Чингиз Абдулаев - Один раз в миллениум
— Есть еще одна версия, — вмешалась Оксана Григорьевна. — А если Ольгу убила сбежавшая девочка?
— Судя по рассказам, это рахитичный ребенок, хрупкого телосложения, — заметил Дронго. — Она постоянно недоедала, была замкнута, сторонилась людей. Вряд ли у нее нашлись бы силы для смертельного удара. И потом — куда она делась? Поверить в то, что ребенок прячется весь день, а потом появляется, чтобы убить молодую женщину и снова спрятаться… Для этого нужно обладать бурной фантазией. Но самое важное — девочка не могла нанести удар такой силы и уже тем более не могла ударить сверху вниз, а именно таким и был удар.
— А если она стояла выше на лестнице? — не успокаивалась Оксана Григорьевна.
— Нет. Погибшая стояла рядом с убийцей на лестничной площадке. Там обнаружены капли крови.
— Вы можете разбить любую версию, — недовольно заметила Оксана Григорьевна.
— Вы не сказали, кого вы подозреваете, — напомнила Линовицкая.
— Я не строю подобных умозаключений, основываясь лишь на предположениях, — ответил Дронго. — Мне нужны конкретные данные.
— И что же вам нужно? — поинтересовалась Линовицкая.
— Для начала поговорить с соседкой Халуповича, живущей этажом ниже.
— Я могу сказать, что именно она говорила. Но это не приблизит нас к расследованию преступлений, — сказала Валентина Олеговна, пристально глядя на него.
Женщины заметили, что, разговаривая с Дронго, она не сводила с него глаз.
— Знаю. Мне говорил Халупович. Но мне этого мало. Если бы я мог с ней побеседовать, дело пошло бы быстрее.
— Поезжайте и побеседуйте, — предложила Элга.
— Это невозможно, — ответил Дронго, — я не следователь и не прокурор. Меня могут попросту не пустить в квартиру. И могут не отвечать на мои вопросы.
— Она странная женщина, — сказала Линовицкая, — поэтому вы лишь потеряете время.
— Возможно, — согласился Дронго. — Но ради установления истины стоит потратить лишний час.
— И вы полагаете, что, побеседовав с этой чудачкой, сможете вычислить виновного? — чуть саркастически спросила Линовицкая.
— Я полагаю, что это приблизит меня к пониманию истины, — ответил Дронго, тоже глядя ей в глаза.
Она оглядела женщин, затем Бозина и Халуповича.
— Вы, Валентина Олеговна, могли бы поехать с ним и еще раз побеседовать с этой женщиной, — предложил Арсений Николаевич.
— Как это — поехать? — немного растерялась Линовицкая. — Вы предлагаете мне помогать частному лицу при расследовании по уголовному делу, которое поручено мне?
— Понимаю ваши возражения, — мягко улыбнулся Бозин, — но это исключительный случай. Если бы это был другой человек, я бы никогда не позволил себе даже намекнуть на такое при посторонних. Но это другой случай, Валентина Олеговна. Вы ведь знаете, кто именно перед вами. Это лучший эксперт в мире. Нам отчасти повезло, если это слово применительно к трагедии, которая здесь произошла. С самого начала Дронго был свидетелем и участником событий, которые разворачивались в этом здании. Не забывайте, что мы еще не знаем, где девочка. Возможно, убийца спрятал ее у себя. И нам нужно сделать все, чтобы найти ребенка, если у нас есть хотя бы малейшие шансы. Я думаю, вы не должны отказываться поехать с Дронго. А я оформлю протоколы допросов свидетелей, чтобы материалы по факту убийства женщины были готовы.
Линовицкая снова взглянула на Дронго. Чуть покраснела. Было видно, что она колеблется.
— Поезжайте, — вдруг попросила Элга, — у меня виза только до следующей субботы. Если мне придется здесь остаться, я потом не смогу уехать. Нужно будет оформлять документы в нашем посольстве.
— Вам нужно поехать, — поддержала Элгу Оксана Григорьевна, очевидно, думая и о собственной судьбе. — Будет лучше, если мы сегодня решим наконец все наши вопросы. Если господин Дронго пытается нам помочь, то мы должны ему довериться. Я не думаю, что все можно распутать за один вечер, но, возможно, он сотворит небольшое чудо, и мы узнаем имя преступника.
Фариза молчала. Халупович шумно вздохнул.
— Может, вам действительно поехать? — спросил он. — Я дам вам свою машину. И здесь недалеко.
— Я ее уже допрашивала, — почти сдаваясь, сказала Линовицкая, — и не понимаю, о чем с ней можно еще говорить…
Она чувствовала, что на нее смотрят все присутствующие. Но очевидный стимул был несколько иного плана. Она снова взглянула на Дронго:
— Вы считаете, что это необходимо?
Он молча кивнул.
— Хорошо, — она встала, — хотя, честно говоря, не понимаю, почему я согласилась. И учтите, Халупович, мне придется оформить ваши показания относительно женщин, которые все-таки были в вашей квартире.
— Хорошо, — согласился он, тоже вставая, — Я распоряжусь, чтобы вас отвезли на машине.
Выйдя следом за ними в приемную, Халупович заметил, что у Нины все еще красные глаза. Рядом с ней офицер милиции записывал ее показания. Водителей в приемной не было. Увидев начальника, Нина вскочила.
— Где ребята? — участливо спросил ее Эдуард Леонидович.
— Спустились вниз, в гараж, — пояснила Нина, — я могу их вызвать.
— Не нужно. Скажи Мише, пусть отвезет наших гостей, куда им нужно. И пусть ждет их, а затем привезет обратно. Ясно?
Она кивнула. Халупович ободряюще похлопал ее по плечу:
— Ничего, ничего, не нужно так переживать. Мы все равно найдем того, кто это сделал. И не нужно плакать. Слезами ей уже не поможешь… Мне вас проводить? — спросил он у Дронго.
— Нет, спасибо, — ответил тот, — мы сами найдем Мишу. Где находится гараж?
— Внизу, на первом этаже есть указатель.
— Найдем, — кивнул Дронго.
Нина стала звонить в гараж. Дронго подал Линовицкой пальто, затем оделся сам. Пропустив следователя первой, он вслед за ней вышел в коридор и направился к лифту. В кабине лифта молодая женщина оглядела его снизу вверх. Она почувствовала вызывающий запах его парфюма.
— Это ваш знаменитый «Фаренгейт»? — вдруг спросила она.
— Вы знаете, что я люблю «Фаренгейт»? — удивился Дронго.
— И не только это.
Она отвернулась и не произнесла больше ни слова.
Спустившись, они прошли к гаражу. Во дворе стояло несколько машин. «Шевроле» находился рядом с «Ауди». Миша ждал их у машины. Когда Дронго и Линовицкая сели в «Шевроле», он напомнил напарнику:
— Не забудь, Егор, инструменты. Я должен посмотреть все еще раз.
— Вместе посмотрим, — улыбнулся ему Егор.
Когда они подъехали к воротам, один из охранников подошел к машине и приказал:
— Открой багажник, Миша, мы должны его осмотреть.
— С ума сошел?! — изумился Миша. — Со мной следователь прокуратуры и эксперт. Не видишь что ли?
