Агата Кристи - Подвиги Геракла
Берил Ларкин поспешила навстречу гостям.
— Вот и вы, Тони. Ну, как охота? До Гелертовой рощи не доскакали?
Хокер, беспомощно оглянувшийся на Шилу, был мгновенно препровожден к дивану у камина.
Шила заметила Пуаро. Поколебавшись, она подошла к нему и резко бросила:
— Так это вы вчера приходили к отцу?
— Он вам сказал?
Шила покачала головой.
— Абдул вас описал, ну... я и догадалась.
— Вы заходили к отцу? — удивилась Пэм.
— Да, — не стал отпираться Пуаро. — У нас есть кое-какие общие знакомые.
— Я вам не верю, — отрезала Пэм.
— Чему не верите? Тому, что у нас могут быть общие знакомые?
— Не валяйте дурака, — вспыхнула девушка. — Вы приходили совсем не поэтому…
Она повернулась к сестре:
— Ну что ты молчишь, Шила?
Ее сестра вздрогнула.
— Это.., это не имеет отношения к Тони Хокеру?
— При чем тут Тони Хокер? — удивился Пуаро.
Шила, покраснев, удалилась в противоположный угол.
— Не нравится мне этот Хокер, — с неожиданной злостью сказала Пэм, понизив голос. — В нем есть что-то зловещее.., и в ней тоже — в миссис Ларкин. Вы только посмотрите на них.
Пуаро проследил за ее взглядом.
Хокер склонился к хозяйке дома. Казалось, он ее успокаивал. До них донесся обрывок их разговора:
— …не могу я ждать. Сейчас или никогда!
— Les femmes[50], — усмехнулся Пуаро, — всегда хотят все получить сию же минуту, разве не так?
Пэм Грант никак не отозвалась на его слова. Опустив глаза, она нервно закладывала и разглаживала складки на юбке.
— Вы, мадемуазель, совсем не похожи на вашу сестру, — светски промурлыкал Пуаро.
Пэм закинула голову назад, словно не желая выслушивать такие банальности.
— Мосье Пуаро, — сказала она, — чем Тони пичкает Шилу? Отчего она так изменилась?
Пуаро взглянул ей прямо в глаза.
— Вы когда-нибудь употребляли кокаин, мисс Грант?
Она замотала головой.
— О нет! Так вот, значит, что это… Кокаин… Но ведь это же очень опасно?
— Что опасно? — спросила вернувшаяся к ним со свежим коктейлем в руке Шила.
— Мы говорим о последствиях приема наркотиков, — пояснил Пуаро. — О постепенном умирании души и тела, об уничтожении в человеке всего человеческого… И тогда — полная деградация личности.
У Шилы Грант перехватило дыхание. Рука ее дрогнула, и коктейль выплеснулся на пол.
— Доктор Стоддард, — продолжал между тем Пуаро, — по-моему, уже описал вам, что представляет собой такое угасание. К наркотику легко привыкнуть, но от этой привычки ох как трудно избавиться. Тот, кто извлекает из подобного выгоду, — настоящий вампир, питающийся человеческой плотью и кровью.
Он повернулся, собираясь уйти. За спиной он услышал возглас Пэм Грант: «Шила!» и вслед за тем едва слышный шепот Шилы Грант:
— Фляжка…
Попрощавшись с мисс Ларкин, Пуаро вышел в прихожую. Там, на столике, рядом с хлыстом и шляпой лежала фляжка. Взяв ее в руки, Пуаро увидел инициалы: Э.Х.
«Интересно, что там внутри», — пробормотал он и легонько встряхнул фляжку. Жидкости внутри не было. Тогда он отвинтил колпачок.
Нет, фляжка была не пуста. Она была до краев наполнена белым порошком…
6
На террасе дома леди Кармайкл Пуаро взывал к совести Шилы:
— Вы очень молоды, мадемуазель. Я убежден, что вы не представляли себе до конца, чем занимались вместе с вашими сестрами. Вам, как когда-то кобылицам Диомеда, бросали на съедение людей.
Шила содрогнулась и всхлипнула.
— Звучит жутко, — сказала она, — а ведь это правда.
Только вот пока доктор Стоддард не поговорил со мной тогда, в Лондоне, я этого не понимала. Он говорил так страстно, что до меня сразу дошло, как ужасно то, чем я занимаюсь… Раньше-то я считала, что это что-то вроде выпивки в неположенное время[51]: многие охотно приплатят, чтобы ее получить, но особого вреда от этого нет.
— А теперь? — спросил Пуаро.
— Я все сделаю, как вы сказали. Я… я поговорю с остальными… Доктор Стоддард, конечно, не захочет больше меня знать…
— Напротив, — уверил ее Пуаро, — и доктор Стоддард, и я готовы помочь вам… Чтобы вы могли начать новую жизнь. Можете нам довериться. Но с одним условием: человек, затеявший все это, должен быть изолирован, а это возможно только с вашей помощью и с помощью ваших сестер. Только паши показания могут отправить его за решетку.
— Вы имеете в виду моего отца?
— Нет, мадемуазель, не вашего отца. Разве я вам не говорил, что Эркюль Пуаро знает все? В полиции легко опознали вашу фотографию. Вы — Шила Келли. Несколько лет назад за неоднократные магазинные кражи вас отправили в исправительное заведение для несовершеннолетних.
По выходе оттуда вас разыскал человек, именующий себя генералом Грантом, и предложил работу: быть его «дочерью». Он обещал вам много денег, красивую и беззаботную жизнь, а взамен вы должны были приобщать своих друзей к «травке», всякий раз делая вид, что вам дал ее кто-то другой. С вашими «сестрами» произошло то же самое. Решайтесь, мадемуазель, — добавил он после некоторой паузы. — Этого человека надо разоблачить и предать суду.
После этого…
— Да, а что после?
Пуаро хмыкнул и с улыбкой сказал:
— После этого вас посвятят богам…
7
Майкл Стоддард в полном изумлении уставился на Пуаро.
— Генерал Грант? Генерал Грант? — повторял он.
— Вот именно, mon сher[52]. Вся mise en seene[53] была, что называется, шита белыми нитками. Будды, бенаресские подносы, слуга-индиец! Я уж не говорю о подагре. Подагра — это вчерашний день. Ею страдают весьма и весьма пожилые джентльмены, а не отцы девятнадцатилетних девиц.
Кроме того, я решил провести небольшую проверку. Уходя, я споткнулся и задел его подагрическую ногу. Но «страдалец» был до того озабочен моими словами, что даже не заметил этого! Да, генерал оказался насквозь фальшивым.
Tout de me[54], сама идея была хороша. Отставной генерал, всем известный комический персонаж, страдающий разлитием желчи, после отставки оседает не среди своих собратьев, таких же отставных военных, — он выбирает milieu[55], которое обычному служаке не по карману. Здесь живут богатые люди, много приезжих из Лондона, прекрасный рынок сбыта. И кто заподозрит четырех живых, очаровательных юных девушек? Если что-то и выйдет наружу, их сочтут всего лишь невинными жертвами, можете не сомневаться!
— А зачем вы отправились к этому старому хрычу? Хотели его припугнуть?
— Нет, я хотел посмотреть, что произойдет, и долго мне ждать не пришлось. Девушкам были даны четкие указания. На роль козла отпущения был определен Энтони Хокер, на самом деле одна из их жертв. Шила должна была сказать мне о фляжке, но она никак не могла заставить себя пойти на это. И все же, когда другая девушка надавила на нее, выдавила из себя требуемое слово.
