Джон Карр - Он никогда бы не убил Пэйшнс или убийство в зоопарке
— Сейчас не время для обвинений! — рявкнул он.
— Ради бога, сделайте что-нибудь!
— Бросьте орехи на пол! — крикнул мистер Квинт.
— Может, она остановится, чтобы съесть их.
Хотя это было лучшим советом, который молодой человек мог дать в сложившихся обстоятельствах, толстому джентльмену он явно не пришелся по вкусу. Рискуя потерять равновесие, толстяк, пробегая мимо, бросил на советчика испепеляющий взгляд.
— Не вздумайте кормить животных орехами! — закричал взбешенный Майк. — Это против правил! Директор такого не потерпит!
— Ради бога, осторожнее! — предупредила его Мэдж Пэллизер.
Но внимание Майка отвлеклось, и это привело к окончательной катастрофе.
Огибая угол, он поскользнулся и снова врезался в стеклянный контейнер. Прикрыв лицо руками, Майк вторично смог избежать серьезных травм. Но в появившемся отверстии возникла голова ядозуба (Heloderma suspectrum).
Куда более неуклюжий, чем его родственница, он медленно выбирался наружу. Возможно, ему вовсе не хотелось вылезать. Но, щелкая челюстями на оглушенного Майка, он свалился на пол и застыл посреди прохода, похожий на раздувшуюся розовато-коричневую колбасу с головой кошмарного бульдога, оказавшись лицом к лицу с толстым джентльменом.
Глава 3
Дом мистера Эдуарда Бентона, директора или управляющего зоопарка «Ройал Альберт», находился на территории зоопарка, в его северо-западном углу, Неподалеку от высокой ограды с железными остриями, которая тянулась к главному входу на Бейсуотер-роуд. Живая изгородь и каштаны позади отделяли дом от зоопарка. Перед черно-белым строением с низкой крышей и яркими клумбами под окнами, дремлющим в послеполуденном солнечном свете, раскинулась аккуратно подстриженная лужайка. Если бы не долетавшие иногда звуки, вы бы никогда не догадались, что находитесь рядом с зоопарком.
Было половина третьего, когда маленькая группа вошла в ворота с надписью «Частное владение. Посторонним вход воспрещен» и направилась через лужайку к дому. Первым шагал старший смотритель Энгас Мак-Тэвиш, коренастый мужчина с родинкой около носа, как у Кромвеля.[3] За ним следовали Мэдж Пэллизер и Кери Квинт, конвоируемые с одной стороны Майком Парсонсом, а с другой — третьим смотрителем. Все тяжело дышали. Молодой человек размахивал портфелем.
— В десятый раз прошу позволить мне объяснить! — взмолился мистер Квинт.
Старший смотритель Мак-Тэвиш круто повернулся.
— Вы все объясните мистеру Бентону, — сказал он.
— Но я ведь предложил возместить убытки! Я охотно заплачу вдвое! В конце концов, так ли уж велик ущерб?
Старший смотритель задумался.
— Не скажу, что он так велик, как утверждает Майк. Но вы разбили стеклянный контейнер в террариуме…
— Два контейнера, — уточнил Майк Парсонс.
Мистер Квинт остановился и расправил плечи.
— Предупреждаю вас, мистер Мак-Тэвиш, — сказал он. — Держите этого пучеглазого гнома подальше от меня, пока я снова не вышел из себя. Я уже разбил им одно стекло…
— Два стекла, — поправил Майк.
— Это неправда! — крикнула Мэдж Пэллизер. — Оставьте мистера Квинта в покое!
Неисповедимы пути психологии. При этой внезапной защите с самой неожиданной стороны Кери Квинт удивленно обернулся. Осознав всю неуместность своего выступления, мисс Пэллизер плотно сжала губы. Она все еще молчала, когда Энгас Мак-Тэвиш позвонил в парадную дверь дома.
Дверь открыла светловолосая девушка в переднике и с тряпкой в руке. Позади нее виднелся просторный холл, оживляемый гудением пылесоса, который толкала перед собой горничная в чепце и фартуке.
Слово «девушка» не совсем точно описывало женщину, впустившую их. Ей было лет тридцать пять, а может быть, немного больше. Но благодаря дружелюбию и жизнерадостности она выглядела гораздо моложе. Ее голубые глаза улыбались посетителям. На лице не было никаких следов отрицательных эмоций. Стоя в дверях домика с маленькими окнами и клумбами по бокам, она казалась пребывающей в своей стихии. И тем не менее…
Если бы они не были так заняты собственными проблемами, то заметили бы кое-что еще. Девушку что-то беспокоило, и это беспокойство заставляло ее сердце подпрыгивать при каждом звонке в дверь.
— Да? — спросила она.
Мак-Тэвиш отсалютовал ей.
— Мы не станем вас тревожить, мисс Луиза, — виновато сказал он, — но нам бы хотелось повидать вашего отца.
