Дороти Сэйерс - Смертельный яд
Когда она вошла, ее начальник вынырнул из глубины кресла, отложил фолиант, изучением которого он занимался, и приветствовал ее тем хладнокровным, глуховатым и немного ленивым голосом, который она уже слышала в кабинете мистера Эркерта:
— Страшно любезно, что вы согласились зайти, мисс Мерчисон. Отвратительная погода, не правда ли? Уверен, что вы не откажетесь от чая. Вы любите сдобные плюшки? Или предпочитаете что-нибудь более современное?
— Спасибо, — ответила мисс Мерчисон, возле которой почтительно застыл Бантер. — Я очень люблю сдобные плюшки.
— О, отлично! Ну, Бантер, мы попробуем сами справиться с чайником. Подай мисс Мерчисон еще одну подушку, а потом можешь исчезнуть. Надо полагать, вы вся в работе? Как наш мистер Эркерт?
— Он в порядке, — сказала мисс Мерчисон, никогда не отличавшаяся словоохотливостью. — Хотела рассказать вам вот о чем…
— Не будем спешить, — сказал Вимси, — не надо портить себе чаепитие.
Он проявил столько внимания к своей гостье, что мисс Мерчисон почувствовала себя польщенной. Она выразила свое восхищение крупными красновато-коричневыми хризантемами, которые были расставлены по всей комнате.
— О! Я рад, что они вам понравились. Мои друзья говорят, что цветы создают иллюзию присутствия женщины, но, по правде говоря, это дело рук Бантера.
— Зато книги выдают присутствие мужчины.
— О, да. Это — мое хобби, знаете ли. Книги — и преступления, конечно. Но преступления не очень декоративны (ими дом не украсишь), правда? Мне не хотелось бы коллекционировать петли с виселиц или плащи убийц. И потом — что с ними делать? Чай вам нравится? Мне надо было бы предложить вам его разливать, но мне всегда казалось несправедливым пригласить к себе даму, а потом заставить ее ухаживать за хозяином. Кстати — а чем вы занимаетесь в свободное от работы время? У вас есть какая-нибудь тайная страсть?
— Я хожу на концерты, — призналась мисс Мерчисон. — А когда концертов нет, ставлю что-нибудь на проигрыватель и слушаю.
— Играете сами?
— Увы. Никогда не было средств, чтобы учиться по-настоящему. Наверное, мне следовало бы играть. Но секретарская должность приносит больше денег.
— Наверное.
— Если только ты не становишься первоклассным музыкантом, а этого я никогда не достигла бы. А третьесортные музыканты — это одно горе.
— Да, им приходится несладко, — сказал Вимси. — Мне больно видеть их в кинотеатрах, бедняг: барабанят какую-то чепуху, перемежая ее отрывками из Мендельсона и кусочками «Неоконченной симфонии». Съешьте сэндвич, прошу вас. Вы любите Баха? Или предпочитаете современных композиторов?
Он уселся на табурет за роялем.
— Предоставлю выбор вам, — ответила несколько удивленная мисс Мерчисон.
— Мне почему-то хочется сыграть вам «Итальянский концерт». Он лучше звучит на клавесине, но здесь у меня его нет. Я нахожу, что Бах благотворно влияет на мозг. Умиротворяет и приводит в порядок мысли.
Он сыграл весь концерт до конца, а потом, сделав небольшую паузу, перешел на «Сорок восьмую». Он играл хорошо, оставляя странное впечатление сдержанной мощи. Для столь хрупкого и сумасбродного человека это впечатление было совершенно неожиданным и даже немного пугающим. Закончив, он сказал, не вставая из-за рояля:
— Вы навели справки относительно пишущей машинки?
— Да. Ее купили три года назад.
— Прекрасно. Кстати, насколько я понял, вы не ошиблись относительно того, что Эркерт был связан с «Мегатериумом». Это ваше наблюдение было чрезвычайно полезным. Считайте, что вам вынесена благодарность.
— Спасибо.
— Что-нибудь новенькое?
— Нет. Если не считать того, что вечером после вашего визита в контору мистера Эркерта он задержался там после нашего ухода и пробыл довольно долго — что-то печатал.
Правая рука Вимси пробежалась в арпеджио, а затем он спросил:
— А откуда вы знаете, насколько он задержался и что делал, если вы ушли?
— Вы сказали, что хотите знать обо всем хотя бы немного необычном, пусть даже о мелочах. Я решила, что ему не свойственно задерживаться в конторе одному, поэтому ходила по Принстон-стрит и Ред Лайон-сквер до половины восьмого. В это время я увидела, что он погасил свет и ушел домой. А на следующее утро я заметила, что бумаги, которые я оставила под чехлом машинки, лежат по-другому. Так что я сделала вывод, что он печатал.
— Может, их переложила уборщица?
— Только не она! Она и с полу-то бумаги не поднимает, не то чтобы снять чехол с машинки.
Вимси кивнул.
— У вас задатки первоклассного сыщика, мисс Мерчисон. Прекрасно. В этом случае нам предстоит одно небольшое дельце. Послушайте… Вы отдаете себе отчет, что я собираюсь попросить вас сделать нечто противозаконное?
— Да, отдаю.
— И не возражаете?
— Не возражаю. Полагаю, что если меня арестуют, вы возьмете на себя все необходимые расходы.
— Безусловно.
— А если я попаду в тюрьму?
— Не думаю, что до этого дойдет. Я признаю, что есть небольшой риск (в том случае, если я ошибся насчет того, что происходит), что вас могут обвинить в попытке воровства или за то, что у вас оказался инструмент для взлома сейфа, но это — самое серьезное из того, что может случиться.
— О! Ну, что ж, ведь таковы условия игры.
— Вы правда готовы рискнуть?
— Да.
— Великолепно. Ну… Помните тот ящичек для бумаг, который вы приносили в кабинет мистера Эркерта в тот день, когда я у него был?
— Да. Тот, на котором надпись «Рэйберн».
— Где его держат? В проходной комнате, где вы можете до него добраться?
— О, да. На полке вместе с множеством других.
— Хорошо. Не могли бы вы оказаться в конторе одна — примерно на полчаса?
— Ну… Днем мне положено уходить на ленч в половине первого и возвращаться в половине второго. Тогда уходит мистер Понд, но мистер Эркерт иногда возвращается. Я не могу быть уверена в том, что он не появится неожиданно. И было бы странно, наверное, если бы я захотела задержаться в конторе после половины пятого. Если только я не притворюсь, будто сделала ошибку и хочу остаться, чтобы ее исправить. Так сделать можно было бы. Или я могла бы прийти с утра пораньше, когда в офисе находится уборщица. Ничего, если она меня увидит?
— Это не должно иметь значения, — сказал Вимси, поразмыслив. — Она, скорее всего, решит, что ваша работа какого связана с этим ящичком. Я предоставлю вам самой выбрать удобное время.
— Но что я должна буду сделать? Выкрасть ящичек?
— Не совсем. Вы умеете открывать замки отмычкой?
— Боюсь, не имею ни малейшего представления, как это делается.
