Ипполит Рапгоф - Тайны японского двора. Том 2
Карета круто повернула назад. Скоро все утихло.
Через несколько мгновений сдвинутая лодка выбросила шесть длинных весел.
Все это произошло необычайно быстро, очевидно, по заранее условленному плану.
Шестеро китайцев были переодеты последователями богини смерти. То были те самые фанатики, которые в подземелье у ног изображения богини поклялись уничтожить ненавистного чужеземца, оскорбившего честь японского именитого рода.
Жертва находилась в продолговатом мешке. Руки и ноги ее были спутаны по особому способу, известному только душителям. Человек, перевязанный таким образом широкими тесьмами, не может пошевелиться, несмотря на все усилия. Богиня смерти требует исключительно бескровной жертвы.
Несчастный европеец изредка делал невероятные усилия высвободиться, но тщетно, и каждый раз тяжелый заглушенный стон завершал такую попытку.
Шериге торопился и подгонял гребцов, сам в то же время правя рулем.
Наконец, через полчаса лодка очутилась у борта большой джонки, очевидно, ожидавшей прибывших.
Шериге подал сигнал и тотчас навстречу челноку взвился брошенный тонкий линь.
Ни малейшего признака огня на джонке не было видно.
LXXV. На краю гибели
Барон в беспомощном состоянии лежал на палубе шхуны. Он был так туго связан, что нечего было и думать о бегстве.
Рот нечастной жертвы был забит клином.
Как только подняли якорь, шхуна, гонимая резким ветром, понеслась в открытое море.
— Все наверх! — прозвучали слова Шериге.
Немногочисленная команда выбежала на палубу.
Вдали раздавались раскаты приближающегося грома.
Эхо раскатов сливалось с воем ветра, молнией и шумом разбивающихся волн.
Маленькую шхуну бросало то вверх, то вниз, обдавало и захлестывало волной, поминутно окатывавшей палубу.
Барон чувствовал, как смокшая тесьма начинает поддаваться влиянию воды.
Снова молния осветила весь горизонт обширного водного пространства. Барон, слегка приподняв голову, увидел своих врагов.
Возле него стоял Ямато…
Сколько ненависти и злобы виднелось в раскосых глазах японца!
Ямато ненавидел барона всеми фибрами души.
Он с видимым злорадством наклонился над своим соперником,
Барон стонал, вызывая этим улыбку на лице Ямато.
— Осторожно! — крикнул Шериге.
— Не ваше дело, я знаю, что делаю.
— Вспомните, что богиня смерти любит только бескровные жертвы. Малейшая царапина — и мы лишены будем возможности исполнить наш обет.
Ямато молча приподнялся.
Новый шквал едва не сшиб его с ног.
Сильный ветер до крайности выпучил паруса.
— Берите рифы! — послышалась новая команда.
Это означало, что необходимо уменьшить площадь парусов, что обыкновенно делается при наступлении бури.
Но приказание не могло быть выполнено сразу. Получился носовой крен с приподнятым баком.
Положение становилось критическим, тем более, что лопнули некоторые ванты грот-мачты.
Рулевой застонал.
Собравшись с силами, он крикнул, но вследствие сильного ветра не было возможности разобрать его слов.
Во тьме обрисовались несколько светящихся точек.
Вдруг на расстоянии нескольких сот футов сильный свет рефлектора осветил шхуну.
— Нас преследуют! — крикнул Ямато. — Надо спешить.
Рефлектор снова осветил шхуну, но на более значительном расстоянии, так как сильный порыв ветра отнес шхуну в сторону.
— Нас потеряли, — успокоенно сказал Ямато. — Слава богу Счастья.
Барона осторожно внесли в трюм, где его положили среди ящиков и бочек с провизией и пресной водой.
Факелы, которые держали в руках чейты, освещали барона.
Старейший из чейтов, сутуловатый старик с седой головой, простер руки над пленником.
Остальные чейты, в том числе и Ямато, присели.
Послышалось заунывное буддийское пение. Горбатый старик поднял руки кверху, как бы взывая к божеству.
На палубе в это время находилось лишь три человека, которым очень трудно было управлять судном.
LXXVI. Талисман
Покуда в трюме происходило заклинание чейтов, буря прошла.
Тучи погнало к западу и на горизонте появился месяц.
Наступила тишина, где-то вдали показался огонек.
К шхуне подходило сравнительно большое судно. Теперь оно было приблизительно в семи милях от шхуны, но это расстояние уменьшалось с каждой минутой.
Наконец Шериге встревожился не на шутку. Паровая шхуна направлялась прямо на них.
Наступивший штиль поставил шхуну в безвыходное положение.
Шериге дал знать чейтам о предстоящей опасности.
Вся команда выбежала на палубу.
Внизу остались лишь один чейт с факелом, Ямато и душитель-чейт, сутуловатый старик, производивший заклинания.
Он медленно стал развязывать и разрезывать тесьмы, потом провел рукой по обнаженной груди.
Вдруг он ощупал талисман.
— Подайте факел! — крикнул он.
Чейт с факелом подошел ближе.
В руках старика находилось маленькое аметистовое изображение Будды, которое некогда было дано барону Хризантой.
— Будда! — вскрикнул он и талисман выпал из его рук на грудь барона.
Панический страх выразился на лицах чейтов.
Они отступили на несколько шагов назад.
Закон чейтов не разрешал им совершать жертвоприношение, когда налицо имеется божество Будды.
В то же время амулеты-талисманы с изображением свидетельствовали о том, что этот человек находится под особым покровительством божества.
Чейты поднялись на палубу для общего совета.
LXXVII. Спасение барона
Как только они взобрались на палубу, вблизи обрисовался крупный контур паровой шхуны. Она шла медленным плавным ходом, давая отличительными огнями знать, что требует, чтобы шхуна чейтов остановилась и сняла паруса.
На лицах чейтов выразились панический страх и отчаяние.
Ямато что-то шепнул Шериге, и оба бросились в трюм.
Тем временем паровая шхуна подошла к самому борту судна и маленькие якоря на ремнях вцепились в борт палубы.
— Берите! — последовала команда.
И крупная фигура Дзук-Чея с револьвером в руках появилась на палубе шхуны чейтов.
— Где барон? — крикнул он, направляя дуло револьвера на вахтенного.
— Внизу, — ответил тот, задрожав.
— За мной! — сказал Дзук-Чей, держа в левой руке электрический фонарь.
Человек двадцать гродзуков связали команду чейтов, которая, впрочем, не оказывала ни малейшего сопротивления.
Она была застигнута врасплох.
