Эрл Гарднер - Дело о двойнике пожилой дамы
– Пожалуйста, расскажите, что это было.
– В переулке я увидела женщину в инвалидном кресле на колесах. Там нет тротуара, и кресло стояло возле стены. Это было необычное место для женщины в инвалидном кресле, и я направилась туда, чтобы заговорить с ней.
– Вы говорили с ней?
– Нет.
– Почему?
– Потому что в переулок свернул автомобиль, проехал мимо меня и остановился прямо возле женщины. Из него вышел водитель, помог женщине забраться в машину, сложил кресло, положил его в багажник, и они уехали.
– Вы видели водителя?
– Да.
– Это был мужчина или женщина?
– Женщина.
– Вы можете ее описать?
– На ней были плащ, свитер, брюки и мужская шляпа, надвинутая на глаза.
– Вам удалось увидеть ее лицо?
– Да.
– На каком расстоянии от нее вы были, когда видели лицо?
– По-моему, футов около двадцати.
– Вы видели эту женщину когда-либо прежде?
– Нет, насколько я знаю.
– Вы встречали ее снова?
– Да.
– Когда вы опять ее увидели?
– В полицейском участке.
– Кто показал вам ее?
– Там стояли в ряд пять женщин для опознания. Я выбрала из них ее.
– И кто была эта женщина, если вы знаете?
– Обвиняемая, сидящая здесь, – Сьюзен Фишер.
У Сьюзен Фишер перехватило дыхание от тоскливого ужаса.
– У вас была возможность рассмотреть автомобиль?
– Разумеется.
– Вы видели этот автомобиль позднее?
– Да. Я узнала его в компании «Ви рент М-кар». Он был помечен номером девятнадцать.
– Вы можете приступить к допросу, – с преувеличенной вежливостью обратился Флэндерс к Мейсону.
Адвокат встал и в упор посмотрел на свидетельницу:
– Вы запомнили номер автомобиля, увидев его в первый раз?
– Да, я так думала.
– Вы так думали?
– Да, я вполне уверена в этом.
– Вы где-то записали номер?
– Нет.
– Вы полагаетесь на свою память?
– Да, но потом я забыла его. Когда же мне сказали, что это может иметь огромное значение в расследовании убийства, оказалось, что я вновь вспомнила номер.
– Вы видели цифру «девятнадцать» на этой машине, когда она проезжала по переулку?
– Нет.
– В это время было уже темно?
– Да, темно.
– Вы находились рядом с машиной?
– Примерно в двадцати футах.
– Вы продолжали идти?
– Нет, я остановилась.
– Почему?
– Так мне было лучше видно.
– А вам не было бы видно лучше, подойди вы ближе?
– Возможно.
– Тогда почему вы не подошли ближе?
– Я… ну, я просто хотела увидеть, что происходит вокруг, вот и все.
– Вам любопытно все, что происходит вокруг вас, миссис Джексон?
– Нет!
– Тогда вы избрали новую линию поведения?
– Я не понимаю, что вы подразумеваете под этими словами.
– Как правило, вы не интересуетесь тем, что происходит вокруг вас?
– Как правило, я интересуюсь тем, что вижу.
– И стараетесь это запомнить?
– Иногда.
– Вы сказали, что узнали мою подзащитную при официальном опознании.
– Да.
– Вы видели ее прежде?
– Только в переулке.
– Больше нигде?
– Ну, мельком, когда ее вели в комнату для опознания.
– А до этого вы видели ее фотографию?
– Да. В полиции мне показали ее фото и спросили, та ли это молодая женщина, которую я видела.
– И вы сказали им, что это она?
– Я сказала, что… Ну, я сказала им, что, похоже, да.
– Сначала вы сказали им, что не можете быть в этом уверены?
– Ну разумеется. Нельзя вот так посмотреть на фото и…
– Я спрашиваю вас: сказали ли вы в первый раз, что не можете быть уверены в том, что это та самая женщина?
– Да.
– Но когда вы увидели ее в ряду других женщин, после того как полиция предварительно показала вам ее, как вы сказали, «мельком», то вы уверились?
– Да.
– Вы заметили изображенный на автомобиле номер девятнадцать, когда видели его в переулке?
– Нет, я заметила его позже.
– А как же вы узнали, что это та самая машина?
– По ее внешнему виду.
– Это довольно распространенная марка автомобилей?
– Да.
– Тысячи и тысячи автомобилей той же марки и модели, внешне совершенно одинаковых, ездят по улицам Лос-Анджелеса.
– Ну, я не знаю насчет тысяч и тысяч, но… в общем, все равно я уверена, что это была та же самая машина.
– Вы хорошо помните, – спросил Мейсон, – сколько раз с вами беседовали в полиции?
– О, несколько раз.
– А в окружной прокуратуре?
– Тоже несколько раз.
– В полиции не меньше десяти раз?
– Примерно столько.
– И столько же в окружной прокуратуре?
– Нет, там только пять.
– Теперь давайте посмотрим, – предложил Мейсон. – Как я понял вас, вы не были вполне уверены относительно личности женщины, когда полиция в первый раз спрашивала вас, но с течением времени вы становились все более уверены. Это правильно?
– Да.
– Вы не были уверены во время первого допроса?
– Ну… Нет, не была. Я сказала им, что не совсем уверена. Но я постоянно думала об этом и каждый раз, когда думала, вспоминала немного больше.
– То есть после каждого разговора с полицейскими вы становились все более уверены?
– Да.
– Именно в этом заключался предмет их разговоров с вами?
– Я не знаю, что такое «предмет».
– Но они провели с вами десять бесед?
– Да.
– И с каждой новой вы становились все увереннее?
– Да.
– То есть во время девятой беседы вы были менее уверены, чем во время десятой или чем сейчас.
Поднялся Гамильтон Бергер.
– Ваша честь, – обратился он к судье, – это запугивание свидетельницы, мелкое крючкотворство, противозаконный перекрестный допрос. Получается совсем не то, что она говорила.
– Нет, именно это она и говорила, – парировал Мейсон. – Она сказала, что с ней разговаривали по меньшей мере десять раз и что после каждого разговора она становилась все более уверенной. Из этого следует, что еще после девятого разговора она была менее уверена, чем после десятого.
– Отклоняю протест, – улыбаясь, заявил судья Элмер.
Гамильтон Бергер медленно опустился на свое место.
– Сейчас, когда протест окружного прокурора предупредил вас о возможной ловушке, вы можете ответить: во время девятого разговора вы были менее уверены в своих показаниях, чем сейчас?
– Ну, я не это имела в виду.
– Неважно, что вы имели в виду, – сказал Мейсон. – Я задал вам вопрос. Отвечайте: да или нет?
– Нет. Я была уверена уже во время девятого разговора.
– Тогда зачем был нужен десятый?
– Не знаю.
– И почему вы сказали, что с каждым последующим разговором становились все более уверены?
– Ну, я имела в виду именно время между девятым и десятым разговором.
– Прекрасно, мы вернемся к восьмому, – сказал Мейсон. – Вы были более уверены после десятого разговора, чем после восьмого?
