Эллери Квин - Тайна исчезнувшей шляпы
— Катарина, дорогая, — негромко сказал Айвз-Поуп толстой женщине, которая уже успела опуститься в кресло, — позволь представить двух джентльменов, о которых я тебе говорил: инспектор Ричард Квин и мистер Эллери Квин.
Отец и сын поклонились. Миссис Айвз-Поуп смотрела на них ледяным взглядом близоруких глаз.
— Очень рада, — пронзительным голосом отозвалась она. — Где сестра? Сестра! Мне нехорошо!
Сестра поспешила к ней, держа наготове зеленый флакон. Миссис Айвз-Поуп закрыла глаза, втянула воздух из флакона и облегченно вздохнула. Финансист поспешно представил белокурого человека: доктор Винсент Корниш, семейный врач. Мистер Корниш поспешно извинился и вышел вслед за дворецким.
— Очень толковый парень этот Корниш, — прошептал Сэмпсон инспектору. — Не только самый модный здешний врач, но и настоящий ученый.
Инспектор поднял брови, но ничего не сказал.
— У меня с детства недоверие к медикам именно потому, что они вечно толкутся возле моей родительницы, — громким шепотом сказал Стэнфорд Эллери Квину.
— Фрэнсис, дорогая! — воскликнул Франклин Айвз-Поуп, бросаясь к двери.
Его опередил Барри. Миссис Айвз-Поуп уперла в его спину рыбий взгляд, полный холодного неодобрения. Джемс Пил смущенно кашлянул и что-то сказал Сэмпсону.
На Фрэнсис было легкое утреннее платье, она вошла в комнату, тяжело опираясь на руку актрисы Евы Эллис. Здороваясь с инспектором, она заставила себя улыбнуться. Пил представил собравшимся Еву Эллис, и обе девушки сели рядом с миссис Айвз-Поуп. Та выпрямилась в своем кресле и метала вокруг яростные взгляды — словно львица, приготовившаяся защищать своего детеныша. Беззвучно вошли двое слуг, которые принесли стулья для мужчин. По просьбе Франклина Айвз-Поупа инспектор сел за большой письменный стол. Эллери не стал садиться и устроился в стороне от остальной компании, прислонившись спиной к книжному шкафу.
Когда все умолкли, инспектор кашлянул и повернулся к Фрэнсис, которая испуганно заморгала, но затем ответила твердым взглядом.
— Во-первых, мисс Фрэнсис, — надеюсь, вы позволите мне вас так называть, — начал инспектор отеческим тоном, — разрешите мне извиниться за свою несомненно показавшуюся вам необоснованной жесткость во время опроса вечером в понедельник. Мистер Айвз-Поуп сообщил, что вы намерены объяснить свои действия в вечер убийства Мойте Филда. В таком случае после сегодняшней беседы вы в дальнейшем не понадобитесь следствию. Прежде чем приступить к этой беседе, я хочу заверить вас, что вечером в понедельник вы были для меня лишь одним из попавших под подозрение лиц. И я действовал так, как привык действовать в подобных обстоятельствах. Теперь я понимаю, что женщину вашего воспитания и общественного положения жесткий полицейский допрос может привести в шок и представить угрозу ее здоровью.
Фрэнсис устало улыбнулась.
— Я не сержусь на вас, инспектор, — сказала она тихим, но ясным голосом. — Я вела себя глупо. Сейчас я готова ответить на любые ваши вопросы.
— Минутку, дорогая мисс Фрэнсис. — Инспектор обвел взглядом собравшихся. — Я должен разъяснить вам одно важное обстоятельство, дамы и господа. Мы собрались здесь для того, чтобы выяснить, какая связь существует между тем, что сумочку мисс Айвз-Поуп нашли в кармане убитого, и тем, что она не смогла объяснить, как это произошло. Так вот, независимо от того, удастся нам прояснить ситуацию или нет, я должен вас всех попросить держать все, что вы здесь услышите, в строжайшем секрете. Как прекрасно известно окружному прокурору Сэмпсону, я никогда не веду расследование в присутствии стольких свидетелей. Сегодня я решил сделать исключение, потому что считаю, что вы все глубоко озабочены состоянием юной леди, которая оказалась втянутой в это преступление. Но не ждите от меня поблажек, если хоть одно слово из сегодняшней беседы достигнет посторонних ушей. Надеюсь, мы понимаем друг друга?
— Но послушайте, инспектор! — воскликнул молодой Айвз-Поуп. — Не слишком ли вы суровы? Все равно мы все знаем эту историю.
— Может быть, именно поэтому, мистер Айвз-Поуп, — жестко проговорил инспектор, — я и согласился допросить мисс Фрэнсис в вашем присутствии.
По комнате пробежал шорох, и миссис Айвз-Поуп открыла рот — видимо, для того, чтобы разразиться негодующей тирадой. Но строгий взгляд мужа заставил ее губы сомкнуться, и ее протест остался невыраженным. Она перевела свой грозный взгляд на актрису, сидевшую рядом с Фрэнсис. Ева Эллис покраснела. Сестра стояла рядом с миссис Айвз-Поуп с флаконом нюхательной соли наготове, как сеттер, почуявший дичь.
— Значит, давайте выясним наши взаимные позиции, мисс Фрэнсис, — сказал инспектор подобревшим голосом. — Я обыскал тело убитого, который оказался известным адвокатом по имени Монте Филд и которого бесцеремонно кокнули, в то время как он наслаждался интересной пьесой. И что же — в заднем кармане его смокинга я обнаруживаю дамскую сумочку. По визитным карточкам, в ней содержащимся, я узнаю, что сумочка принадлежит вам. «Ага! — говорю я себе. — В деле появляется женщина!» И я посылаю за вами полицейского, предполагая, что вы разъясните это весьма подозрительное обстоятельство. Но когда я предъявляю вам вашу собственность и говорю, где мы ее нашли, вы падаете в обморок. Естественно, я делаю вывод: эта юная леди что-то знает. Сможете ли вы убедить меня, что ничего не знаете и упали в обморок просто от шока? Не забывайте, мисс Фрэнсис: я спрашиваю вас не как человек по имени Ричард Квин, но как полицейский, доискивающийся до правды.
— Боюсь, что моя история не прольет свет на эту загадку, — заговорила Фрэнсис в наступившей после заявления Квина тишине. — Я даже сомневаюсь, что она вообще сможет помочь вам в поисках правды. Но может быть, факты, которые мне кажутся малозначащими, что-то скажут вашему натренированному уму… Короче, вот что случилось в тот вечер.
С тех пор как мы обручились с мистером Барри, хотя официального объявления о помолвке и не было, — тут миссис Айвз-Поуп фыркнула, а ее муж уставился в стену позади головы своей дочери, — я часто приезжала в театр, чтобы после спектакля встретиться с женихом. Он или провожал меня домой, или мы шли куда-нибудь в ресторан. Обычно мы договаривались о таких встречах заранее, но иногда я приезжала без предупреждения, в порядке сюрприза. Так было и в понедельник. Я приехала в Римский театр за несколько минут до конца первого акта — поскольку я уже видела «Перестрелку» несколько раз. У меня было постоянное кресло: об этом мистер Барри еще несколько недель тому назад договорился с мистером Панзером. Не успела я усесться, как занавес опустился и начался первый антракт. В театре было довольно душно, и я сначала пошла в дамский туалет, а потом решила выйти через открытую дверь на площадку, куда многие зрители отправились подышать воздухом.
