Дж. Чейз - Схватить тигра за хвост
Кен делал всё возможное, чтобы удержать правую руку Такса. Он повис на ней, пытаясь разжать пальцы, державшие нож.
Такс подцепил ногой Кена и одним движением сбросил его на пол. Кен попытался удержать руку Такса, но при падении выпустил её.
Такс метнулся к Джонни, и снова блеснуло лезвие, но, падая, Кен схватил Такса за штанину и резко дернув его, свалил прямо на себя.
Джонни изо всех сил треснул Такса ногой по голове. Носок его туфли пришёлся прямо в висок, и на секунду Такс отключился, выпустив нож.
Кен отбросил нож в дальний угол, чтобы Такс его не схватил, и стал подниматься.
Такс мгновенно вскочил на ноги. Из раны на виске сочилась кровь. Лицо было перекошено от ярости.
Прежде, чем Кен смог встать, Такс снова свалил его ударом в лицо, но Джонни схватил стул и с силой опустил его на голову и плечи Такса.
Казалось, Джонни вдруг обрёл мужество. Его бледное узкое лицо было обезображено такой же яростью и злобой, что и лицо Такса. Он снова ударил Такса, и тот упал на колени, а Кен в это мгновение откатился и встал на ноги.
Поднимаясь с пола, Такс пытался прикрыть лицо руками, но Джонни снова треснул его стулом по голове.
Спинка стула отлетела, и Такс плашмя упал на пол.
Джонни подпрыгнул к нему, захватил рукой шевелюру Такса и, приподняв его голову, с силой опустил её на пол.
В горле у Такса что-то забулькало, и он потерял сознание.
Кен и Джонни стояли, тяжело дыша.
— Пойдём отсюда! — выдохнул Кен. — Скорее!
Джонни нанёс сильный, жестокий удар ногой Таксу в шею, затем, склонившись над ним, перевернул его и вытащил из кармана пистолет.
— Пойдём! — снова сказал Кен.
Джонни последовал за ним по коридору на палубу.
2Часы на приборном щитке показывали двадцать минут двенадцатого, когда Адамс остановил свою машину на Лессингтон авеню возле дома номер 25.
За время короткого переезда из больницы он не проронил ни слова, в то время как Уотсон, сидевший рядом, ожидал, что последует хоть какое-то объяснение происходящему. Однако, ожидание было тщетным.
Адамс вышел из машины, и Уотсон последовал за ним.
Они поднялись на крыльцо, открыли парадную дверь и стали подниматься по лестнице к квартире Рафаэля Свитинга.
Остановившись перед дверью, Адамс сказал:
— Сейчас этот парень сделает заявление. Запиши его.
— Да, сэр, — ответил Уотсон, теряясь в догадках, кто бы это-мог быть.
Адамс нажал на кнопку звонка.
Последовала минутная пауза, затем дверь приоткрылась, и Свитинг, придерживая влажную губку под правым глазом, посмотрел сначала на Адамса, затем на Уотсона. Под мрачным взглядом Адамса он съёжился и цоспешно отступил.
Адамс прошёл в комнату, и Уотсон следом.
— Так вот где ты зарылся, — сказал Адамс, осматривая комнату. — Как дела, Рафаэль?
— Послушайте, господин лейтенант, — затараторил Свитинг. — Я не буду крутить. Но как я могу чем-то заняться, когда мне не перестают докучать фараоны?
— Не знаю, — спокойно произнёс Адамс. Он подошёл к креслу и сел. — Должно быть, тебе не сладко. Ну, а как шантаж, процветает?
— Я не понимаю, что вы имеете в виду, — с достоинством произнёс Свитинг. — Я давно бросил этим заниматься.
— Да? А что это у тебя с глазом? Кто-то вернул долг?
— Я попал в аварию, — угрюмо сказал Свитинг. — Оставьте меня в покое, господин лейтенант. Я пытаюсь честно зарабатывать на жизнь.
— Ну и как? Нелегко приходится? — сказал Адамс, доставая портсигар и прикуривая сигарету. — Тебе будет легче, когда я посажу тебя лет на десять.
Свитинг вздрогнул.
— На мне ничего нет, и вы об этом знаете.
— Но я легко что-нибудь найду, Рафаэль. Нет ничего проще. Не забывай об этом. Я смогу посадить тебя на десять лет, когда захочу, но я не сделаю этого, если ты мне поможешь. Мне нужны кое-какие сведения.
Свитинг сел. Сумасшедший день! Глаз его болел, и он чувствовал себя старым и усталым. Он взглянул на свернувшегося калачиком сопящего мопса и вздохнул.
— Какие сведения вас интересуют, господин лейтенант?
— Мне нужны факты. Ты сказал Доновану, что никого не видел, кто бы поднимался по лестнице, и ничего не слышал. Ты солгал. А мне ты расскажешь?
— С вами, господин лейтенант, я всегда готов говорить — сказал Свитинг. — Я не знаю, кто был другой парень.
Адамс посмотрел на Уотсона и бросил ему свой блокнот.
— Записывай, — приказал он. — А ты продолжай, — обратился он к Свитингу. — Я знаю почти всё, поэтому мне важны детали. Начни с того момента, когда встретил на лестнице Холленда.
Свитинг вздрогнул.
— Вы арестовали его, господин лейтенант? — с тревогой спросил он. — Не верьте ему. Держу пари, он сказал, что я пытался шантажировать его.
— Он сказал мне, что заехал тебе под глаз, — бесчувственно произнёс Адамс. — Начинай говорить!
И Свитинг начал говорить.
Спустя полчаса Адамс прикурил четвёртую сигарету, вытянулся в кресле, зевнул и благосклонно кивнул.
— Подумай хорошенько, ты уверен, что не видел того парня, который вышел из квартиры Карсон перед Холлендом?
— Я не видел его, — с несчастным лицом сказал Свитинг. Он расстался с ценной информацией задаром и теперь скорбел об этом.
— О'кей. Всё записал? — спросил Адамс Уотсона.
— Да, сэр.
— Подпиши, Рафаэль, — сказал Адамс. Каждую страницу, а затем ты, Уотсон.
После того, как Свитинг и полицейский подписали, Адамс взял блокнот.
— Можешь отправляться домой, — сказал он Уотсону. — И никому об этом ни слова.
Когда Уотсон ушёл, Адамс закурил пятую сигарету, устроился поудобнее в кресле и задумчиво уставился на Свитинга.
— Нам надо поговорить, Рафаэль. Неофициально. И ты должен мне помочь. Я хочу раскрыть это дело. Для меня это важно. Не так уж много ты не видел и не слышал. У тебя могут быть соображения. Если ты поможешь мне, я помогу тебе.
— Да, господин лейтенант, — сказал Свитинг, потрогав глаз. — Но я ничего не знаю.
— Ты можешь кое-что знать, — сказал Адамс, вытягивая короткие ноги. — У меня есть предположение, что девчонку прикончил Джонни Дорман.
Свитинг испуганно заморгал.
— Джонни? Да он и мухи не обидит!
— Не говори глупостей. Он порядочный мерзавец. Ты ведь хорошо его знал, не так ли?
— Иногда я играл с ним на бильярде, — сказал Сви» тинг. — Да, я неплохо знал его, но я не видел его и не слышал о нём с тех пор, как он попал в психушку. С чего вы взяли, что это сделал он?
— Сейчас я уже не думаю, что это сделал он. Я сказал, что он хорошо бы подошёл под это дело, Но теперь я передумал. Он грозился убить её перед тем, как попал в психушку, к я подумал, что, может быть, это сделал он.
