Виктор Каннинг - Венецианская птица
– А что будет потом?
– Люди, которые все это затеяли, в том числе и ваш приятель Бориа, отдадут власть военным. И мы снова получим фашизм, только под другим названием.
Мерсер вскинул руки:
– Почему, черт возьми, Спадони, мне не верит? Надо немедленно арестовать Бориа.
– Он полицейский, ему нужны факты. А ваши слова ничем не подкреплены. Бориа нельзя трогать без убедительных доказательств. Он слишком влиятельный человек.
– Если бы удалось задержать Учелло…
– Если бы, если бы… – Бернардо налил себе вина и выпил. – Вы лучше подумайте о себе. Здесь вам оставаться ни в коем случае нельзя. Даже и не мечтайте. – Он повернулся к двери. – Я приду с одеждой, как только смогу.
– Вы знаете, где живет синьорина Адриана Медова? – вдруг произнес Мерсер.
– Да. А почему вы спросили? – удивился Бернардо.
– Кто владеет или арендует дом справа?
Бернардо недоуменно пожал плечами и вышел.
Он вернулся, когда уже темнело. Достал из сумки и бросил на кровать непрезентабельный синий костюм, светлый плащ и итальянскую фетровую шляпу с широкими полями.
– Переоденьтесь. В кармане пиджака деньги. Выход завтра рано утром. Вы знаете причал пароходов на Кьоджа?
– Да, за отелем «Даниелли».
– Верно.
– Далеко отсюда?
– Я все вам расскажу утром. Этот этап самый сложный. Дальше пойдет легче.
– Вы узнали, о чем я вас просил? – проговорил Мерсер.
– Да. В доме рядом с домом синьорины Медова находится мебельный склад, им владеет Бориа. Но мой вам совет: ничего не предпринимайте. Вы и так уже наделали глупостей.
Лежа на постели после ухода Бернардо, Мерсер продолжал обдумывать план, как добраться до Учелло. Но для этого надо выйти на улицу с риском быть задержанным в любую минуту. Толпа растерзает его на части, прежде чем подоспеют карабинеры. Выходить отсюда одному – безумие. Лучше утром уйти с Бернардо и сделать все, как он скажет.
Глава 17
Над крышами засияла луна. Мерсер стоял у окна, прислушиваясь к бою курантов. Они пробили девять раз. Он был в синем костюме, позади на столе лежали плащ и шляпа.
– Выходить опасно, но надо, – вслух произнес Мерсер. – Тебе известно, что случится, если ты этого не сделаешь. Будешь вспоминать и жалеть. Всю оставшуюся жизнь. Решайся, это твой единственный шанс. Другого не будет.
Он шагнул к столу, вылил в бокал остатки вина. Медленно выпил. Вино не имело вкуса, но он не обращал внимания. Натянул на себя плащ. Со шляпой в руке приблизился к двери, нащупал ключ. Затем быстро открыл дверь и вышел, надвинув шляпу на лоб. Спустился по лестнице. В углу первой площадки мужчина и женщина целовались у стены. Мерсер задержал взгляд на ее руках, крепко обхвативших шею мужчины. На следующей площадке боролись двое подростков. Они покачнулись, задев Мерсера. На первом этаже дверь квартиры открылась. Человек с силой захлопнул ее, протиснулся мимо Мерсера и выбежал на улицу.
Он встал на пороге напротив каменной балюстрады вдоль канала. Прохожие двигались, не обращая на него внимания. Мерсер сунул руки в карманы. Он не прошел и десяти ярдов, как почувствовал происшедшие в городе изменения. По-прежнему сияли огни магазинов, кафе, ресторанов и кинотеатров, улицы были полны людей, но теперь лица прохожих стали угрюмыми. Они двигались медленнее, чем обычно, будто несли на себе невидимый груз. Разговаривали резко, напряженно. Редко слышался смех.
Досадливо поежившись, Мерсер нащупал в кармане рукоятку пистолета. Он шел, опустив голову, глядя под ноги. Свернул в сводчатый проход и остановился прочитать название улицы. С плаката, приклеенного рядом с витриной магазина, на него смотрело знакомое лицо. Он оцепенел. Это было его лицо. А под ним слова:
«Разыскивается опасный преступник.
Если вы увидите этого человека,
Немедленно сообщите в полицию».
Мерсер знал, откуда у них эта фотография. Ее сделал уличный фотограф Кассана, когда они сидели в кафе. Сзади послышался голос женщины, она обращалась к своему спутнику:
– Смотри, какой он, улыбается как ни в чем не бывало. Так бы и придушила гада. – Она подошла и плюнула на фотографию.
Мерсер замер. Но возвращаться было нельзя, и он двинулся дальше. В конце улицы поднялся по ступенькам на мост через канал, и тут его кто-то тронул за руку. Мерсер резко развернулся, встретившись взглядом с высокой монахиней. Она спокойно смотрела на него. На шее распятие, в протянутой руке кружка для пожертвований. Мерсер облегченно вздохнул и улыбнулся. Нашел в кармане купюру, сунул в кружку и быстро пересек мост.
На площади народу было меньше. В центре несколько лотков под газовыми фонарями. Продавец одного о чем-то говорил с покупателем. Мерсер прибавил шаг. Теперь он сориентировался и точно знал, куда идти. В конце площади свернул за угол и чуть не столкнулся с карабинером. Тот стоял с карабином на плече, засунув большие пальцы за пояс. Наблюдал за прохожими. Мерсер задумался. Если сейчас вдруг повернуть назад, это привлечет внимание. И он заставил себя идти неторопливой прогулочной походкой, опустив голову. Приблизившись к карабинеру, замедлил ход и почесал подбородок, словно размышляя о чем-то. Затем двинулся дальше, решив, что благополучно миновал препятствие. Но через десять ярдов ему начало казаться, будто карабинер идет следом. Оглянуться мужества не хватило. Дальше под аркой между домами располагались небольшой садик и кафе, откуда доносилась музыка. На вывеске надпись «Танцплощадка». Почти одновременно с ним к арке приблизился другой карабинер, простой парень с круглым деревенским лицом.
Мерсер вошел в кафе и сел за столик в нише, откуда хорошо просматривался вход. Луч проектора с поворачивающимся диском скользил по танцующим, создавая калейдоскоп цветов. К нему подошел официант и произнес:
– Синьор?
– Коньяк, – сказал Мерсер.
Две молодые девушки, закончив танец – они танцевали друг с другом, – сели за столик напротив. Пригубили вина из бокалов, рассеянно взглянули в сторону Мерсера и принялись возбужденно перешептываться, посматривая на площадку. Их явно интересовал кто-то из посетителей. В отдалении, у сводчатого входа, стоял карабинер. Он смотрел на танцующих, улыбаясь, как бы одобряя происходящее. В нем не было и следа сожаления, что он на службе, а другие развлекаются. Одна из девушек громко засмеялась, чем привлекла его внимание. Мерсер опустил голову, старясь унять дрожь в руках.
На стол упала тень официанта, поставившего перед ним рюмку. Мерсер достал купюру, показывая жестом, что сдачи не надо. Медленно выпил обжигающую жидкость. Когда он поднял голову, карабинера не было. «Надо уходить, пока не поздно. Могут опознать в любую секунду». При мысли, что тогда произойдет, по его телу пробежали мурашки. Мерсер встал, обошел площадку, двигаясь к выходу.
