Виктор Лагздиньш - Ночь на хуторе Межажи. Смерть под зонтом. Тень
– Юрис? – Зирап потер лоб. – Мне кажется… да, он пошел туда. – Он показал в сторону коридора.
– Так ли? – Рандер вопросительно взглянул на остальных.
– Откуда мне знать?! – раздраженно отрезал Улас. – Я сидел спиной к выходу.
Расма слегка пожала плечами:
– Я тоже не заметила…
– А я помню! – взволнованно уверял Зирап. – Он вышел в коридор!
– А не в столовую, вы это точно помните? – переспросил Гирт.
– Да.
Рандер подошел к праздничному столу.
– А вы оба? Тоже, конечно, ничего не видели и не слышали? – Он усмехнулся и тут же спросил серьезно: – Что вы делали?
Расма слегка покраснела, однако ее лицо по–прежнему сохраняло спокойствие.
– Мы разговаривали, – ответила она не сразу.
Улас гневно покосился на Гирта и ничего не сказал.
– Вы сидели так же, как сейчас, – один напротив другого?
– Да.
– И свеча стояла так же близко к вам, как сейчас?
– Да, кажется, так.
– Ага…
Наступила пауза. В чашках медленно остывал кофе. Тишину прервал Рандер:
– Значит, вы разговаривали. Я не спрашиваю, о чем… Все время?
Расма несколько удивленно подняла глаза и пристально посмотрела на Гирта.
– Как это – «все время»?
– Ну, я имею в виду, как долго вы разговаривали?
Улас презрительно фыркнул, но Расма сдержанно пояснила:
– До тех пор, пока я не ушла на кухню.
– Вы шли через коридор или через столовую?
– Через коридор.
Рандер повернулся к мужу актрисы:
– Вскоре после этого вы тоже покинули зал? Верно? Через какую дверь?
– Через ту, что ведет в коридор. И что? – нетерпеливо спросил Улас.
– Ничего. Только это я и хотел узнать.
Улас мгновение смотрел на Гирта, затем ухмыльнулся и сказал безразличным голосом:
– Кстати, вам никогда не приходило в голову, что убийца, кто бы он ни был, может, не дожидаясь, пока вы схватите его за шиворот, попытаться убрать с пути вас самого.
Гирт пытливо посмотрел на говорящего. Что это? Дружеское предупреждение или скрытая угроза?… Он пожал плечами.
– Благодарю, за меня не беспокойтесь!
Напряжение разрядила актриса. С сигаретой в руке она ворвалась в зал и спросила:
– Что тут у вас опять за Египетские ночи?
Не получив ответа, она как ни в чем не бывало обратилась к хозяйке:
– Твой кофе, дорогая, был просто чудесен, честное слово!
– Что верно, то верно! – подхватил Калвейт, входя вслед за Диной. – Спасибо, Расма!
– На здоровье! – вежливо ответила Расма, встала и вышла в «будуар».
Рандер еще раз сосредоточенно обвел глазами полутемное помещение, по очереди задерживаясь взглядом то на Зирапе, то на Уласе. Затем медленно проговорил:
– Ясно.
Включил верхний свет, взял с камина свою чашечку и вышел в столовую, как бы нечаянно прикрыв за собой дверь.
Алберт даже не взглянул на вошедшего и продолжал неторопливо цедить кофе. Остановившись посреди комнаты, Рандер залпом допил оставшийся кофе, поставил чашку на стол и спросил:
– Когда вы тут раньше курили в одиночестве, то сидели там, где сейчас, или на диване?
Гирт приготовился услышать в ответ нечто вроде: «Какого черта вам это нужно знать?», но Алберт, на удивление спокойно, сказал:
– В этом же кресле.
Необщительный и обозленный приятель Юриса уже не казался таким колючим, он как–то присмирел, смягчился, – то ли пожалел о том, что час назад наговорил Гирту, то ли наступил спад после «бури», разыгравшейся в комнате Расмы.
Рандер открыл коробку с сигарами, захлопнул ее и сказал:
– Вы, конечно, хорошо знаете тот немецкий альбом о женщине в индийском искусстве?
– Ту книгу, которую мы привезли Инсбергам? – Алберт поморщился. – Да не особенно. Я ее даже ни разу не раскрыл.
– Но вы знаете, что в ней оказалось?
– Да, видел… Когда Расма вынимала ее из буфета.
– Скажите, пожалуйста, в тот раз, когда вы тут сидели, этот альбом был где–нибудь на виду?
После небольшой паузы Алберт ответил:
– Точно не знаю. Я, во всяком случае, нигде его не видел.
– И на телефонном столике тоже?
Алберт опять секунду помедлил.
– Мне кажется, там его тоже не было.
Рандер кивнул.
– Еще один вопрос: когда после девяти часов вы вошли в эту комнату, в ней горел свет?
– Нет. – Алберт казался слегка удивленным. – В самом деле, тут почему–то было темно. Мне пришлось шарить руками по стене, искать выключатель.
– А перед этим свет в столовой горел весь вечер?
– Кажется, да.
– Вот и мне так кажется, – проворчал Рандер, сосредоточенно потирая подбородок. У него было такое ощущение, что развязка стремительно приближается. Он допил чашку, и, оставив ее на столе, быстрыми шагами вышел в зал.
Хозяйка с большинством гостей сидела вокруг стола.
Проходя мимо Калвейта, который стоял у камина, Рандер остановился и тихо сказал:
– Я бы очень хотел попросить вас еще об одной консультации.
Гость кивнул и пошел вместе с Гиртом в комнату Расмы.
Рандер отпер письменный стол, достал свой портфель. Вытащив кончиками пальцев из полиэтиленового мешочка микрофон, он повернулся к Калвейту и сказал:
– Хочу посоветоваться с вами, как со специалистом. Сам я в технике, к сожалению, мало что понимаю.
Гирт улыбнулся, словно извиняясь, и протянул Калвейту диск.
– Держите, пожалуйста, за края! Большого значения, правда, это не имеет, так как на нем уже есть отпечатки ваших пальцев. И других гостей тоже.
Когда его собеседник взял диск, Рандер продолжил:
– Мне нужно выяснить… Словом, первый вопрос такой: это все, что должно находиться в трубке, или еще чего–то не хватает?
Калвейт кивнул:
– Да, все.
– Так. Тогда второе. Эту штуку там как–то прикрепляют или просто так вкладывают?
– Просто вкладывают. Ее прижимает крышка.
– Понятно. Как вы думаете, мог ли микрофон быть испорчен тем же самым предметом, которым убили Юриса?
Калвейт внимательно осмотрел деталь, повертел ее, обследовал мембрану, затем утвердительно наклонил голову:
– Да, возможно. Хотя… Это очень трудно определить. Конечно, мембрана могла быть повреждена молотком или каким–либо другим предметом, например топором или, допустим, поленом, но наверняка я этого сказать не могу. С таким же успехом ее можно было испортить иначе. Хотя бы наступив каблуком или надавив ножкой стула.
– Значит, мембрана относительно хрупкая вещь?
– Да, несомненно.
Рандер какое–то время смотрел на блестящий металлический диск.
– Так я и думал, – наконец пробурчал он, забрал микрофон, засунул обратно в мешочек, положил в портфель и запер в письменный стол.
