хочу довести до сведения суда, ваша милость, что эти журналы были тщательно просмотрены и взяты обвинением в качестве вещественного доказательства, но тем не менее я надеюсь, защита не считает, что эти журналы могут иметь касательство к смерти Фолкнера.
Мейсон серьезно ответил:
– Я полагаю, что эти журналы, ваша милость, будут интересным и весьма важным звеном в цепи доказательств.
– Хорошо, не будем тратить время на препирательства, – сказал Мэдфорд. – Продолжайте, коллега!
– Вы не скажете, какой из журналов лежал сверху? – спросил Мейсон.
– Конечно, нет, – ответил Мэдфорд. – И я также не могу сказать, какая из мертвых рыбок лежала головой к северу, а какая – к югу. Насколько мне известно, полиция исследовала все важные факты, связанные с преступлением, и на этом основании пришла к заключению, настолько очевидному, что оно не может быть взято под сомнение. Это все, что я знаю и хочу знать.
– Судя по всему, так оно и есть, – заупокойным тоном сказал Мейсон.
– Вы уверены, что положение журналов имеет какое-нибудь значение? – возмутился Мэдфорд.
– Да, ваша милость, – ответил Перри Мейсон. – И я думаю, что, если мой коллега по обвинению представит вам эти журналы, мы сможем с помощью увеличительного стекла рассмотреть фотографии и расположить журналы в таком порядке, в каком они лежали в ванной. На фотографии, которую я сейчас держу в руке, журналы видны довольно четко.
– Пусть будет так, – согласился Мэдфорд. – Мы предъявим журналы.
– Они у вас в суде?
– Нет, ваша милость, но я смогу предъявить их после перерыва, если суд сочтет возможным сделать это.
– Очень хорошо, – подвел итог судья Саммервилл. – Суд объявляет перерыв до двух часов.
Зрители, поднявшись со своих мест и тихо переговариваясь, направились к выходу. Салли Медисон тоже молча поднялась со стула и с холодным спокойствием подождала офицера, который вывел ее из зала заседаний.
Глава 17
Мейсон, Делла Стрит и Пол Дрейк сидели в маленьком ресторанчике неподалеку от здания суда, где они обычно обедали, если слушалось какое-нибудь дело. Владелец ресторана хорошо их знал и всегда держал наготове маленький зал, где они могли пообедать в своем кругу, только втроем.
– Ты хорошо начал, Перри, – сказал Пол Дрейк. – Сумел заинтересовать судью Саммервилла.
– Да, это, конечно, хорошо, – согласился с ним Мейсон. – Некоторые судьи пытаются провести предварительное слушание дела как можно быстрей. Они придерживаются мнения, что подозреваемому все равно придется предстать перед судом присяжных, и возлагают надежды на основное слушание. Судья Саммервилл считает иначе. Он понимает, что функции суда – это защищать права граждан на всех этапах, а обязанность полиции – расследовать, собирать вещественные доказательства и констатировать факты, пока они еще свежие. Из личных разговоров с ним мне довелось узнать, что он очень боится одностороннего расследования со стороны полиции. Наткнувшись на какой-нибудь след, полиция часто продолжает идти по нему, игнорируя другие.
– Ну а что вы ждете от этих журналов? – поинтересовалась Делла Стрит.
– Сам не знаю, – пожал плечами Мейсон. – Там будет видно. Посмотрим эти журналы, вызовем Дорсета в качестве свидетеля защиты. Может быть, где-нибудь и найдется зацепка.
– Ну хорошо, – вмешался Дрейк. – Насколько я понимаю, Салли Медисон лжет. В полиции она подписала ложные показания, тебе тоже солгала, да и сейчас лжет по-прежнему.
– Пока я выжидаю, Пол, – ответил Мейсон. – Хочу посмотреть, что получится.
– Уж в одном-то она наверняка лжет. Она не получала денег от Женевьевы Фолкнер!
– А разве я тебе говорил, что она мне это сказала?
– Тебе не обязательно говорить мне об этом. Я могу и сам сделать кое-какие выводы. Она забрала две тысячи из портфеля Фолкнера, а остальные двадцать три тысячи долларов где-нибудь спрятала.
– Давай не будем об этом, – оборвал его Мейсон. – Поговорим лучше о другом. Я никак не могу понять, почему Джейн Фолкнер ждала нас с Салли за углом дома в автомобиле и делала вид, что наш визит для нее – полная неожиданность. Кроме Стаунтона, ей никто не мог сообщить о том, что мы едем к Фолкнеру. Но, несмотря на все эти неясности, я доволен ходом дела. Мэдфорд сыграл мне на руку. Теперь я могу вызвать Стаунтона и других свидетелей и задать им вопросы. И судья Саммервилл разрешит мне это. Так что я смогу спросить у Стаунтона о телефонном звонке Фолкнеру.
– Даже если ты сможешь доказать, Перри, – сказал Дрейк, – что Джейн Фолкнер была дома до вашего приезда, обнаружила труп мужа, а потом убежала и ждала вашего приезда в автомобиле, – этого еще мало для доказательства невиновности Салли, даже несмотря на то, что она театрально разыграла сцену удивления и страха.
– Если мне удастся строго допросить ее, я добьюсь своего, – возразил Мейсон. – Ты же хорошо знаешь, что она солгала, сказав, что провела вечер вместе с Адель Файербэнкс у Стаунтона. Пыталась обвести вокруг пальца сержанта Дорсета, уверив его, что чувствует себя совсем больной и просто не может обойтись без подруги после перенесенного шока. И пока Дорсет вместе с Салли Медисон ездил к Стаунтону, они договорились о ее алиби, то есть что якобы были вместе в кино. Лейтенант Трэгг никогда бы не допустил такой ошибки.
– Разумеется, – заметил Дрейк. – Такую ошибку можно совершить лишь по неопытности.
– И кроме того, Пол, я почти уверен, что кто-то побывал в ванной часа через два-три после того, как совершилось убийство.
– Ты имеешь в виду одну из оставшихся в живых рыбок?
– Да, – подтвердил Мейсон.
– Но ведь могло быть и так, что рыбка эта попала в образовавшуюся на полу лужу, и там в воде оказалось достаточно кислорода, чтобы она могла выжить.
– Могло, конечно, быть и так, но я бы сказал, что за это один шанс из тысячи.
