Найо Марш - Выпить и умереть
— Да, пожалуй, — не совсем вразумительно отвечал Аллейн. — Но давайте приступим к делу, которое, боюсь, покажется вам неприятным и утомительным… Я имею в виду события той трагической ночи. Я уже видел записи ваших показаний и читал судебный отчет…
— Ну тогда вы знаете все, что я могу сказать, а это вовсе не так уж много, — заметила мисс Даррах.
— Остается пара пунктов, которые мне хотелось бы еще раз с вами уточнить. Вы сообщили коронеру, что, по вашему мнению, ранение дротиком не могло повлечь смерть мистера Уочмена.
— Да. Я и сейчас в этом уверена. Это ведь была небольшая ранка, как если бы он укололся обычным шилом.
— Но ведь эксперты нашли на дротике цианид…
— У меня нет особого доверия к этому факту, — сказала мисс Даррах.
— Между прочим, анализ делал лучший химик-аналитик во всем Лондоне! — улыбнулся Аллейн.
— Согласна, но и умнейшие ученые могут ошибаться, не правда ли? Я много читала о трудности подобных химических экспериментов, когда нужно найти лишь следы какой-нибудь субстанции… Всякие кислотные тесты, нагревание-охлаждение и тому подобная муть… Знаю я этих ученых, они лопаются от собственного самодовольства и академической спеси… Если от них требовалось найти цианид, так они его в конечном счете и нашли. Пусть даже на дротике и в самом деле была какая-то отрава, это не повлияет на мою уверенность, мистер Аллейн. Что бы там ни было, цианид, синильная кислота или эта, как там ее, Шиллева соль, что на мой взгляд одно и то же, но эта пакость могла быть нанесена на острие либо на фабрике, либо в магазине, поскольку потом никто не имел возможности смазать дротик… Более того, ведь ни одна живая душа из присутствующих тогда в баре не могла предсказать будущее!
— Что вы имеете в виду, мисс Даррах? То есть, вы полагаете, что никто не мог предугадать, что дротик поранит мистера Уочмена?
— Именно.
— Но ведь мистер Легг мог на это рассчитывать? — с усмешкой заметил Аллейн.
— Мог, — ледяным тоном отрезала мисс Даррах, — но он просто не мог ничего сделать с дротиком. Я следила за ним во все глаза, мистер Аллейн, до той самой минуты, как дротик вонзился в палец мистера Уочмена. Я могу под присягой засвидетельствовать, что мистер Легг ничего не наносил на острие!
— Понятно, — кивнул Аллейн.
— Даже сам Помрой, который так настроен против Легга, скажет вам, что у Легга не было ни малейшей возможности отравить дротик.
Художница словно в волнении сцепила руки на груди:
— Я прекрасно понимаю, что тут найдутся люди, желающие сделать мистера Легга козлом отпущения. Но вы бы лучше оставили его в покое. Он очень тонкий, ранимый человек, и эта история просто не оставила от его нервной системы камня на камне. Вам лучше поискать убийцу в другом месте, если тут вообще было убийство…
— А каково ваше мнение о Легге? — прервал ее Аллейн.
— Да как сказать, это обычный маленький человек в лучшем смысле этого слова, и за плечами у него, чувствуется, нелегкая жизнь…
— Так вы что-то о нем знаете? Прекрасно. Я пытался разведать что-нибудь о его жизни у самого мистера Легга и не смог.
Впервые мисс Даррах на секунду замешкалась, но тут же оправилась и отрубила:
— Я здесь уже почти три недели, и этого времени мне вполне достаточно, чтобы составить мнение о человеке!
— И это все?
— Я знаю, что у него были трудные времена, но теперь он прибился к спокойной бухте, если так можно выразиться… Не терзайте его, мистер Аллейн, он не может быть убийцей.
— Если он не убийца, то ему нечего переживать.
— Нет, вы этого просто не понимаете… Не понимаете.
— Напротив, кажется, я начинаю понимать. Прошлым вечером, в порядке обычной процедуры расследования, я предложил мистеру Леггу оставить свои отпечатки пальцев. Он отказался. Как вы думаете, почему?
— Он был подавлен и напуган. Он думает, что вы его подозреваете.
— Но ведь тогда он должен только приветствовать все следственные действия, направленные на выяснение истины, не так ли? И поэтому мог бы сам предложить нам снять у него отпечатки, чтобы ускорить дело, вместо того чтобы ударяться в совершенно недостойную мужчины истерику!
Между бровями мисс Даррах возникла тоненькая складочка, уголки ее губ опустились, словно у обиженного ребенка.
— Я не хочу сказать, что он не делает глупостей, — промолвила она с некоторой горечью. — Я только считаю, что в убийстве он невиновен.
— Может быть, но у меня есть подозрение, что дело тут нечисто вовсе по другим причинам, — веско заметил Аллейн. — Знаете ли, почему люди обычно отказываются дать отпечатки пальцев?
— Понятия не имею.
— Потому что полагают, будто у полиции эти отпечатки уже имеются! В картотеке!
Мисс Даррах молчала, как лунный камень.
— Так вот, если дело тут действительно в этом, то получение отпечатков мистера Легга — только вопрос времени. Если, говоря уж начистоту, Легг сидел в тюрьме, мы сможем быстро отследить это. Но возможно, для этого нам придется арестовать его по подозрению в убийстве…
— Все это еще раз докажет, что Легг не убивал Уочмена! — воскликнула мисс Даррах с чувством. — А как ему дорого обойдется это расследование! Ему придется заплатить своим здоровьем и репутацией за ваши следственные штучки!
— Но тогда ему имеет смысл рассказать нам честно о своем прошлом, прежде чем мы все выясним сами! — заметил Аллейн.
— Откуда вы знаете, что у него темное прошлое?
— Думаю, — медленно выдавил Аллейн, — что мне пора признаться вам. Я находился прямо рядом с пирсом сегодня рано утром, в начале седьмого…
Мисс Даррах широко распахнула глаза, всплеснула пухлыми ручками, а потом вдруг неожиданно расхохоталась.
— Господи, как же вы меня ловко разыграли!
* * *Но хотя мисс Даррах так мило восприняла сообщение Аллейна, она тем не менее ни в чем так и не призналась. Толстушка выглядела просто удивленной и все время со смехом повторяла, что, видать, из железных лап Скотленд-ярда не так-то просто выскользнуть. Особенно такой вкусной булочке, как она. Одним словом, Аллейну не удалось ни с какой стороны подступиться к леди, и он начал понимать, что мисс Даррах — не просто крепыш орешек, а самый настоящий кремень!
Аллейн оказался в трудном положении, и сам прекрасно это понимал. Запись разговора, которую они с Фоксом вели в раскачивающейся лодке у пирса, была полна провалами и несла в себе крайне мало смысла.
Вообще, полицейским следователям приходится часто руководствоваться не столько правилами и законами, сколько собственным инстинктом. В каждом хоть отчасти необычном случае им приходится прибегать к нестандартным решениям и идти на риск. Если все проходит удачно, то отступление от закона обычно сходит с рук на суде, но вдалеке всегда маячат крупные неприятности — на тот случай, если детективу не удалось уличить преступника…
