Хью Пентикост - По следу смеющегося маньяка
Я посмотрел на Питера. Он застыл, как каменная статуя. Думаю, он, как и я, не сомневался, что Брэден говорит правду про этот смех. Это был трюк, зловещая выходка, и Питер полностью попался на их крючок. Он был так уверен, что слышал смех того подлинного негодяя, что убедил почти всех, кроме несчастного Мортона Льюиса, что хохочущий человек — наш убийца, тот, которого он ищет. Его слабое место, его личная рана сделали его легкой добычей подлой проделки.
Гарделла не проявил ни удивления, ни каких-либо иных чувств.
— Значит, вы провели ночь, разыгрывая шутки, — сказал он. — Если я не смеюсь над ними, это потому, что у меня примитивное чувство юмора. В конце концов, мне придется предоставить Стайлсу действовать, как ему заблагорассудится. Ты такой ценный образец пресмыкающегося, сынок! — Он рассмеялся своей шутке. — Ну а теперь серьезно. Две девушки были заколоты ножом в двадцати ярдах от коттеджа Митчеллов, пока вы там хохотали до упаду над одноногим человеком. Вас было там семеро. Вы не спали. Насколько я понимаю, свет был включен. Не слишком ли рискованная обстановка для убийцы, а?
— Пожалуй. — Брэден отступил на шаг назад. — И вбейте себе в голову, толстяк. Мы всемером были вместе с того момента, когда закрылся бар, до того, как Стайлс выбежал из отеля искать своего хохочущего приятеля. У нас у всех есть алиби друг на друга на время убийства.
— С вашей стороны будет благоразумнее больше не называть меня толстяком, — сказал Гарделла. — Я разрешаю только своим друзьям обсуждать размеры моей талии. И позвольте мне заявить вам, что ни одному из вас я даже под присягой не поверю, да и суд, думаю, тоже. Но я все равно спрашиваю вас: вы видели кого-нибудь, кто направлялся к шестому коттеджу после закрытия бара?
— Нет.
— А мы знаем, что кое-кто туда приходил, — сказал Гарделла. — Это Марта Тауэрс и двое парней, которые ее провожали.
— Мы их не слышали и не видели, — сказал Брэден.
— И позже тоже никого не видели и не слышали?
— Нет, никого.
— Никаких криков о помощи? Я спрашиваю вас, хотя знаю, что вы не протянули бы руку и своей тонущей матери.
— Мы ничего не слышали и не видели. С этим нам не повезло.
— Не повезло, потому что вы оказались лишены удовольствия видеть, как кто-то заколол этих девушек? — спросил Гарделла неожиданно жестким тоном. Он резко встал. — Пока это все, — объявил он.
— Вы намерены поверить ему? — спросил я.
— На данный момент, — сказал Гарделла. — Пожалуйста, позовите Гоуэна.
Ярость прорвалась во мне, не давая промолчать.
— Вы совсем ничего не спросили у него об убийстве Льюиса, о нападении на Лауру! — возразил я.
— Я слишком хорошо знаю нашего приятеля, чтобы задавать ему эти вопросы, — сказал Гарделла. — Он не пошел на риск оказаться избитым в случае, если бы отказался рассказать нам о том, какой он ловкий шутник. Но он не станет отвечать на другие вопросы, если у него на них есть положительный ответ. Однако в любом случае мы еще вернемся к его допросу, чтобы вытянуть из него все, что он знает. А пока не пригласите ли Гоуэна?
Брэдена увели, и мы втроем остались наедине. Гарделла что-то записывал в блокноте. Питер подошел к окну и застыл там спиной к нам, вперив взгляд в темноту.
— Не стоит так расстраиваться, друг мой, — сказал Гарделла, не поднимая головы. — Полагаю, любое подражание хохоту Вайдмарка в этом «Смертельном поцелуе» звучало бы похоже. Вы не слышали его уже целый год. Вас оказалось легко провести. Может, это убедит вас в ненадежности свидетелей вообще. Я видел, как абсолютно честный человек при опознании преступника из числа полицейских указал на совершенно невиновного копа. Двое свидетелей, которые видели одно и то же, которые описывают это совершенно по-разному, — старый, всем известный пример. Люди, которые слышали какие-то звуки во время преступления, слышат разное. — Он поднял на меня глаза. — Я не спрашивал его о Льюисе и Лауре Причард, потому что я знаю — они ни при чем, — сказал он. — Помните, все семеро пытались прорваться сквозь блокпост? Полицейские привели их обратно в «Логово». Мы с Льюисом разговаривали здесь, когда их доставили. После этого они были под наблюдением. Все семеро сидели в баре, когда Льюис столкнулся с убийцей. Может, я стараюсь как-то облегчить себе работу, но все же надеюсь, нам нужно искать одного, а не целых трех убийц.
Телефон на столе зазвонил, и Гарделла рявкнул в трубку:
— Да? Это вас, Стайлс, междугородная.
Питер подошел к телефону и взял трубку.
— А, привет, Фрэнк, — сказал он. Он долго слушал, и морщинки вокруг его губ прорезались резче. Наконец он очень тихо сказал: — Спасибо, — и положил трубку.
Он застыл на месте, ладонями опершись на стол.
— Это был мой босс из Нью-Йорка, Фрэнк Девери, — сказал он. — Частный детектив, которого он пустил по следу Джейн Причард, кое-что выяснил. Последние три месяца Джейн часто видели с одним женатым мужчиной средних лет. Его личность установлена.
— Не говорите, дайте я отгадаю, — сказал Гарделла. Он откинулся на спинку стула, прикрыв глаза припухшими веками. — Макс Лэндберг!
Медленно кивнув в подтверждение, Питер пораженно уставился на него.
Глава 3
— Это дело учит распознавать неверные ноты, — сказал Гарделла, — как дирижер оркестра слышит, что третья скрипка где-то сфальшивила. Сегодня вечером я услышал это фальшивую ноту, но был слишком занят, чтобы подумать над этим.
Я не понял, о чем он говорит, но Питер согласно кивнул.
— Это когда я спросил у Хедды, не напоминает ли ей кого-нибудь сорокалетний женатый мужчина, — сказал он.
— Верно. Она ответила, что это может быть любой из наших гостей, которых с этими признаками наберется человек двадцать или тридцать. — Гарделла достал новую сигару. — Затем она коснулась фальшивой ноты. Она засмеялась и сказала: «Это может быть даже Макс!» Она пыталась выяснить, думаем ли мы о нем. Возможно, она также прощупывала нас, когда вы сказали, что убийцей может быть жена этого человека. «Имеете в виду меня?» — спросила она, все еще стараясь улыбаться. Я услышал здесь какой-то намек, ту самую фальшивинку, но поздно все сообразил. — Он протянул руку к телефону. — Пригласите Макса и Хедду зайти к нам через минуту, — попросил он кого-то.
Я видел, как Питер закуривал, и его руки нервно вздрагивали.
— Вы были совершенно правы насчет меня, Гарделла, — сказал он. — Мне нужно было отстраниться и предоставить вам вести это дело. Я допустил, чтобы меня поймали на удочку с этим хохотом. Я отказывался трезво взглянуть на Макса, даже подумать не мог, что он может быть знакомым с Джейн, потому что он — мой друг. Я даже не использовал того, что узнал о Джейн Причард и что могло бы мне помочь.
