Джон Карр - Три гроба
– Выключите свет! – быстро приказал Хедли и повернулся к О'Рурку. – А вас я попрошу сделать мне услугу: как можно быстрее спуститься вниз и под каким-либо предлогом задержать хозяйку, чтобы она не пришла сюда, пока я не скажу. И закройте за собой, пожалуйста, дверь!
О'Рурк уже выключал свет в узком коридоре, когда доктор Фелл обеспокоенно спросил:
– Не собираемся ли мы прятаться и подслушивать? Я к таким глупостям не склонен. Помимо того, они обнаружат нас в одно мгновение – по запаху табака О'Рурка.
Хедли что-то пробормотал, закрыл портьеры так, чтобы в комнату проникала лишь узкая полоска света, и решительно сказал:
– Ничего не поделаешь, рискнем. Будем сидеть тихо. Они могут что-нибудь выболтать. Кстати, что вы думаете об О'Рурке?
– Думаю, О'Рурк – самый откровенный и наиболее знающий свидетель среди тех, кого мы выслушивали в связи с этим ужасным делом, – решительно начал доктор Фелл. – Он помог нам сохранить чувство собственного достоинства. Он сообщил нам почти столько же, сколько колокольный звон.
– Колокольный звон? Какой еще колокольный звон? – сердито спросил Хедли, отвернувшись от щели, через которую он смотрел на улицу.
– Любой колокольный звон, – послышался из темноты голос доктора Фелла. – Лично мне с моей куриной слепотой церковный звон дал уверенность и доставил удовольствие, а также, наверное, удержал меня от ужасной ошибки. Нет, нет, я вполне в своем уме, Хедли. Колокольный звон принес ясность и великолепную информацию.
– Вы уверены, что он не принес еще чего-нибудь? Если так, то хватит говорить загадками и объясните толком, что вы имеете в виду. Колокольный звон, вероятно, подсказал вам, как делается фокус с исчезновением?
– О, нет! – ответил доктор Фелл. – К сожалению, нет. Он только подсказывает мне имя убийцы.
В комнате наступила почти физически ощутимая тишина – так бывает перед грозой. Внизу хлопнула дверь. На лестнице послышались шаги – одни легкие и быстрые, другие тяжелые и более медленные. Шаги приближались, становились громче, но шедшие молчали. В замке повернулся ключ. Дверь в квартиру отворилась и закрылась. Щелкнул пружинный замок, потом щелкнул выключатель, и в коридоре вспыхнул свет. Вероятно, увидев друг друга, те двое, которые до этого момента сдерживали дыхание, облегченно вздохнули.
– Значит, вы потеряли ключ, который я вам дал? – спросил мужчина насмешливо. – И говорите, что не приходили сюда вчера вечером?
– Ни вчера, ни в какое-либо другое время, – ответила Розетта ровным, но решительным голосом и засмеялась. – У меня вообще не было намерения сюда приходить. Вы меня немного напугали. Ну и что с того? Я и теперь невысокого мнения о вашем убежище. Вы приятно провели Время, ожидая вчерашнего вечера?
Она, казалось, запнулась.
– Вы – маленький чертенок, – заговорил мужчина ровным голосом. – То, что я вам сейчас скажу, придется вам не по душе. Меня тут не было. Я не собирался сюда приходить. Если вы думаете, что вам достаточно щелкнуть бичом, чтобы заставить кого-либо прыгнуть через кольцо… Прыгайте через кольцо сами! Меня тут не было.
– Это неправда, Джером, – спокойно возразила Розетта.
– Вы так думаете? Почему?
Две фигуры появились в приоткрытой двери. Хедли отодвинул портьеру.
– Нам тоже хотелось бы узнать ответ на этот вопрос, мистер Бернаби, – сказал он.
Лица обоих, неожиданно освещенные дневным светом, застыли, как на моментальном фотоснимке. Розетта Гримо вскрикнула и подняла руку, будто защищаясь, но взгляд ее глаз был острым, настороженным и угрожающе победоносным. Джером Бернаби стоял неподвижно и часто дышал. У него было энергичное, покрытое морщинками лицо, на первый взгляд простое и приятное. Но в это мгновение нижняя челюсть у него выдвинулась вперед, глаза побелели от гнева. Сняв шляпу, он швырнул ее на диван – сердито и, по мнению Ремпола, достаточно театрально. Жесткие, как проволока, седые на висках, рыжие волосы Бернаби после того, как он скинул шляпу, поднялись дыбом.
– Тут что – грабители? – спросил он шутливо, но с едва заметной угрозой в голосе и сделал поврежденной ногой шаг вперед.
– Трое против одного? У меня в палке кинжал, хотя…
– Он не понадобится, Джером, – вмешалась девушка. – Это полиция.
Бернаби замолчал, вытер рукой рот и, хотя и заметно волнуясь, с иронией в голосе продолжал:
– О, полиция! Какая честь! Выламывает дверь и входит в дом. Вот оно как…
– Вы съемщик квартиры, а не хозяин дома, – вежливо заметил Хедли. – Если возникает подозрение… Не знаю, как в отношении подозрения, но ваши друзья, думаю, охотно посмеялись бы над этим восточным убранством. Вы со мной согласны?
Ироническая усмешка Хедли и насмешливые нотки в его голосе задели Бернаби за живое. Лицо у него приобрело грязно-серый цвет.
– Черт побери! – воскликнул он, немного приподняв палку. – Что вам тут нужно?
– Во-первых, пока мы не забыли, о чем вы разговаривали, когда вошли в дом…
– Вы подслушивали? Да?
– Да, – сдержанно согласился Хедли. – Но, к сожалению, услышали мы немного. Мисс Гримо сказала, что вы были в этой квартире вчера вечером. Вы тут были?
– Нет, не был.
– Не был? Он был тут, мисс Гримо?
Девушка заговорила спокойно, с улыбкой глядя на них продолговатыми карими глазами. Она производила впечатление человека, который не желает проявлять свои чувства. По тому, как Розетта перебирала пальцами перчатки и по ее прерывистому дыханию было видно, что в ней меньше гнева, чем страха.
– Поскольку вы подслушивали, – сказала она после продолжительной паузы, – то возражать мне не приходится. Ведь так? Не понимаю, почему это вас интересует. К смерти моего отца это не имеет никакого отношения. Я совершенно уверена в этом. Кем бы Джером ни был, – усмехнулась девушка, – он не убийца. Но если вы по какой-то причине заинтересовались им, то я хочу, тоже все выяснить. Я вижу, что подозрение снова падает на Бойда. Оно может оказаться обоснованным… Начну с того, что вчера вечером Джером в этой квартире был.
– Откуда вы знаете, мисс Гримо? Вы тут были?
– Нет, не была. Но в половине одиннадцатого я видела свет в этой комнате.
СВЕТ В ОКНЕ
Ремпол мог поклясться, что пораженный Бернаби не совсем понял то, что сказала Розетта. Потирая подбородок, он тупо смотрел на нее, будто видел ее впервые.
– Прошу вас, Розетта, – наконец заговорил он тихим, спокойным голосом. – Подумайте! Вы уверены в том, что говорите?
– Да. Совершенно уверена.
– В половине одиннадцатого? – резко спросил Хедли. – Как вы могли видеть тут свет, мисс Гримо, если вы были у себя дома, были с нами?
