Николас Блейк - В аду нет выбора
— Вы бы все-таки надели свой пуленепробиваемый жилет, — сказал Спаркс, когда Лики ушел. — Обратили внимание, как он посмотрел на вас?
— Итак, теперь мы знаем, кто предупредил похитителей. Вопрос в том, как нам поступать дальше?
Найджел и Спаркс обсуждали это довольно долго. Они были готовы действовать, не имея неопровержимых доказательств. Но в столь щекотливой ситуации малейший неверный поступок мог иметь гибельные последствия. Наконец они выработали план. Однако осуществление его зависело от предварительного разговора с профессором Рэгби.
Его же не могли нигде найти.
Спаркс и его сержант проявили бешеную активность. Домик для гостей был тщательно обследован. Ни одна автомашина не покидала гаража. Если и были следы, то их замело снегом. Невероятно, чтобы Рэгби выкрали у них из-под носа. Не было и никаких следов борьбы. Должно быть, он по собственному желанию вышел из Домика и скрылся.
Последними, кто его видел, были его жена — после десяти часов, когда он сказал ей, что собирается написать несколько писем, — и человек в штатском, находившийся на дежурстве, заметивший Рэгби, когда тот направлялся через холл в кабинет. После того как ее муж удалился, миссис Рэгби еще с минуту разговаривала с ним.
Профессор мог пройти и через другую дверь в кабинете, которая вела в заднюю часть дома, пока Найджел и Спаркс беседовали с гостями, хотя ни владелец Домика, ни обслуживающий персонал не видели, как он выходил.
Все расследования привели к одному выводу. После девяти часов вечера профессор ушел и больше не возвращался. Следовательно, он каким-то образом связался с похитителями и пешком отправился на свидание с ними. Посадили ли его в автомобиль, или же он пешком пошел к месту встречи — свидание могло происходить не так уж далеко от Домика. Спаркс поднял по тревоге все полицейские силы графства. Немногие дороги, еще свободные от снега, были блокированы.
— Думаете, он уступил им в конце концов? — устало спросил Спаркс, рассматривая карту военно-геодезического ведомства, на которой он отметил свободные от снега дороги.
— Отказываюсь в это верить, — ответил Найджел. — Он не трус. Мы не могли найти Люси, и он решился сделать это сам. Единственное, на что профессор надеялся, так это встретиться с агентом противной стороны и о чем-нибудь договориться.
— Договориться он мог только относительно информации, которую они требовали. Следовательно, он собирается стать предателем.
— Он будет пытаться обмануть их снова: «Я отдам то, что вы хотите иметь, когда вы покажете мне живую Люси и отпустите ее». Затем он будет мешкать сколько возможно, а потом убьет себя. Во всяком случае, я так понимаю все это.
— Приблизительно то же самое сказала мне и его жена.
— Неужели? Вы думаете, она знала, что он хотел уйти?
— Не могу утверждать. Судя по ее поведению, это весьма сомнительно. Но она актриса. Да и задержала моего человека, поболтав с ним немного, хотя никогда прежде такого не было. Как раз в то время Рэгби и направлялся в кабинет писать письма.
— А этот ребенок, которого нашли замерзшим в сугробе…
— Не имеет никакого отношения к этому делу. Мальчик. Я же говорил вам.
— Убитый?
— Никаких видимых признаков телесного повреждения. Мне позвонят, если при вскрытии что-либо обнаружат. — Голос Спаркса был хриплым от усталости. — Послушайте ночной выпуск новостей по радио. Они все расскажут. Теперь я должен идти и бросить кусок мяса стервятникам.
— Вы их всех отгоните от Елены Рэгби, когда скажете, что профессор исчез.
— Она в своей комнате. Один из моих парней находится у ее дверей, — сказал Спаркс. — Никто туда не войдет и оттуда не выйдет, — добавил он мрачно.
Но Елене Рэгби это удалось. За несколько минут до передачи новостей по местному радио Найджел, условившись с человеком, стоявшим у дверей Елены, попросил Клэр привести Елену вниз. Он знал, что все обитатели дома соберутся в гостиной послушать новости по радио, и хотел увидеть, как они воспримут сообщение, особенно один человек. Мысль, созревшая в его голове, могла найти свое подтверждение именно таким образом. Однако мысль эта совсем не заслуживала похвалы, если бы не холодная логика, лежавшая в ее основе.
Остальные гости, которые вели отрывочный разговор, умолкли, когда в комнату вошли обе женщины. Присутствовавшие знали об исчезновении профессора, но не знали, как это расценить. Был ли он похищен? Перешел ли он на сторону противника? А может быть, после тяжелых переживаний в эти последние дни он просто помешался и теперь блуждает где-то снежной ночью?
Адмирал взял Елену за руку и осторожно подвел к креслу у камина. Напротив сидела его жена. Елена, как всегда, держалась с чувством собственного достоинства, но она словно окаменела, словно только что прошла сквозь тяжкое физическое испытание. Взгляд ее был отсутствующим.
Все принялись украдкой разглядывать Елену, испытывая то ли замешательство, то ли какую-то стыдливую заботливость, точно она была живой мученицей. Лишь миссис Салливан, взглянув на нее, тотчас отвела глаза и стала мешать угли в камине. На ее губах появилась чуть самодовольная улыбка, которая как бы говорила: «Я же вас предупреждала. Иностранцам доверять нельзя. Можете мне поверить: так или иначе она замешана в этом деле».
На столе, стоящем в стороне, Джастин Лики раскладывал пасьянс. Он то и дело начинал все сначала, небрежно бросая карты одна на другую, а выражение его лица говорило о настороженном внимании к чему-то совершенно иному. Лэнс Аттерсон буквально изнемогал от скуки, поглаживая за ушами кошку, обитающую в Домике. Гнетущее молчание прервала Черри. Придвинувшись по полу к ногам Елены, она сказала:
— Я глубоко сочувствую вам, но я уверена, что все будет хорошо. Не волнуйтесь, миссис Рэгби.
— Благодарю вас, моя дорогая.
Адмирал взглянул на часы, включил радио погромче и вернулся на свое место. Найджел, стоя у радиоприемника, видел, как пальцы Клэр сжались в кулаки: его собственное напряженное состояние передалось и ей. Остальные придвинулись ближе или же просто наклонились вперед, точно голос диктора был голосом дельфийского оракула.
— «Профессор Алфред Рэгби, дочь которого исчезла в прошлый четверг — как полагают, была похищена, — пропал. Последний раз его видели…» — произнес хорошо поставленный голос. Затем прозвучало описание профессора. Ко всем, кто, возможно, видел его, обращались с просьбой сообщить об этом. Полиция высказывала предположение, что он мог лишиться памяти… Это было весьма завуалированное объявление. Лишь единицы в Англии, знавшие характер работы Рэгби, осознали бы, что его исчезновение означает большой урон для страны.
