Татьяна Любова - Ноябрьский триллер
— Значит, ты джентльмен?
— Стараюсь соответствовать.
— Какая жалость! Терпеть не могу джентльменов, — хитро прищурившись, пропела Ольга, круто повернувшись к томящемуся Олегу округлым задом.
— Ах, так! Тогда я грубый, невоспитанный флибустьер! — прорычал Олег, сообразивший, что с ним играют в извечную женскую забаву «догони меня».
Сграбастав пищащую Ольгу в охапку, он потащил ее в спальню и, притворно рыча, бросил на ярко-красное шелковое покрывало, купленное им же около года назад.
Завидев тогда завернутую в хрустящий целлофан покупку, Ольга надула губы и презрительно буркнула: «Крикливо и пошло. Теперь в нашей спальне будет, как во французском борделе». — «О! — Олег воздел палец кверху. — Ты угадала мои мысли. Именно этого я и хотел. Меня утомила твоя бесконечная правильность и ответственность. Я хочу, чтобы хоть в нашей спальне воцарилось легкомыслие!» — «Не дождешься!» — Ольга разозлилась, однако то ли красное покрывало все-таки подействовало, то ли замечание Олега, но их интимные встречи сделались более частыми и приятными.
Распаленный Олег настаивал, Ольга шутливо отбивалась, капризничала, уворачивалась, не забывая при этом будто невзначай отвечать на сыплющиеся градом поцелуи.
Позже, когда они успокоились, Олег устало спросил:
— Слушай, а почему тебе обязательно нужно меня дразнить?
— А где ты видел крепость, сдающуюся без боя? — хитро подмигнула ему довольная Ольга. — Женщине нравится, чтобы ее завоевывали, понимаешь?
— Да уж. У нас каждый раз не секс, а взятие Бастилии, — проворчал Олег.
— Красивое, однако, имя — Бастилия. Можешь меня так иногда, для разнообразия, называть. Между прочим, почему ты не спрашиваешь меня о деле, которое я сейчас расследую?
— Это про жену миллионера, которую почикали?
— Господи, опять этот несносный жаргон! Я с Дубовым сражаюсь за чистоту русского языка, так и ты туда же.
— Тсс, — зашипел Олег. — Не произноси этой роковой фамилии, не то полковник опять позвонит. Не к ночи будь помянут! — И он уставился на стоявший на ночном столике телефон с выражением вселенского ужаса на лице. Его и без того большие глаза едва не вылезли из орбит, нижняя губа отвисла, что делало его похожим на стареющего театрального комика. И в этот момент телефон затрезвонил. Олега буквально подбросило на постели. — Он, родимый! — зло выругался Олег, но под молящим взглядом Ольги все-таки снял трубку и рывком передал ей.
Сначала она не могла ничего разобрать: трубка трещала и сипела, будто простуженная. Потом откуда-то издалека донесся хрипловатый женский голос. Голос бормотал что-то об убийствах, женских голосах и прочей дребедени. Ольга несколько раз спрашивала имя звонившей, с пятой попытки ей удалось это выяснить. Оказалось, что голос принадлежал Виктории Трамм.
После этого Ольга начала постепенно вникать в смысл ее сумбурных речей. Литераторша по обыкновению была подшофе, говорила путанно, поминутно сбиваясь и забывая, с чего начала. У Ольги даже руки вспотели, так напряженно она вслушивалась в льющуюся из телефонной трубки галиматью. Из всего услышанного Ольга заключила, что Виктория Трамм вспомнила нечто очень важное, о чем и хочет сообщить органам. Но прежде чем прийти в милицию, ей непременно нужно удостовериться в некоторых фактах, вызывающих у нее сомнения.
Минут через десять Ольга потеряла терпение и прокричала:
— Простите, но если вы позвонили только затем, чтобы сообщить мне о своих бредовых воспоминаниях, то время для этого выбрали неподходящее!
Голос на другом конце провода умолк, потом заскрежетал вновь:
— Хорошо. Мне кажется, я вспомнила все.
— Что — «все»?
— Я знаю, кто убил Линку и старуху Фандотти. Той ночью сквозь сон я слышала два женских голоса, один принадлежал Лине, другой…
Женщина замолчала, и Ольга торопливо закричала в трубку:
— Кому?! Кому принадлежал другой?!
Послышались писклявые гудки — Виктория Трамм положила трубку. Ольга сердито выругалась.
— Никак любовника делите? — поинтересовался Олег, пуская аккуратные круглые колечки дыма. С его отвратительной привычкой курить в постели Палева боролась давно и напрасно.
— Естественно. Делать-то мне больше нечего! — фыркнула Ольга. — Интересно, Виктория это несла спьяну или действительно что-то знает? — прошептала она почти беззвучно.
— Чего ты там бормочешь? — лениво осведомился Олег.
— Звонила свидетельница, утверждающая, что знает, кто убил двух женщин в доме Фандотти.
— Разве у него было две жены? Неделю назад ты упоминала только одну, — сострил Олег, затягиваясь сигаретой.
— Слушай, ты или слушай, или… — Ольга обиделась и замолчала.
— Ладно. Слушаю тебя внимательно, — примирительно сказал Олег. — Что дальше?
Она села на постели и, натянув одеяло до подбородка, возбужденно заговорила:
— В доме Фандотти убиты его жена Лина и мать. Еще через три дня убивают жену его заместителя. Два первых убийства смахивают на самоубийства, таковыми не являясь. Третье же совершено с расчетом навести подозрения на самого хозяина дома Массимо Фандотти.
— Это тот, кто тебя нанял?
— Да. Его сегодня задержали по подозрению в совершении всех трех преступлений.
— Значит, ты осталась без гонорара? Вот непруха! — Олег огорченно присвистнул.
— Тьфу, ты! Я ему про Фому, он мне про Ерему. Будешь слушать?
— Буду, буду, только не кипятись.
— Сейчас позвонила женщина, которая присутствовала при первом убийстве.
— Как это? — Лицо Олега недоуменно вытянулось.
— Очень просто. Она выпила лишку и спала в той самой комнате, где убили Лину Фандотти. Теперь эта женщина утверждает, что сквозь сон слышала голоса. Оба — женские: один — жены Фандотти, другой — тоже женский, но она не успела сказать чей, связь оборвалась. Значит, я не зря сегодня убеждала Дубового повременить с задержанием Массимо.
— Дубина и в Африке дубина, — злорадно констатировал Олег.
— Перестань, пожалуйста.
— Не перестану. И фамилия у него подходящая.
— По-моему, ты просто ревнуешь.
— Еще чего! Сама посуди, какой дурак будет нанимать частного детектива для поимки самого себя? Это ж ребенку ясно, но только не твоему Дубовому, — принялся оправдываться Олег, старательно расплющивая окурок в горшке с гортензией.
Не замечая его вопиющего злодейства, Ольга оставила последнюю реплику без ответа и задумчиво произнесла:
— Может, Виктория спьяну все это наговорила? С нее станется.
— Она что, любительница? — живо поинтересовался Олег.
