Жорж Сименон - Отпуск Мегрэ
Доктор стал нервно вышагивать по кабинету.
– Я выживу, вот увидите! Я сделаю все, чтобы выжить… Это абсурд, но я вопреки всему сохраняю надежду. А поскольку я буду жив, она не осмелится… – Он закусил губу и совсем уже другим тоном проговорил: – Вы верите, что меня скоро будут бить и пинать, так ведь?
В нем заговорил светский человек, которому отвратительна даже мысль о вульгарном физическом контакте.
– А в тюрьмах действительно грязно? Меня заставят делить камеру с другими заключенными?
Мегрэ усмехнулся. А взгляд его собеседника ласкал золоченые переплеты книг и окружающие безделушки.
– Я все думаю, что он там делает? – потерял наконец терпение Беллами. – И всего-то нужно полчаса, чтобы добраться сюда из Ла-Рош, даже если ехать совсем медленно…
Он подошел к окну. Несмотря на то что уже наступило время завтрака, на пляже виднелись цветные зонтики, силуэты загорающих и купающиеся в сверкающих, как рыбья чешуя, волнах.
– Как же это долго тянется… – прошептал он. Потом, помолчав: – И вообще все будет тянуться ужасно Долго!.. – Обернувшись к двери, он заколебался. Наконец взорвался: – Да скажите же хоть что-нибудь! Вы же видите, что… что…
В этот момент раздался звонок у входной двери, который, наконец, снял напряженность ожидания.
– Прошу извинить меня… Я вспомнил, что вы, вероятно, не позавтракали…
– Я не голоден.
Беллами самым естественным образом подошел к двери и открыл ее:
– Поднимайся, Ален.
Послышалось ворчание. Бог знает, что там следователь бубнил на лестнице, потом в коридоре.
– Что это еще за спешка? Я должен был завтракать с одним из друзей. Ты его, впрочем, знаешь. Это Кастинг из Ла-Рош.
С Мегрэ он поздоровался довольно сухо.
– Так что же тут случилось такого экстраординарного?
– Я убил парнишку Дюфье и его сестру.
– О чем ты?
– Спроси у комиссара.
Следователь с яростью на того посмотрел:
– Минутку! Я не люблю, когда меня…
– Послушай, Ален. Наберись терпения. Я устал.
Месье Мегрэ позже сообщит тебе все детали. Ты найдешь тело сына Дюфье…
Секундное колебание. Разве у него еще не оставалось времени? Они слишком долго были связаны дружбой с Аленом де Фоллетье, только что вошедшим в библиотеку.
Ему достаточно будет все отрицать, ни в чем не признаваться. Разговор с комиссаром велся без свидетелей.
А потом, может быть, он сможет помешать теще заговорить, как это сделал с другими?
Еще несколько слов – и будет поздно.
Но он произнес те самые нужные слова, причем таким безразличным тоном, как будто речь шла о неких архитектурных деталях.
– Прежде чем в Сабль провели водопровод, у нас на крыше был установлен резервуар для воды. Воду закачивали туда ручной помпой, и была подводка к ванным комнатам. Резервуар сохранился на крыше до сих пор. Тело находится внутри него.
Что касается ножа, боюсь, вы его никогда не найдете.
Я бросил его в водосток. Подойдите сюда. Посмотрите налево, в направлении сосен. Видите небольшой водоворот на поверхности моря? Именно туда выходит большая труба, из которой сливается вода за мыс. Не хочешь выпить, Ален?
– Послушай…
– Помилосердствуй! Я не знаю, как такие вещи происходят обычно. Но признаюсь, испытываю ужас при мысли, что на меня наденут наручники. Ты можешь сопроводить меня в машину. Доставь сразу в Ла-Рош и там сам допроси. Хотя, конечно, я предпочел бы, чтобы это случилось в другой день. Ты сам и отправишь меня в тюрьму… – Он еще раз обратился к Мегрэ: – Существуют вещи, которые я мог бы взять с собой? – Он шутил, но в то же время был вынужден опереться о стол. – Поторопись, Ален.
Тут комиссар пришел к нему на помощь, проговорив:
– Вы правильно поступите, месье следователь, сделав то, о чем вас просят.
Осталось пересечь коридор, пройти перед белой дверью. Мегрэ замыкал шествие. Беллами шел впереди быстрыми шагами, и вместо того, чтобы затянуть время ареста, ускорял его. Так же быстро он миновал дверь, ведущую в спальню жены, даже не посмотрев на нее. Все так же глядя прямо перед собой, он ступил на лестницу и замер только у вешалки, с удивлением посмотрев на множество лежащих там собственных шляп.
Поскольку на нем был костюм цвета морской волны, он выбрал серо-жемчужную шляпу и только несколько заколебался при выборе перчаток.
Франсис поспешил открыть дверь.
Внешне все выглядело, как совершенно банальный отъезд на обычную прогулку.
Возник большой, пронизанный ярким солнцем прямоугольник, который заставил засверкать светлый мрамор пола. Дом пронизывали бесконечный запах и ощущение чистоты и комфорта.
На пороге Филипп Беллами опять остановился, заколебавшись. У тротуара стояло такси. Шли люди. Доносились обрывки их разговоров.
– Вы поедете с нами, месье Мегрэ?
Тот покачал головой.
Тогда доктор сунул руку в карман. Не говоря ни слова и даже не глядя на комиссара, он что-то протянул ему и быстро преодолел последние несколько метров, отделяющие его от автомашины.
Можно было догадываться, что следователь, наконец отделавшись от комиссара и готовясь садиться в такси, готов был последними словами поносить всю эту театральность.
Заработал мотор. Машина тронулась и покатила по асфальту. В тот момент, когда она уже должна была свернуть, еще какую-то секунду было видно бледное лицо и два сверкающих глаза, уставившихся на того, кто остался.
Франсис, видя замершего на пороге Мегрэ, не осмеливался закрыть дверь. И действительно, комиссар вернулся в дом, глядя на маленький ключик, который сунули ему в руку. Ключ от спальни с задернутыми шторами, где трепетало ритмичное дыхание спящей женщины.
Примечания
1
Бергсон Анри (1859–1941) – французский философ, представитель интуитивизма и философии жизни.
