Эрл Гарднер - И опять я на коне
Я проследовал в офис за Дианой. Менеджер не вошел, и дверь за нами захлопнулась так же бесшумно: тут я увидел, что у нее не было ручки. Несколько мягких кресел окружали стол, на котором стояли бокалы, ведерко со льдом, содовая вода и шейкер для сбивания коктейлей. В дальнем конце комнаты раскрылась другая дверь, и быстрым шагом вошел Хартли Л. Чаннинг.
– Пройдите сюда, – пригласил он.
Мы вошли, очевидно, в его кабинет, – как оказалось, это было именно так.
Чаннинг пожал нам обоим руки, спросил:
– Как поживаете, Лэм?
Диане он не сказал ни слова. Она прошла во внутренний офис, я за ней. Эта комната одновременно служила и офисом, и кабинетом. Тут были телевизор, радио, проигрыватель, сейф, письменный стол, удобные кресла, много полок с книгами; стены обиты панелями, мягкий свет делал обстановку уютной. И ни одного окна. Кондиционер бесшумно гнал прохладный воздух. Чаннинг повернулся к Диане:
– Ты можешь успокоиться. Этот человек совсем не та рыбка.
– Почему же тогда мне не подали сигнала? – с оскорбленным достоинством спросила девушка.
– Помолчи, детка, произошла небольшая путаница.
– Путаница!.. И это когда у меня так хорошо шли дела!
– Я же сказал тебе, мы кое-что напутали. Теперь можешь идти. И забудь, что когда-то видела этого человека.
Не сказав на прощанье ни слова, даже не посмотрев в мою сторону, Диана быстро вышла из комнаты. Я даже не мог понять, знала ли она комбинацию цифр, благодаря которой открывалась дверь с отсутствующей ручкой. Может быть, на столе Чаннинга была вмонтирована какая-то кнопка, которая открыла ее и закрыла…
Мы с Чаннингом посмотрели друг на друга через стол.
– Мне бы хотелось посмотреть на ту карточку, которую вы показали швейцару, Лэм.
Я улыбнулся ему в лицо.
– Итак?.. Я жду. – Он протянул руку.
– Эта карточка понадобилась мне, чтобы попасть сюда. Вам что, этого недостаточно?
– Нет, недостаточно.
Я не шевельнулся, и на моем лице не отразилось ничего.
– Вы, конечно, не столь наивны, Лэм, чтобы подумать, что я не контролирую здесь ситуацию? – спросил он.
– Конечно, и я тоже надеюсь, что вы не столь наивны, чтобы считать, что расскажу вам, о чем думаю?
– Обмен любезностями нас ни к чему не приведет.
– А я думаю, что все зашло слишком далеко, – парировал я.
– Вам это совсем не принесет успеха, – пообещал Чаннинг.
Я посмотрел на свои наручные часы: оставалось как раз девятнадцать минут до назначенного мною времени, когда я должен был вернуться к машине.
– Может быть, мы все-таки перестанем играть в догонялки и поговорим, придя к какому-то соглашению?
– Я хочу видеть эту карточку, – настаивал Чаннинг. И я опять ничего не ответил, но пропустил момент, когда он подал сигнал – возможно, опять нажав какую-то скрытую кнопку: дверь из внутреннего офиса внезапно открылась, и на пороге появился мужчина во фраке. – Мистер Лэм предъявил карточку при входе в казино…
Пришедший не произнес ни слова.
– И упорно не хочет мне ее показывать. А я очень хочу на нее посмотреть, Билл.
Мужчина двинулся ко мне, улыбаясь.
– Карточку, мистер Лэм, – только и сказал он.
Я не пошевельнулся.
Мужчина не более секунды колебался в нерешительности. Чаннинг кивнул. Мужчина сделал шаг вперед и неожиданно мертвой хваткой вцепился в мое запястье. Я попытался было освободиться, но это оказалось все равно что сражаться со стальной стенкой. Быстрым, наработанным движением он вывернул мне руку, одновременно другой схватив локоть…
Я подавил крик боли.
– Карточку! – потребовал Чаннинг.
Я развернулся всем телом, стараясь освободиться, но боль стала еще невыносимей.
– Чертов дурак! – бросил Чаннинг и подошел ко мне, чтобы обыскать. Я был абсолютно беспомощен перед ними, не в состоянии пошевельнуться. Чаннинг засунул руку во внутренний карман моего пиджака, молниеносно извлек из него бумажник и карточку, которой я воспользовался, входя в казино; потом, засунув бумажник обратно в карман, почему-то тут же передумал и бросил его вместе с карточкой к себе на стол.
– Все, Билл, отпусти его!
Мужчина выпустил меня из своих железных объятий, и я без сил упал в кресло. Рука ужасно болела. Чаннинг хотел попросить Билла уйти, но потом передумал и приказал остаться.
– Лэм, мне это не нравится. Ты несколько часов со своим компаньоном сидел в машине перед нашей дверью. Этот парень все еще там, ждет тебя. Полагаю, если ты не появишься внизу к определенному времени, он позвонит в полицию? Не так ли?
– Ты говоришь, я слушаю. У меня свой бизнес, у тебя – свой, – ответил ему я.
Чаннинг внимательно стал рассматривать карточку.
– Она настоящая. И на ней не только моя настоящая подпись, но даже маленькая секретная отметка, о которой вам, Лэм, ничего не было известно. Это настоящая карточка… Как она к вам попала?
– Мне ее дали.
Он покачал головой.
– Такого рода карточки не попадают в руки первому встречному.
Я промолчал. Он снова повертел карточку в руках, будто тщательно изучал, потом посмотрел на меня, и мне совсем не понравилось то, что я увидел в его глазах.
– Лэм, не могу вам открыть, как я узнал, но это одна из карточек, которые принадлежали покойному Джорджу Бишопу для распространения среди очень избранного круга лиц. Обычно Джордж старался держать свои отношения с нами в строгом секрете, но тем, кому он доверял, это было известно: именно для них он держал специальные карточки. Это одна из них. Как она к вам попала? – снова спросил Чаннинг.
– Мне ее дали.
– Вы знаете, Лэм, есть маленький шанс… совсем небольшой, что она попала к вам через Ирен Бишоп. Если это так, то мне это совсем не нравится.
Я промолчал. Он взял мой бумажник и стал изучать его содержимое, а потом вдруг замер на миг.
– Черт бы меня побрал! Да у вас еще четыре таких карточки! И все они были даны Бишопу!
Только тут я осознал, как глупо с моей стороны было держать при себе такие улики. Без сомнения, теперь понимал я, на каждой из них стояла секретная пометка. Какое-то время Чаннинг сидел не шелохнувшись. Я опять незаметно взглянул на часы: у меня оставалось всего одиннадцать минут до того момента, как Дэнби поедет в полицию. Если, конечно, он будет следовать моим инструкциям.
Внезапно Чаннинг обратился к Биллу:
– Там, внизу, в машине, Лэма ждет человек. Думаю, он просто у него на побегушках, – страхует от всяких возможных осложнений, но было бы лучше нам в этом убедиться. Спустись и приведи его сюда.
– А если он не захочет идти? – спросил Билл в нерешительности.
– Я же сказал тебе, приведи его сюда.
Билл направился к двери, и я знал, что мне надо выиграть всего каких-нибудь десять с половиной минут.
