Джозефина Тэй - Поющие пески. Дело о похищении Бетти Кейн. Дитя времени
— Я ехал на том же поезде в Скоон. Я видел его мертвым и заинтересовался одним стихотворением, которое он написал.
— Написал? На чем?
— На полях дневной газеты, — сказал Грант, размышляя, какое может иметь значение, на чем писал Кенрик.
— Ага.
— Я был в отпуске, мне больше нечего было делать, а потому это дело меня развлекало.
— Вы играли в детектива?
— Вот именно.
— Кто вы по профессии, господин Грант?
— Я государственный служащий.
— Ага. Я думал, что вы связаны с армией. — Он слегка улыбнулся и взял стакан Гранта, чтобы снова его наполнить. — В соответствующем звании, разумеется.
— Например, офицер Генерального штаба?
— Нет, скорее атташе. Или кто-нибудь из разведки.
— Я немного работал в разведке во время моей службы в армии.
— Так, значит, это там вы выработали в себе чутье на такие вещи. Позволю себе сказать… замечательную интуицию.
— Спасибо.
— Только ваш необычайный талант сделал возможным опознать в Шарле Мартэне Билла Кенрика. Или, быть может, у Кенрика было при себе что-то такое, что облегчило опознание?
— Нет. Его похоронили как Шарля Мартэна.
Ллойд сделал паузу, когда ставил наполненный стакан, а после сказал:
— Это пренебрежение фактом внезапной смерти типично для шотландского сознания. Они всегда бывают ужасно горды скромными результатами своего следствия. Мне кажется, что Шотландия — идеальное место для совершения убийства. Если у меня когда-нибудь будут такие намерения, то я заманю свою жертву на север.
— Как всегда, было проведено следствие. Несчастный случай произошел вскоре после отъезда поезда из Юстона.
Какое-то время Ллойд размышлял.
— Не считаете ли вы, — сказал он, — что следует сообщить об этом полиции? Уведомить ее, что похоронили кого-то не под той фамилией.
Грант хотел объяснить, что единственным доказательством того, что мертвый Шарль Мартэн — это Билл Кенрик, является его опознание на не слишком хорошем любительском снимке, однако что-то его удержало. Вместо этого он сказал:
— Сперва мы хотели бы знать, почему у него при себе были документы Шарля Мартэна.
— Ну да, понимаю. Это дело совершенно загадочное. Никто не добывает документы другого человека без некоторых… предварительных действий. Кто-нибудь знает, кто такой есть Шарль Мартэн… или скорее был?
— Да, у полиции нет никаких сомнений.
— Единственное, что неясно, это способ, которым Билл Кенрик раздобыл эти документы. Я понимаю, почему вы с неприязнью относитесь к официальным источникам. Что с тем человеком, что провожал его на Юстон? Мог это быть Шарль Мартэн?
— Предполагаю, что да.
— Документы могли быть только одолжены. Кенрик не произвел на меня впечатления… ну, скажем, преступника.
— Да. В свете всех фактов, он не был преступником.
— Все это вместе взятое очень странное дело. Этот несчастный случай, который с ним произошел, как вы сказали. Я полагаю, что не было сомнений, что это был несчастный случай? Ничто не указывает на то, что произошла какая-нибудь ссора?
— Нет, это было просто падение, которое могло случиться с каждым.
— Печально. Как я сказал, в настоящее время у молодых людей слишком редко встречается этот сплав отваги и ума. Многие приходят ко мне и даже приезжают издалека, чтобы меня посетить…
Он говорил дальше, а Грант смотрел на него и слушал.
Действительно ли так много людей приходит сюда? Ллойд казался очень довольным возможностью поговорить с незнакомцем. Ничто не указывало на то, что у него была договоренность с кем-то на вечер или что на ужин должны были прийти гости. Он сидел и говорил тонким ворчливым голосом, любуясь своими ладонями, лежавшими на коленях. Он непрерывно менял положение рук не в форме жеста, подчеркивающего сказанное, а будто переставлял на новое место какое-то украшение. Гранту эта самовлюбленная озабоченность показалась очаровательной. Он вслушался в тишину этого дома, отделенного от города и городской суеты. В биографии из «Кто есть кто» не было упоминания ни о жене, ни о детях. Значит, здесь жил только Ллойд и прислуга. Достаточно ли ему было его занятия, чтобы возместить отсутствие общества близких людей?
Он, Алан Грант, тоже жил в одиночестве. Однако его жизнь была настолько наполнена людьми, что возвращение в пустую квартиру было роскошью, пиром для души. Доставлял ли такой одинокий образ жизни удовольствие Ллойду?
Или же этот истинный Нарцисс никогда не нуждался ни в чьем обществе, кроме своего собственного?
Гранту было интересно, сколько же лет Ллойду. Он наверняка старше, чем выглядит. Это ветеран среди исследователей Аравии. Ему лет пятьдесят или даже больше того. В своей биографии он не указал дату рождения, так что скорее всего ему под шестьдесят. У него впереди оставалось не так уж много лет, которые он бы мог посвятить утомительным экспедициям, даже если принять во внимание его хорошую физическую форму и здоровье. Что он будет делать в оставшиеся годы? Проведет их в любовании собственными руками?
— Единственная в настоящее время истинная демократия на земле, — говорил Ллойд, — и она уничтожается тем, что мы называем цивилизацией.
И опять Грант ощутил беспокойство, будто столкнулся с чем-то знакомым, с чем-то, что вызвало смутные ассоциации. Неужто он уже встречал Ллойда раньше? Или же Ллойд кого-то ему напомнил?
Если да, то кого?
Он должен выбраться отсюда и все обдумать. Все равно уже время прощаться.
— Сказал ли вам Кенрик, где остановился? — спросил Грант, собираясь уходить.
— Нет. Мы не обозначили точно дату следующей встречи. Я попросил его, чтобы он еще раз зашел ко мне, прежде чем покинет Лондон. Когда он ушел, я был убежден, что он обиделся, что он, может быть, зол, по причине отсутствия у меня… скажем так, понимания.
— Да, это должно было быть для него ударом. Извините, что я отнял у вас много времени. Вы проявили большое терпение. Я ужасно вам благодарен.
— А я ужасно рад, что мог вам чем-то помочь. Боюсь только, что эта помощь немногого стоила. Если будет еще что-то такое, что я мог бы сделать в этом деле, то рассчитываю на то, что вы без колебаний придете ко мне.
— Разумеется, это так, но вы были настолько любезны, что я боюсь попросить вас еще кое о чем. Полагаю, что эта просьба будет несколько неуместна.
— В чем же дело?
— Не могли бы вы одолжить мне эту фотографию?
— Фотографию?
— Фотографию метеоритного кратера. Я заметил, что фото прикреплено к альбому, а не приклеено. Я очень хотел бы показать это другу Кенрика. Торжественно обещаю его отдать. И в идеальном…
