Рекс Стаут - Угроза для бизнеса
Джадд ничего не ответил. Его трубка опять погасла.
– Уже не смеетесь? Неужели? – Фокс достал из кармана записную книжку и карандаш. – Тогда приступим. Когда Филип Тингли впервые потребовал у вас денег, угрожая предать огласке свое родство с вами?
Джадд покачал головой. Он все-таки открыл рот, но только для того, чтобы сказать:
– Я сам вас разыщу. Я не могу найти…
Фокс рассмеялся:
– Позвольте мне избавить вас от лишнего беспокойства. Вы собирались сказать, что не можете найти в моем прошлом хоть что-то свидетельствующее о склонности к шантажу. Но деньги есть деньги. Купить вам меня не удастся. Однако вы можете на вполне законном основании заплатить мне за легальные услуги. Например, за то, чтобы я раздобыл для вас эти бумаги. И за помощь…
– Сто тысяч долларов, – перебил его Джадд.
– Не пойдет. Я способен переплюнуть Филипа, а он запросил миллион. Я занимаюсь этим делом только потому, что того требуют моя отзывчивость, любопытство и уязвленная гордость. Я не говорил вам, что у меня чувствительное сердце? Ваши семейные дела как таковые меня не интересуют, и никакие деньги не заставят меня ими заинтересоваться. Я собираюсь выяснить, кто убил Артура Тингли. Вы с Филипом должны были приехать к нему на фабрику вечером во вторник, и оба действительно там побывали. Я понимаю, что человек вроде вас расскажет такое только под давлением, которое не сумеет преодолеть, проигнорировать или сокрушить, из-под которого не сможет ускользнуть. Сейчас вы как раз оказались под таким прессом. Либо вы всё мне расскажете, либо через час здесь появятся инспектор Дэймон и окружной прокурор. Давайте-ка для начала ответим на несколько пробных вопросов. Не забывайте, я уже говорил с вашей сестрицей. Итак, кто отец Филипа?
Джадд нарочито медленно выбил трубку в пепельницу на столе, снова наполнил ее табаком из кисета, который отыскал в кармане, поднес зажигалку и как следует раскурил трубку. Его уже окутали клубы серо-голубого дыма, когда он наконец заговорил:
– Кажется, вы достаточно умны, чтобы вычислить все возможные последствия того, что делаете.
– Разумеется. Пусть это вас не беспокоит.
– Прекрасно. Отец Филипа Тингли – Томас Тингли, который также был отцом Артура.
Фокс невольно вздрогнул при столь поразительном известии и, чтобы скрыть растерянность, кашлянул и вытащил носовой платок.
– Выходит, – сделал он вывод, – Артур и Филип – братья.
– Только по отцу, – бесстрастно произнес Джадд. – Томас был женат и имел двоих детей в законном браке – мальчика и девочку. Сына звали Артуром.
– Его жена была еще жива, когда?..
– Да. Моя сестра поступила на фабрику Тингли в тысяча девятьсот девятом году. Мне было тогда двадцать пять лет, я только начал разворачиваться. Ей шел девятнадцатый год. Артур на пару лет младше меня. Его отцу Томасу было под пятьдесят. В тысяча девятьсот одиннадцатом году сестра призналась мне, что попала в беду, и назвала имя виновника. У меня уже водились деньжата, и я отправил ее в деревню. В сентябре у нее родился мальчик. Сестра питала к новорожденному такую ненависть, что не захотела даже взглянуть на него. Его отдали в приют, и мы оба о нем позабыли. В то время я интересовался только собственными делами, все прочее меня не занимало. Уже много позднее мне пришло в голову, что в приюте, должно быть, остались документы, которые лучше бы уничтожить, и я послал туда запрос.
– Когда это было?
– Три года назад. Я выяснил, что́ произошло за это время. Томас Тингли умер в тысяча девятьсот тринадцатом году, через год скончалась его жена. В двенадцатом году Артур женился, но в четырнадцатом его жена умерла во время родов. Ребенок тоже погиб. А в тысяча девятьсот пятнадцатом Артур усыновил четырехлетнего мальчика из приюта.
– Вы уверены, что это был тот самый мальчик?
– Да. Я виделся с Артуром. Он знал, что ребенок приходится ему единокровным братом. Отец на смертном одре во всем признался Артуру и поручил ему позаботиться о мальчике, но тайно, потому что в то время жена Томаса была еще жива. Через два года, когда жена Артура умерла, не оставив ему детей, он решился на усыновление.
Фокс перестал записывать и посмотрел на Джадда.
– Когда три года назад вы встречались с Артуром, он располагал интересующими вас документами?
– Да, но отказался их отдать. Я уговаривал его, предлагал огромные деньги. Он заартачился. Я ему не нравился. К тому же он горько разочаровался в парне, который оказался законченным ослом.
Вот, очевидно, чем объяснялась неприязнь Артура Тингли к незамужним матерям, подумал Фокс, а вслух заметил:
– Значит, вы пытались добыть эти бумаги… э… скажем так, другими способами.
– Нет, отнюдь, – возразил Джадд, и уголки его рта едва заметно поползли вверх. – Не надо превращать все в мелодраму. Это не мой стиль. Убийство – тоже. Мне был известен характер Артура, и я не опасался никаких поползновений с его стороны, пока он был жив. Он сделал мне уступку: положил бумаги в закрытую шкатулку и запер в сейфе, завещав их мне. Но не сказал, где они. Я выяснил это позже.
– Когда?
– Три дня назад.
Брови Фокса поползли вверх.
– Три дня?
– Да. Утром в понедельник в мой офис явился Филип. Последний раз я видел его, когда ему был месяц от роду, но он подтвердил свою личность и принес копии тех документов. Потребовал, чтобы в обмен на бумаги я вложил миллион долларов в какое-то идиотское предприятие под названием «Труденьги». Он все продумал: чтобы не платить налог с этой суммы, деньги должны поступить не ему лично. Артур совершил глупость и рассказал Филипу о завещании. Упоминание о запертой в сейфе шкатулке заставило молодчика почуять наживу. Я знал, что он отнюдь не дурак. Парень выкрал шкатулку из сейфа, залез в нее и все узнал. Он угрожал вовсе не предать дело огласке, а вчинить нам с сестрой иск за то, что от него отказались в младенчестве, что, в общем-то, означало то же самое, хотя и называлось по-другому. Такого мы ни при каких обстоятельствах допустить не могли, и он это знал.
Фокс кивнул, не выказывая особого сочувствия.
– Так почему же вы ему не заплатили?
– Потому что это… уже чересчур. Вот вы можете запросто подмахнуть первому встречному чек на миллион долларов?
– Я – нет, но вы могли бы.
– Я тоже не смог. Помимо того, мне требовались гарантии, что на этом все будет кончено. Во-первых, я должен был убедиться, что мне передадут оригиналы документов, и только Артур мог это удостоверить. Но в понедельник мы с ним так и не увиделись. Когда я намекнул ему по телефону, что хочу встретиться, он вообразил, будто я выдумал предлог, а в действительности хочу купить его фабрику. Словом, этот осел отказался увидеться со мной. Я на время заткнул рот Филипу, отвалив ему десять тысяч. На следующее утро Артур вдруг позвонил и сообщил, что из сейфа пропала шкатулка, но все равно отказался ко мне приезжать, поэтому мне самому пришлось ехать к нему.
