Барри Мейтланд - Марки королевы Виктории
– Боже мой, – сказал Брок, и в голосе инспектора послышалось удивление, но никак не энтузиазм. – Сэмми Старлинг…
Прозвучавшая в голосе Брока холодность никоим образом не смутила Сэмми. Он двинулся к Броку, вытянув руку и улыбаясь от уха до уха.
Мелвилл торопливо пододвинул к столу еще один стул.
– Я сказал, мистер Старлинг, что будет лучше, если вы сами объясните главному инспектору суть своего дела.
Похожий на китайца человек энергично закивал головой:
– Да-да. Разумеется… Вы не представляете, какое для меня счастье видеть вас снова, мистер Брок! А вы все такой же – ни на день не постарели.
– Вы тоже, Сэмми, – ответил Брок. Присущее ему добродушие при виде этого человека мгновенно испарилось. Кэти отметила про себя, что Мелвилл тоже это заметил и это несколько его обескуражило. – Итак, из-за чего вся эта суета?
Неожиданно лицо Старлинга потеряло всякую живость. Секунду поколебавшись, он заговорил тихим голосом, лишенным радостных эмоций, наполнявших его минуту назад.
– Все дело в моей жене. Она пропала.
– Вот оно что, – пробормотал Брок, исследуя его взглядом.
Старлинг кашлянул, прочищая горло.
– Она поехала в город в конце прошлой недели, и с тех пор я о ней не слышал.
Кэти попыталась определить его возраст и решила, что гладкая кожа лица может ввести наблюдателя в заблуждение. Хрипотца в голосе, а также складки на шее и за ушами выдавали более старшего человека, нежели ей показалось с первого взгляда. «Пятьдесят с хвостиком», – наконец решила она. Девушка также заметила бледный шрам на тыльной стороне его левой руки. Он пересекал все четыре пальца чуть выше костяшек. «Рана, полученная в уличной драке при самозащите», – машинально отметила про себя детектив. В следующее мгновение она подумала, что внешность Старлинга, как и его акцент, с годами претерпела изменения в лучшую сторону и, можно сказать, до определенной степени облагородилась. Об этой трансформации можно было судить также по его старым шрамам и респектабельному костюму, теперь им носимому.
Брок, вспоминая детали, сосредоточенно свел на переносице брови.
– Миссис Старлинг… Бренда?
– Ева, – проникновенно сказал Старлинг, мягко пытаясь расшевелить его память. – Бренда умерла в восемьдесят седьмом.
Он вынул из кармана пиджака бумажник, достал из него фотографию и передал Броку. Тот с минуту на нее смотрел, после чего вручил Кэти. Снимок был сделан в темное время суток при вспышке. Облаченный в белоснежный смокинг Старлинг широко улыбался в объектив. С ним рядом находилась женщина, одетая в короткое черное платье для коктейлей, подол которого слегка колебался на ходу. Около тридцати, подумала Кэти, стараясь не выказывать овладевшего ею удивления. Пожалуй, даже двадцать пять. Зачесанные назад черные волосы, улыбающееся, оживленное лицо, длинная стройная шея. Смуглая, красивая, так называемый средиземноморский тип. Скромные на вид, но дорогие украшения и платье. «Должно быть, вы богатый человек, мистер Старлинг», – подумала она.
– Когда был сделан снимок? – спросила Кэти.
– В прошлом году, в Каннах, – сказал Старлинг, которому, судя по всему, этот вопрос пришелся по душе. – На кинофестивале.
– Она актриса?
– Нет. Она – моя жена. – Сказав это, он моргнул, не выдержав пристального взгляда Кэти. – Я это в том смысле, что она не работает.
– И сколько времени вы уже состоите в браке? – осведомился Брок.
– Три года и семь месяцев, – сказал Старлинг. – В прошлую субботу исполнилось.
– Я помню. Об этом писали в таблоидах. В газетных колонках, где печатают светские сплетни, вашу жену называют принцессой, не так ли?
Старлинг, едва заметно улыбнувшись, согласно кивнул.
– Вы вот сказали, она поехала в город… Значит, вы живете не в Лондоне? – спросила Кэти.
– Наш дом в Суррее, – сказал Старлинг. – Около Фарнема. Но у нас и в городе есть квартира. В Кейнонбери. Но Евы там нет. Я всюду ее искал.
Брок некоторое время смотрел на него в упор, ожидая продолжения. Поскольку такового не последовало, он сказал:
– Почему здесь, Сэмми? – Он широким жестом обвел комнату. – К чему этот странный антураж?
Его собеседник уныло повесил голову и пробормотал:
– Ее похитили, мистер Брок.
– Похитили?
Старлинг тяжело вздохнул.
– Мне нужна ваша помощь.
Мелвилл, не имея больше сил сдерживаться, вмешался в разговор и сказал:
– Мистер Старлинг пришел ко мне сегодня утром, главный инспектор, и все рассказал. Я же в силу серьезности положения не мог игнорировать…
– Но почему здесь? – повторил Брок, продолжая гипнотизировать взглядом Старлинга. – Почему вы пришли сюда?
– Потому что марки имеют к этому делу самое непосредственное отношение, – ответил за своего клиента Мелвилл. – Почему бы вам не показать эти письма главному инспектору, мистер Старлинг?
Старлинг снова сунул руку в карман пиджака и извлек из него два конверта. Глянув на проставленную в почтовом штемпеле дату, он протянул один из них Броку. Брок взял конверт и вынул из него сложенный вдвое листок бумаги. Прочитав написанное, он расправил листок и положил на стол. В центре страницы печатными буквами от руки было выведено:
ГДЕ ОНА, СЭММИ?
ТЕБЕ ПРИДЕТСЯ РАСКОШЕЛИТЬСЯ, ЧТОБЫ ЭТО УЗНАТЬ.
Над этими словами наклеен маленький выцветший бумажный прямоугольнике изображением женской головки в обрамлении виньеток. Лишь основательно присмотревшись к крохотной картинке, Кэти заметила надпись, вплетенную в декоративный орнамент: «Земля Ван-Даймена», – и еще три слова: «Почта. Одно пенни».
– Это марка? – спросила Кэти.
Мелвилл кивнул.
– Как-то странно она выглядит. По краям нет перфорации.
– Как-никак 1855 год… Это так называемая «Шалонская головка».
– Что вы сказали?
– Так называется тип марки.
– Она редкая?
– Довольно редкая. Если верить каталогу, такая марка стоит около тысячи фунтов.
Кэти удивленно моргнула и еще раз глянула на крохотный квадратик бумаги с грубоватым изображением женщины.
– Странная манера требовать выкуп, вы не находите? – сказал Брок и посмотрел на Старлинга. – В таких случаях, я полагаю, похититель стремится заполучить деньги своей жертвы, а не наоборот.
Старлинг наклонился вперед и ткнул пальцем в марку.
– Эти люди приклеили ее к бумаге определенным сортом клея вроде эпоксидной смолы или аналогичного ей. – На его лице ясно читалось непонимание. – Теперь она не стоит и гроша. Фактически они ее уничтожили. Это так, мистер Мелвилл?
