Эрл Гарднер - Содержанка никуда не денется
– А нельзя ли мне поговорить с Ивлин Эллис?
Лицо Хобарта окостенело.
– Слушайте, Лэм, – продиктовал он, – усвойте следующее и усвойте накрепко. Вы находитесь в Сан-Франциско. Можете пойти в отель. Можете пойти посмотреть шоу. Можете подцепить девчонку. Можете приятнейшим образом провести время. Можете выпить как следует. Но если появитесь возле студии «Приятная неожиданность», если попробуете позвонить Ивлин Эллис, если сунетесь близко к отелю, в котором произошло убийство, мигом очутитесь в холодной камере. И окажете мне большую услугу, посидев там, пока мы во всем разберемся.
– Вам когда-нибудь вообще приходило в голову, – поинтересовался я, – что я на работе? Что несу ответственность перед клиентом? Что кто-то нагрел меня на пятьдесят тысяч и…
– Все это мне в голову приходило, – устало подтвердил Хобарт. – Все это мне в голову приходило раз пятьдесят-шестьдесят и до сих пор там сидит. Я стараюсь разгрести кашу и не желаю, чтоб ваши проворные, как у повара-итальянца, лапы ее помешивали.
– Могу я вернуться в Лос-Анджелес?
– Можете, только я бы не советовал. Селлерс по-прежнему пребывает в не слишком благостном расположении духа.
– Существует еще Хейзл Клюн, или Хейзл Даунер, – напомнил я, – которая…
– Нам о ней все известно, – перебил Хобарт. – Мы ее держим под наблюдением. Она провела здесь ночь перед убийством. Она и сейчас здесь.
– Сейчас?
Он кивнул.
– Где?
Хобарт явно собрался отрицательно покачать головой, но глаза его вдруг сощурились. Я видел, как он прокручивает в мозгу идею.
– Почему это вас интересует? – спросил инспектор.
– Я работаю на нее. И не способен сознательно получать от клиентки суточные, просиживая задницу в комнате для допросов полицейского управления в Сан-Франциско.
– Что предпочитаете – ночевать в камере или в отеле? – пожелал выяснить Хобарт. – Дело в том, что я передумал выпускать вас на свободу.
– Это хохма?
– Вопрос.
– Ответ может вас удивить, – предупредил я. – Я предпочитаю ночевать в отеле.
– Думаю, это можно устроить, – уступил Хобарт, – но от вас требуется сотрудничество.
– В чем оно заключается?
– Мы предоставим вам номер в отеле. В этом номере есть телефон, только вы не должны им пользоваться для звонков на сторону. В отеле неплохой ресторан, так что можете сделать по телефону заказ и попросить прислать все, что душе угодно. Мы доставим туда газеты и журналы. Можете почитать. В этом номере есть телевизор. Можете посмотреть. Можете лечь спать. Но не пытайтесь оттуда выбраться, ибо нам станет об этом известно и все обернется к худшему – для вас.
– Вы хотите сказать, что я остаюсь в заключении?
– Не совсем. Вы останетесь под надзором полиции. Делайте, что хотите, но выходить без разрешения запрещено.
– И долго я там пробуду?
– Как минимум нынешнюю ночь. Утром мы вас, возможно, выпустим.
– Партнерша забеспокоится обо мне.
– Партнерша безумно о вас беспокоится, – подтвердил Хобарт. – Весь офис отчаянно вас разыскивает во всех местах, какие только могут взбрести в голову. Названивали даже сюда, в управление.
– И что вы им ответили?
– Что ни по каким основаниям не задерживали никакого Дональда Лэма. Не задерживали.
– Но ведь вы меня задержали.
– Но не по конкретному обвинению. Мы держим вас лишь потому, что вы не желаете с нами сотрудничать.
– Эрнестина переживает из-за меня…
– Эрнестина на седьмом небе, – возразил Хобарт. – Она теперь сотрудничает с полицией, а тот тип в штатском, который сидит с ней в квартире и наблюдает за ситуацией, симпатичнейший холостяк и считает ее весьма чуткой и уравновешенной девушкой. Фактически они почти поладили. Не удивлюсь, если он вас обскачет, Лэм. Вдобавок он под рукой, а вы нет.
– Что это за отель? – уточнил я.
– «Океанский берег», – сообщил он. – Желаете расположиться там или тут?
– Там.
– О’кей. Я все устрою. Это займет с полчаса.
Инспектор вышел, а через полчаса дверь отворил мужчина в штатском и сказал:
– Выходи, Лэм.
Я последовал за ним к полицейской машине. Полисмен медленно и осторожно вел автомобиль к отелю «Океанский берег», стоявшему неподалеку от кромки воды, вдали от места убийства и за несколько миль от фотостудии «Приятная неожиданность».
Полисмен проводил меня в номер. Номер был симпатичный, просторный.
– Каковы ограничения на свободу передвижения? – поинтересовался я.
– Нельзя выходить.
– Как насчет бритвы, зубной щетки и…
– Твоя сумка вон там, в углу. Отлично проведешь время у телевизора. На столе свежие газеты. Выйти можно только двумя способами – через парадное и по пожарной лестнице. Мы следим за парадным. За пожарным выходом никто не смотрит.
– То есть как?
– Ну, – рассудил он, – наверно, невеликое удовольствие торчать там на холоде и присматривать за пожарной лестницей, да, по правде сказать, на мой взгляд, инспектору пришлось бы по нраву, если б ты выбрался через пожарный выход.
– Почему? – спросил я.
– Ну, – ухмыльнулся он, – дело лучше бы выглядело.
– Какое дело?
– Твое.
– Я и не знал, что такое имеется.
– Пока не имеется, только чтобы его завести, нам всего-навсего требуется еще чуточку доказательств.
– Ясно, – подытожил я. – Инспектору пришлось бы по нраву, если бы я пустился в бега. Так?
– Ну, если бы ты пустился в бега, – разъяснил полисмен, – это было бы, безусловно, достаточным основанием для задержания по подозрению в убийстве. В нашем штате побег считается свидетельством вины, то есть может использоваться обвинителем в качестве доказательства.
– Что ж, – сказал я, – чрезвычайно любезно с вашей стороны проинформировать меня об этом.
– О, это входит в мои инструкции, – жизнерадостно сообщил полисмен. – Мы хотим иметь полную гарантию, что никаких вопросов насчет побега не будет, если ты все-таки смоешься. А теперь, понимаешь ли, я точно знаю, что поставил тебя в известность.
– Большое спасибо, – поблагодарил я.
– Дверь остается незапертой, – продолжал он. – Можешь закрыть ее изнутри на засов, если нервничаешь, а пожарный выход в другом конце коридора.
– А через парадное нельзя выйти?
– Оно под охраной, – повторил он.
– Что же, рад ознакомиться со всеми правилами, – объявил я. – Теперь мне, по крайней мере, известны размеры ловушки.
– Ловушки? – переспросил полисмен.
– Вот именно, – подтвердил я. – Инспектор Хобарт пожертвовал бы глазным зубом, чтобы подтолкнуть меня к пожарной лестнице и заставить пуститься в бега. Ему это очень понравилось бы.
– Может быть, – бросил полисмен и вышел.
Я позвонил в бюро обслуживания, заказал двойной коктейль «Манхэттен», филе «Миньон», бифштекс с кровью, жареную картошку, кофе и яблочный пирог.
