Энтони Беркли - Убийства шелковым чулком
— Зависит от обстоятельств. Вы можете поручиться, что он не сбежит?
— Могу и ручаюсь.
— Ну, мы собирались арестовать его сегодня, но если вы гарантируете, что он останется в пределах досягаемости и ни при каких условиях не покинет Лондон, я отложу арест до послезавтра, чтобы дать вам последний шанс, мистер Шерингэм. Это самое большее, что я могу сделать.
— Сорок восемь часов на то, чтобы доказать невиновность Джерри, — пробормотал Роджер. — Ладно, Морсби, по рукам. Благодарю вас.
Глава 19
Мистер Шерингэм занят
Перед уходом Роджера Морсби взял с него обещание хранить в секрете грядущий арест Ньюсама. Впрочем, инспектор не возражал, чтобы Роджер предупредил самого Ньюсама, так как тот уже обо всем догадывался, но, помимо него, никто не должен быть в курсе. Роджер дал слово молчать, хотя это означало невозможность поделиться сведениями с его двумя помощниками, и даже обещал ничего не говорить Ньюсаму.
Вернувшись в Олбани, Роджер попытался сосредоточиться на проблеме. Так как у него оставались только жалкие два дня, чтобы доказать невиновность Ньюсама, нужно было немедленно приниматься за работу, но с чего следовало начинать? Где стартовый пункт, откуда можно атаковать в новом направлении? Быть может, слуга и записка? Кажется, это единственный новый факт, который удалось выяснить.
Первым делом Роджер позвонил Плейделлу. Оставаясь верным своему обещанию, он сообщил ему лишь то, что в любую минуту можно ожидать очень важных событий, поэтому составленный вчера план нужно осуществить как можно скорее. Плейделл ответил, что уже начал этим заниматься и к дежурству можно будет приступить уже сегодня; он уже предупредил людей, которые должны ему помочь. На вопрос Роджера, каким образом это можно сделать, так как уже начало двенадцатого, Плейделл лаконично ответил, что если он обещал, то так и будет. Удовлетворившись этим, Роджер попросил его подежурить сегодня, потому что он собирается заняться другими делами. Плейделл охотно согласился.
— Этот человек зря времени не теряет, — заметил Роджер, положив трубку.
— Плейделл? — спросил Ньюсам. — Что все это значит?
Роджер рассказал ему о неофициальной следственной группе и ее планах.
— Думаю, теперь мы можем назвать ее «Лига защиты Джерри Ньюсама», — закончил он. — Между прочим, ты не должен никому об этом рассказывать особенно полиции.
— Но есть хоть какая-то надежда, что вы чего-нибудь Добьетесь?
— Почти никакой, — спокойно ответил Роджер. — Если Убийца клюнет на приманку, то он слабоумный во всех отношениях, а не только в одном. Но так как, кроме этого плана, нам не остается абсолютно ничего, мы должны, по крайней мере, попытаться.
— Я бы хотел снова встретиться с этой девушкой — Энн Мэннерс, — заметил Ньюсам. — Никогда бы не подумал, что ей хватит смелости на такое!
— У нее самая маленькая фигурка и самое большое сердце из всех симпатичных девушек, каких мне приходилось встречать, — с неожиданным энтузиазмом отозвался Роджер. — Я собираюсь сделать ее героиней моей следующей книги.
— Не повезло бедняжке, — прокомментировал это намерение мистер Ньюсам, которому даже угроза ареста не могла внушить уважение к литературному таланту друга детства. — Чем она так провинилась?
Роджер проигнорировал эту колкость.
— Сейчас не до шуток, Джерри. Скажи, полиция задавала тебе вопросы о записке, которую леди Урсула якобы оставила для тебя за день до гибели?
— Да, но они что-то напутали. Я не получал никакой записки. Джонсон мой слуга — говорил, что Урсула забегала помыть собаку, но…
— Пошли, — прервал его Роджер. — Нельзя терять времени.
— Куда мы идем?
— Поговорить с Джонсоном.
Они быстро вышли из дому.
Джонсон оказался маленьким сухощавым человечком с торчащими зубами, явно преданным своему хозяину и столь же явно не испытывающим теплых чувств к полицейским. Побеседовав с ним три минуты, Роджер понял, с каким трудом им удалось вытянуть из него информацию.
Его история была достаточно простой. Леди Урсула действительно оставила записку. Он видел ее собственными глазами на столе, когда она удалилась в спальню мистера Ньюсама привести себя в порядок после мытья собаки (традиционные понятия о приличии, по-видимому, не играли для нее никакой роли). Несомненно, это была та записка, которая оказалась у полиции. Джонсон понятия не имел, что его хозяин не получил ее, иначе он рассказал бы ему о ней.
— Значит, записка лежала на столе? — уточнил Роджер. — Не сложенная и не в конверте?
Нет, она лежала текстом кверху. Джонсон не стал бы ее читать, если бы знал, что это записка леди Урсулы, но он подумал, что мистер Ньюсам оставил сверху какую-то ненужную бумагу, и решил убрать ее.
— Что было написано сверху? — спросил Роджер. — Какое-нибудь имя?
— Насколько я помню, сэр, записка начиналась со слова «Джерри», — ответил Джонсон с виноватым видом, словно стыдясь произнести уменьшительное имя своего хозяина.
— Понятно. Кто-нибудь приходил сюда между уходом леди Урсулы и возвращением мистера Ньюсама?
— Никто, сэр, — уверенно отозвался Джонсон.
— Вот как? Тогда каким же образом записка исчезла?
— Не знаю, сэр. Я оставил ее здесь. Возможно, мистер Ньюсам не заметил записку, и я убрал ее на следующее утро вместе с другим мусором.
— Выходит, вы оба ее не заметили? Сомнительно. Вы уверены, что больше никого не впускали в квартиру в тот день? Напрягите память, Джонсон, это очень важно.
— Совершенно уверен, сэр. Я сам ушел вскоре после ухода леди Урсулы. Мистер Ньюсам должен был вернуться поздно и любезно разрешил мне подышать воздухом. Меня не было до начала седьмого.
— Куда вы ходили? — резко осведомился Роджер.
Джонсон выглядел обиженным.
— В кино, сэр, — с достоинством ответил он.
Роджер воздержался от комментариев по поводу того, как Джонсон воспользовался позволением «подышать воздухом».
— Тут какая-то тайна, — сказал он. — Я уверен, что кто-то завладел этой запиской. У консьержа внизу есть ключ от этой квартиры?
— Нет, сэр. Но я припоминаю, что один из наших ключей, кажется, потерялся. Их было три, а остались только ключ мистера Ньюсама и мой. Запасной куда-то исчез.
— Давно?
— Несколько месяцев назад. Но, возможно, сэр, этому не следует придавать особого значения. — Лицо Джонсона вновь приняло виноватое выражение. — Мистер Ньюсам иногда теряет вещи, если он простит, что я об этом упоминаю.
— Джонсон вежливо дает тебе понять, что я сам потерял запасной ключ, — рассмеялся Ньюсам. — Вообще-то запасной теперь у меня, а пропал мой собственный. Мой карман обчистили, и я лишился ключа вместе с записной книжкой.