— К сожалению, его нет дома, — ответила Луиза Бентон. — Папа пошел встретить железнодорожный экспресс. У вас к нему какое-то дело?
Майк, Мак-Тэвиш и Квинт заговорили одновременно под аккомпанемент пылесоса. Когда Луиза Бентон велела горничной выключить его, голос Майка Парсонса зазвучал в полную мощь:
— Большая ящерица едва не укусила толстого джентльмена! Но тут ядозуб выбрался наружу, и два чудища начали кусать друг друга, поэтому нам пришлось накинуть на них сеть.
Луиза Бентон нахмурилась. Ее губы продолжали улыбаться, но голубые глаза стали озабоченными.
— Значит, никто не пострадал? — спросила она.
— Никто, кроме меня, мисс.
— Конечно, Майк, — успокаивающе произнесла мисс Бентон. — Я имела в виду…
— Благодаря ему, — Майк ткнул пальцем в ребра Кери Квинта, — меня чуть было не изрезало на куски стеклом, а толстого джентльмена — не закусали до смерти. Хотел бы я знать, чем эти двое зарабатывают себе на жизнь. Они что-то болтали о гильотинах, камерах пыток, распиливании людей пополам…
— Распиливании людей пополам?
Кери Квинт больше не мог молчать.
— Мы профессиональные фокусники, — объяснил он. — Моя фамилия Квинт. А эта молодая леди — мисс Мэдж Пэллизер.
Луиза Бентон уставилась на них.
— Квинт… — пробормотала она. — Пэллизер… Вы не родственник?..
— Конечно, родственники! Последние семьдесят лет у каждой из наших семей был собственный театр. Вы когда-нибудь слышали о «Зале тайн Квинта» на Пикадилли? Или «Фантастических вечерах Пэллизера» на Сент-Мартинс-Лейн?
Последовало долгое молчание.
Все слышали эти имена. Обладающим буйным воображением они открывали панораму викторианского и эдвардианского Лондона с черными цилиндрами на Пикадилли и каретами в Гайд-парке, которая была бы неполной без «Зала тайн Квинта» и «Фантастических вечеров Пэллизера». Они пробуждали эмоции и воспоминания о давно минувших золотых днях, когда — каким бы невероятным это ни казалось — даже Майк Парсонс был молод.
— Быть не может! — воскликнула Луиза Бентон, сорвав передник и швырнув его куда-то вместе с тряпкой. Ее бледные щеки порозовели. — Самые лучшие воспоминания моего детства связаны с посещениями Сент-Томас-Холла, когда там выступал Юджин Квинт.
— Это мой отец, — с подобающей скромностью сообщил Кери.
— И конечно, другой… — Луиза улыбнулась. — Как же его звали?..
— Сандрос Пэллизер, — мрачно отозвалась Мэдж. — Это мой отец!
— Да, но это не все. Мой отец был знаком с Юджином Квинтом. Это было много лет назад. Папа давал ему советы специалиста насчет рептилий в связи с фокусом, который он готовил для…
Кери Квинт щелкнул пальцами:
— Погодите! Как, вы сказали, зовут вашего отца?
— Бентон. Эдуард Бентон.
— Высокий, худощавый мужчина со светлыми волосами, который всегда смеется?
Лицо Луизы Бентон затуманилось.
— Волос у него осталось не так много, — вздохнула она, — и смеется он уже не так часто. Папа проработал в зоопарке двадцать лет и четырнадцать был его директором… — Луиза тряхнула головой, словно отбрасывая печальные мысли, и посмотрела на двух гостей. — Но вы, кажется, тоже фокусники?
Кери поклонился.
Мэдж это казалось на редкость нелепым жестом. Несмотря на небритое лицо, Кери никак нельзя было назвать некрасивым, и Луиза Бентон разглядывала его с плохо скрытым интересом, которого он не замечал, в отличие от Мэдж.
— Я спрашиваю потому, — объяснила Луиза, — что оба театра закрыты уже много лет. На днях я проходила мимо Сент-Томас-Холла и подумала, каким же ветхим и заброшенным он выглядит.
— Мистер Квинт, — заговорила Мэдж, вложив в это имя обуревающую ее ненависть, — открывает Сент-Томас-Холл на будущей неделе.
— Правда? — оживилась Луиза.
— А мисс Пэллизер, — сообщил Кери, — начинает новую серию «Фантастических вечеров» — первую после прошлой мировой войны — через месяц с небольшим. — Его голос стал громче. — И что бы она вам ни сказала, я возобновляю «Тайны Квинта» вовсе не назло ей!
— В самом деле, мистер Квинт? — осведомилась Мэдж.
— Да! Я делаю это потому, что моему двоюродному дедушке Честеру — нынешнему главе семьи — уже восемьдесят один год и у него слишком дрожат руки, чтобы самому показывать фокусы. Вот он и передал мне эту чертову работу, но она мне не нужна! Надеюсь, «Фантастические вечера» переплюнут мое шоу, и меня вышвырнут из бизнеса!
