Николас Блейк - Бренна земная плоть
Найджел почувствовал, как у него защемило в груди. Он хотел сказать какие-нибудь добрые слова, но не нашел подходящих. А Джорджия между тем продолжала:
— Это случилось между Увейнатом и Вади-Хавой, приблизительно в ста тридцати километрах от последней. У меня был выбор: или продолжать двигаться вперед, или отправиться назад в Вади-Хаву и далее — на Кутум и Фашер. Караван должен был прийти только через несколько дней, а чтобы попытаться спасти Галтона, надо было как можно быстрее добраться до Кутума, откуда он мог бы быть переправлен самолетом в Хартум. И я решилась. Воды у нас уже осталось мало, а Галтону нужно было очень много. Ехать быстро мы не могли, так как он очень тяжело переносил тряску. Тем не менее нам удалось миновать Вади-Хаву, и я было подумала, что нам повезло. Но ошиблась. На следующий день мы добрались до степи, которая граничит с пустыней. На машине там пробираться было очень трудно — крутые холмы, жесткие кустарники и множество пересохших канавок. За час я могла проехать не больше пятнадцати километров, но и этого оказалось слишком много для Галтона. Поняв это, я остановила машину. Галтон предложил мне оставить его, а самой ехать дальше. Но как я могла! Ведь во всем этом была и доля моей вины. К тому же он был уже слишком слаб, чтобы уговорить меня. На следующий день его не стало. Кое-как мне удалось вырыть могилу и похоронить его. После этого я проехала еще немного. Питьевой воды осталось полканистры, а бензина — канистра… Вам не скучно все это слушать? — спросила Джорджия, помолчав. — Боюсь, что все это не имеет никакого отношения к вашему делу.
Найджел уверил ее в обратном, и Джорджия продолжала:
— Постепенно я начала беспокоиться все сильнее, так как воды осталось совсем мало. Ко всему прочему, внезапно сломалась задняя ось. Это случилось приблизительно в ста километрах от Кутума. Там, правда, были караванные пути, которые сокращают дорогу. В надежде наткнуться на один из караванов я выпила остаток воды и отправилась дальше пешком. Я не прошла и полкилометра, как оступилась на какой-то выемке и вывихнула ногу. Пришлось ползти обратно к машине. Ведь если меня будут искать, рассудила я, то легче найти машину, чем человека. Так прошел день, второй… не знаю, видели ли вы когда-нибудь человека, умирающего от жажды? Так вот, мне пришлось испытать это. И я не собиралась дожидаться мучительного конца. В свои экспедиции я всегда брала с собой яд — синильную кислоту. Ведь с его помощью проще всего свести счеты с жизнью. Там, у машины, уже начиная испытывать жажду, я не раз возвращалась к этой мысли, а потом вдруг услышала гул самолета. Сперва я даже не поверила себе, но потом убедилась, что в небе действительно летит самолет.
Я начала махать руками и делать всякие знаки и, когда самолет низко пролетал надо мной, увидела, что и пилот машет мне рукой. Прикинув, что ему понадобится часов десять, чтобы вернуться обратно и потом добраться ко мне на машине, я решила, что, пожалуй, вытерплю эти десять часов. Но пилот вообще не полетел обратно. Он начал кружить, словно выискивая место для посадки. Я подумала, что это только потеря времени. Даже ангелу не под силу было здесь приземлиться! Но Фергусу это удалось. Это был один из тех отважных и сумасбродных поступков, на которые был способен только О'Брайен.
Силы мои были уже совсем на исходе, но Фергус сразу принес мне воды из самолета, а потом начал чайными ложками вливать в меня коньяк. При этом он рассказывал еще какую-то непристойную историю о старой даме. Вскоре я заснула. А когда проснулась, было уже раннее утро и Фергус копошился у своей машины. Потом он приготовил завтрак и я узнала, как ему удалось меня найти. Я рассказала ему о себе и о своей семье. Родители мои умерли рано, единственным близким мне человеком был брат Эдвард. Фергус заинтересовался моей привязанностью к Эдварду и стал расспрашивать меня о нем подробнее. Сев на своего любимого конька, я рассказала о брате все до мельчайших подробностей. Я даже упомянула, что лето он обычно проводит в Ирландии, где жили наши родственники. Рассказывая это, я задала глупый вопрос, который, как ни странно, часто задается в подобных случаях. Я поинтересовалась, не встречал ли Фергус его там, словно Ирландия была не страной, а маленькой деревушкой. Фергус полюбопытствовал, где останавливается Эдвард. Я назвала Мейнард-Хауз в графстве Бексфорд, но оказалось, что О'Брайен плохо знает эту часть страны.
Потом Фергус предположил, что я буду чувствовать себя очень одинокой, когда мой брат женится. Я ответила, что Эдвард — старый холостяк, хотя однажды на самом деле Эдвард был сильно влюблен в кого-то в Ирландии, но девушка не ответила ему взаимностью.
У Фергуса появилось желание познакомиться с моим братом, и я сказала, что с радостью это сделаю, как только мы выберемся из этой чертовой пустыни.
О'Брайен тоже порассказал мне много интересного о своей жизни, но его истории были настолько малоправдоподобны и даже фантастичны, что я приняла его за второго барона Мюнхгаузена. Тем не менее он был непревзойденным рассказчиком. Я поинтересовалась его жизнью до войны, но он был нем как рыба. Сказал только, что не знал своих родителей и что работал в сельской местности.
Через пару дней он отремонтировал свой самолет, который немного пострадал при посадке, и мы поднялись в воздух. Видимо, Фергус все-таки не смог отремонтировать его как следует, потому что, когда мы приземлялись в Каире, самолет буквально пропорол брюхом всю взлетную полосу, так что мы оба ненадолго оказались в больнице…
— Очень благодарен вам за рассказ, — произнес Найджел, не найдя в этот момент никаких более подходящих слов.
— Пустяки. Я с удовольствием это сделала, — ответила Джорджия насмешливо, добавив затем: — Но я говорю серьезно, ведь я никому еще об этом не рассказывала. Теперь мне стало даже как-то легче на душе.
— Меня только встревожило ваше упоминание о синильной кислоте…
— О синильной… А почему?
— По странному совпадению Киотт-Сломан был отравлен синильной кислотой.
Словно по мановению волшебной палочки спокойное выражение исчезло с лица Джорджии. Найджел почувствовал, что коснулся раны, которая уже начала было затягиваться. Тем не менее он должен был продолжать:
— Где вы храните эту штуку, если не находитесь в экспедиции?
— Под замком в своей квартире. Или просто выливаю ее.
— У вас и сейчас есть в квартире синильная кислота?
Джорджия помедлила с ответом. Потом неуверенно, словно сомневаясь, прошептала:
— Думаю, что да.
— Очень неприятно, что я вынужден задавать вам эти вопросы. Но такой яд обычно можно получить только через врача. Думаю, что и у вас он появился таким же путем, и поэтому дело лишь во времени — полиция наверняка узнает, что у вас есть синильная кислота. Рано или поздно вас все равно об этом спросят, и для вас, так же как и для всех других, было бы проще самой сообщить об этом полиции и дать согласие на его изъятие из вашей квартиры. Хотя бы для того, чтобы доказать, что там он находится в целости и сохранности.
