Эрл Гарднер - Дело о коте дворецкого
— Хорошо, — согласился судья, — можете это сделать, доктор.
Доктор Джейсон покинул свидетельское место.
К решетке, отделяющей членов коллегии от публики, протолкалась Делла Стрит и подошла поближе к Мейсону.
— Минутку, извините меня, — Перри Мейсон подошел к решетке.
— Я звонила в страховую компанию, — шепнула ему Делла. — Они сообщили, что полиция в Санта-Фе, Нью-Мексико, обнаружила мою машину. Ее вел человек, который клянется, что он Уотсон Кламмерт, но не может этого доказать иначе как при помощи квитанций, удостоверяющих, что он купил эту машину и заплатил за нее как Уотсон Кламмерт. Прелестная подробность — они считают его грабителем банка, потому что в машине нашли чемодан, в котором миллион долларов наличными.
— Что ж, — вздохнул Мейсон. — Значит, мы кое-чего добились.
— Вызывается свидетельница Уинифред Лекстер, — объявил Траслов. Чуть понизив голос, он обратился к судье: — Суд, без сомнения, согласится с нами, что эта свидетельница настроена иначе, чем другие, и возьмет на себя основной допрос?
— Можете допрашивать свидетельницу, — разрешил судья Пеннимейкер. — Если будет необходимость, мы изменим порядок.
Уинифред Лекстер вышла с таким видом, с каким принцесса подошла бы к палачу. Она подняла правую руку, принесла присягу и заняла свидетельское кресло.
— Ваше имя Уинифред Лекстер и вы помолвлены с обвиняемым?
— Да.
— Вы были знакомы с Чарльзом Эштоном?
— Была.
— Вам известен кот, находящийся в суде, с табличкой «Клинкер»?
Уинифред Лекстер прикусила губу и сказала:
— Мне знаком кот привратника.
— Это и есть кот привратника, о котором вы говорите?
Уинифред Лекстер вопросительно взглянула на Перри Мейсона, но Перри Мейсон молчал. Она глубоко вздохнула, поколебалась, уже готова была отрицательно качнуть головой, но кот с утробным мяуканьем соскочил со стола, перебежал через зал, прыгнул к ней на колени и уютно свернулся клубочком. В публике послышались смешки. Судья стукнул молотком. Девушка снова взглянула на Мейсона.
— Отвечайте, Уинифред, — сказал адвокат. — И говорите правду.
— Да, — сказала она. — Это Клинкер.
— Клинкер был у вас в ту ночь, когда убили привратника?
— Отвечайте, — сказал Мейсон, потому что она снова беспомощно взглянула на него.
— Не буду я отвечать!
— Отвечайте на вопрос, Уинифред, — повторил Мейсон.
— Да, он был у меня. — Она покосилась на Мейсона.
— Кто дал вам кота?
— Мой друг отдал мне кота, а я его отдала Перри Мейсону. — Теперь она говорила резко. — То есть Перри Мейсон взял его с собой. Он сказал, что полиция не должна найти кота у меня.
Публика беспокойно зашевелилась.
— Этим другом был Дуглас Кин? — спросил Траслов.
— Я отказываюсь отвечать.
— Отвечайте, — приказал Мейсон.
— Да, — сказала она.
— Можете задавать вопросы, — предложил Мейсону Траслов.
— У меня нет вопросов, — сказал Мейсон.
Поднялся Траслов и заговорил — холодно и официально:
— Ваша честь! Мне жаль, что приходится это признать, но выясняется, что убийство Эдит де Во связано с убийством Чарльза Эштона. Убийца, скорее всего, взял костыль из комнаты Эштона и принес его туда, где была убита Эдит де Во. Он, вероятно, распилил костыль, взял бриллианты и использовал кусок костыля как дубинку, нанеся им роковую рану Эдит де Во. Значит, необходимо доказать, что Эштон был убит до того, как из дома Лекстеров взяли кота, и что после убийства кот не возвращался в дом Лекстеров. Таким образом, я считаю, что сторона, предъявляющая иск, обязана выяснить судьбу кота с момента, когда он попал во владение обвиняемого, и до того времени, когда его обнаружила полиция. А потому я попрошу занять свидетельское место Деллу Стрит.
От удивления Делла Стрит перевела дыхание.
— Давай, Делла, — сказал Перри Мейсон.
Делла Стрит выступила вперед и принесла присягу.
— Ваше имя Делла Стрит, и вы секретарь Перри Мейсона, являющегося в данном деле защитником обвиняемого. Приехал ли к вам на квартиру двадцать третьего Перри Мейсон и привез ли кота по кличке Клинкер, который сейчас находится в зале суда?
— Не знаю, — вызывающе ответила она.
— Не знаете? — переспросил Траслов. — Что вы хотите сказать?
— Хочу сказать, что не знаю.
— Почему же вы не знаете?
— Потому что не знаю, тот ли это кот, который принадлежал привратнику.
— Но Уинифред Лекстер говорит, что тот.
— Я не отвечаю за показания Уинифред Лекстер, я даю свои показания под присягой.
— Но этот кот явно знаком с Уинифред Лекстер.
— Я не отвечаю за круг знакомых этого кота, — ледяным тоном ответила Делла Траслову.
Публика захохотала. Судья Пеннимейкер улыбнулся, но призвал всех к порядку.
— Но вы признаете, что Перри Мейсон принес вам какого-то кота?
— Ничего подобного я не признаю. Вопрос неуместен, если он не имеет отношения к убийству, а он не имеет с ним ничего общего, если только это не кот привратника, а я об этом понятия не имею. Думаю, что вам лучше задать этот вопрос мистеру Мейсону.
Мейсон улыбнулся, а Траслов заявил:
— Вызываю в качестве свидетеля Перри Мейсона. Я понимаю: это несколько необычно, но ведь не совсем обычно и принимать столь активное участие в делах своих клиентов, как это делает Перри Мейсон. Я не собираюсь расспрашивать его о каких-то конфиденциальных секретах его клиентов, я хочу только спросить, что он сделал, чтобы скрыть преступление.
— Прекрасно, — скомандовал судья Пеннимейкер. — Перри Мейсон, займите свидетельское место.
Мейсон повиновался, произнес присягу и сел. Судья Пеннимейкер посмотрел на него с сочувствием, потом сказал Траслову:
— В конце концов, господин обвинитель, хотя вы и отмечаете, что методы мистера Мейсона вести дела клиентов нуждаются в оправдании, факт остается фактом: адвокат Мейсон является квалифицированным юристом. Никто не ограничивает круг его клиентов. По моим подозрениям может оказаться, что он также представляет интересы Уинифред Лекстер, тогда суд должен отнестись как к уважаемой им тайне ко всему, что Уинифред Лекстер могла ему сказать. Как вы метко заявили, методы адвоката Мейсона, возможно, не совсем обычны, но вы должны согласиться, что его история — длинная цепь успехов, которые достигнуты не путем защиты виновных, но благодаря поразительно оригинальным методам доказательства невиновности его клиентов.
— Я о прошлом не говорю, — мрачно сказал Траслов. — Я говорю о настоящем.
— Благодарю за поддержку, ваша честь, — улыбнулся Мейсон. — Но я полагаю, что она вряд ли будет необходимой.
