Агата Кристи - Час Ноль
— Нет, и по нескольким причинам, мисс Олдин. Во-первых, ничего не пропало и нет следов взлома. Нет необходимости напоминать вам расположение дома. Смотрите: с запада над морем отвесная скала; с юга — стена, проходящая по террасам, которые спускаются к морю; с восточной стороны вниз до самого моря — сад, тоже огороженный высокой стеной. Из дома попасть на улицу можно только либо через черный ход, но утром было установлено, что дверь была как всегда заперта на задвижку изнутри, либо через парадное, выходящее прямо на дорогу. Конечно, я не утверждаю, что никто не мог перелезть через стену или открыть парадное запасным ключом или отмычкой. Я просто хочу сказать, что, судя по фактам, ничего подобного на самом деле не было. Тот, кто совершил преступление, знал, что Баррет принимает настойку из александрийского листа на ночь, и подсыпал туда снотворное. Выходит, это сделал кто-то из своих. И клюшку он же взял из шкафа под лестницей. Нет, мисс Олдин, это не посторонний.
— Но это не Невил! Я уверена, что это не Невил!
— На чем основывается ваша уверенность?
Она в отчаянии всплеснула руками.
— Это на него не похоже — вот и все! Он не смог бы убить в кровати беспомощную пожилую женщину!.. Нет, только не Невил!
— Аргумент не очень убедительный, — резонно заметил Баттл. — Поверьте, люди способны на все, если есть к тому серьезные основания. Возможно, мистеру Стрэнджу очень нужны были деньги.
— Я уверена, что нет. Невил не мот и никогда им не был.
— Согласен, но его супруга весьма экстравагантна.
— Кэй? Да, наверное… Но это же, право, смешно. Я убеждена, что по крайней мере в последнее время Невил меньше всего думал о деньгах.
Суперинтендент Баттл кашлянул.
— У него были другие причины для беспокойства, я так вас понял?
— Наверное, это Кэй зам наговорила. Да, действительно, все было довольно сложно. Однако тут уж ничего не поделаешь.
— Мне бы все-таки хотелось услышать, что вы думаете обо всем этом, мисс Олдин.
Тщательно подбирая слова, Мэри промолвила:
— Видите ли, сложилась весьма странная ситуация… Уж не знаю, кому первому это пришло в голову…
— Я так понял, — ловко вставил Баттл, — что идея принадлежала мистеру Стрэнджу.
— Да, он сказал, что так.
— А вы так не думаете?
— Я — нет, это как-то не похоже на Невила. Мне с самого начала казалось, что кто-то внушил ему эту мысль…
— Может быть, миссис Одри Стрэндж?
— Трудно поверить, что Одри могла это сделать.
— Но кто же тогда?
Мэри в растерянности пожала плечами.
— Не знаю. Это все так… странно.
— Странно, — задумчиво повторил Баттл. — Вот и мне все это дело кажется странным.
— Все кругом было не так. Такое чувство — я не могу передать — что-то витало в воздухе. Какая-то опасность…
— Все в напряжении и готовы сорваться?
— Да, именно так… Нас всех это мучило. Даже мистер Латимер… — она остановилась.
— Я как раз собирался поговорить о нем. Что вы, мисс Олдин, можете сказать о мистере Латимере? Кто такой мистер Латимер?
— Я, право же, его мало знаю. Он — друг Кэй.
— Друг миссис Стрэндж? Они давно знакомы?
— Да, она его знала еще до замужества.
— Мистеру Стрэнджу он нравится?
— По-моему, да.
— То есть с этой стороны никаких проблем? — осторожно осведомился Баттл.
— Конечно, нет, — уверенно заявила мисс Олдин.
— И леди Трессилиан тоже хорошо относилась к мистеру Латимеру?
— Не очень.
Почувствовав в ее голосе раздражение и вызов, Баттл предпочел сменить тему разговора.
— А что эта горничная, Джейн Баррет, давно служит у леди Трессилиан? Вы считаете, ей можно доверять?
— Вне всякого сомнения. Она очень предана леди Трессилиан.
— Другими словами, вы не допускаете, что Баррет ударила леди Трессилиан по голове, а затем, чтобы отвести от себя подозрения, выпила большую дозу снотворного?
— Конечно, нет. Зачем ей это было нужно?
— Вы же знаете, она получает наследство…
— И я тоже, — сухо заметила Мэри Олдин.
— Да, и вы тоже, — повторил суперинтендент Баттл. — Вы знаете сколько?
— Мистер Трелони только что приехал. Он сообщил мне.
— А до этого вы не знали?
— Нет. Я, конечно, могла заключить по случайно оброненным словам, что мне оставят какую-то сумму. У меня ведь почти ничего нет. Во всяком случае недостаточно, чтобы жить, не подрабатывая. Я полагала, что леди Трессилиан завещает мне по меньшей мере сто фунтов в год, но у нее были еще дальние родственники, и я не знала, как она распорядится своей долей состояния. Конечно, мне было известно, что доля сэра Мэтью завещана Невилу и Одри.
— Выходит, она не знала, сколько оставляет ей леди Трессилиан, — сказал Лич, когда Мэри Олдин вышла из комнаты. — Во всяком случае она так говорит.
— Да, она так говорит, — согласился Баттл. — А теперь побеседуем с первой женой Синей Бороды.
VII
На Одри была светло-серая фланелевая юбка и жакет. В этом костюме она казалась такой бледной и бесплотной, что Баттл невольно вспомнил слова Кэй о «сером привидении».
Она отвечала на вопросы просто и сухо.
Да, она легла в десять часов, так же как Мэри Олдин. Ночью она ничего не слышала.
— Простите, что я вмешиваюсь в вашу личную жизнь, — произнес Баттл, — но как случилось, что вы оказались здесь, в этом доме?
— Я всегда приезжаю сюда погостить в это время года. Так получилось, что в этом году мой бывший муж решил приехать в это же время и спросил, буду ли я возражать.
— Это было его предложение?
— Да.
— Не ваше?
— Нет.
— Но вы согласились?
— Да… согласилась. Я чувствовала себя не вправе отказать.
— Почему же, миссис Стрэндж?
Она отвечала уклончиво.
— Не хорошо быть неблагодарной.
— Вы были пострадавшей стороной?
— Простите, не понимаю…
— Вы подали на развод с мужем?
— Да.
— Вам — простите за нескромный вопрос — никогда не хотелось ему отомстить?
— Нет, вовсе нет.
— Вы очень великодушны, миссис Стрэндж.
Она не ответила. Баттл потянул паузу, но, в отличие от Кэй, это не разговорило Одри. Она могла молчать, не чувствуя при этом ни малейшей неловкости. Баттл признал свое поражение.
— А вы уверены, что это была не ваша идея встретиться здесь.
— Абсолютно уверена.
— Вы в дружеских отношениях с новой женой мистера Стрэнджа?
— Мне кажется, она меня недолюбливает.
— А вам она нравится?
— Да. Она очень красивая.
— Что ж, спасибо. У меня больше нет вопросов. Она встала и направилась к двери, но потом остановилась в нерешительности и обернулась.
— Я хочу вам сказать, — торопливо и с плохо скрываемым волнением сказала она, — вы думаете, это Невил… что он убил из-за денег. Уверена, что это не так. Невила никогда не интересовали деньги. Уж я-то это знаю, мы были женаты восемь лет. Я просто не могу себе представить, что Невил мог кого-нибудь убить из-за денег — он… он… не мог этого сделать. Я понимаю, что мои слова не могут послужить доказательством, но я надеюсь, вы мне поверите.
