Фредерик Браун - Призрак шимпанзе
— Вполне достаточно, чтобы начать следствие, — сказал дядя Эм. — А что же дальше?
— А дальше ничего. Полиция допросила на ярмарке практически всех, и не нашлось никого, кто видел мальчика после полуночи. Точнее, после одиннадцати часов сорока минут — в это время закрывается их балаган. До утра никто не знал о его исчезновении и не пытался его искать. До сих пор неизвестно, ушел ли он сразу после полуночи или ближе к утру. И что он делал все это время, тоже неизвестно. Разумеется, его осматривал врач. Труп доставили в морг в пять утра. В заключении сказано, что смерть наступила между тремя и четырьмя часами утра. В такое время на дороге почти отсутствует движение. Вполне вероятно, что его убили в другом месте и выбросили на дорогу. А может, мальчика убили именно на дороге. Кстати, его нашли всего через десять минут после наступления смерти.
— А его одежда? спросил я.
— Это пока единственная интересная деталь, которую удалось установить следствию. Его одежда находилась в фургоне номер четыре, где он обычно спал. Он всегда был одет в комбинезон, как если бы…
— Но у него ведь был еще и костюм для выступлений и специальные туфли. Он же бил чечетку.
— Все это найдено. Он переоделся в балагане после выступления и опять нацепил свой комбинезон. Кстати, все участники негритянского представления в один голос уверяют, что тогда-то его и видели в последний раз. Комбинезон тоже нашли — он лежал в фургоне. Все признаки указывают на то, что он туда вернулся после спектакля и лег спать. А затем произошло следующее: либо он ушел куда-то совершенно голый, что кажется весьма странным, либо кто-то поднял его с постели, если считать постелью кучу грязных одеял на полу.
— А что вы имеете в виду, когда говорите, что кто-то поднял его с постели? поинтересовался я.
— Ну, не знаю. А вдруг его утащила обезьяна, Эд? Ведь ты же сам уверяешь, что видел сегодня ночью шимпанзе.
Дядя Эм даже поперхнулся, когда услышал такую гипотезу.
— Не надо так шутить, капитан. А то прямо получается какой-то фильм ужасов. У меня даже мурашки по телу побежали. Давайте лучше выпьем еще по стаканчику, раз уж контора платит,
Вейс разлил виски. Я отошел со своим стаканом к окну и стал рассматривать вентиляционную трубу. В голове у меня было пусто.
Дядя Эм поднялся с кресла и начал расхаживать по комнате.
— Давайте опять вернемся к Великану Моуту. Вы знаете, в каком отеле он остановился?
— Уже ни в каком, — отозвался Вейс. — Он сделал ноги. Если побег Сьюзи его испугал, то смерть Негро вышибла последние мозги. Он схватил такси, помчался в свой отель и быстренько собрал чемоданы. Служащий отеля говорит, что, Когда Моут расплачивался по счету, его трясло и он едва выговаривал слова. Он побросал свои вещички в такси и прямиком покатил на вокзал. Ну, правда, карлика нетрудно выследить, он слишком приметен. Его засекли в Сент-Луисе. Наши послали туда телеграмму, чтобы его задержали.
— Моут не мог убить Негро. Во-первых, ему было бы не по силам унести его так далеко, а во-вторых, он не водит машину.
— Не водит или не умеет водить?
— У Моута нет машины. Да он и не смог бы вести обычную машину: у него ноги не достают до педалей. К тому же, чтобы разглядеть что-нибудь перед собой, ему пришлось бы стоять за рулем.
— О господи! Да мы его ни в чем таком не подозреваем. Просто хотелось бы выяснить, чего он так боится. В этом чертовом деле не за что зацепиться. Бессмыслица на бессмыслице.
— Да уж, капитан, — ухмыльнулся дядя Эм. — Жаль, что убийца не оставил вам свою визитную карточку.
Вейс никак не отреагировал на его шутку.
Я устал стоять у окна и присел на край кровати. У меня что-то застряло между зубами во время обеда. Я стал рыться в кармане куртки в поисках зубочистки. Зубочистку я так и не нашел, но в правом внутреннем кармане мои пальцы наткнулись на маленький предмет. Это был красный пластмассовый кубик для игры в кости, который я зачем-то прихватил с собой в фургоне Кэри. От нечего делать я начал вертеть его в руках, а потом бросил на покрывало.
— Откуда у тебя эта штучка, малыш? — спросил дядя Эм.
Я ему ответил, и он опять начал мерить шагами комнату.
— Капитан, если допустить, что смерть Сьюзи входила в общий план, то в этих трех убийствах есть сходные признаки, — сказал дядя Эм,
Вейс нахмурился;
— Ни на ком из них не было одежды. Правда, трудновато требовать от обезьяны, чтобы она одевалась. Пока это единственный признак. Разве есть и другие?
Дядя Эм ткнул в меня пальцем:
— Посмотрите на игрушку Эда. Вот вам и ответ на ваш вопрос.
Вейс недоуменно взглянул на него.
— Что-то не понимаю. Он вертит в руках кубик.
— Не просто кубик, а маленький кубик, и к нему нет пары. Стаффолд — Сьюзи — Негро. Карлик, шимпанзе, ребенок. Они все были приблизительно одного роста, капитан.
— А ведь и правда! — воскликнул Вейс.
Я все еще продолжал крутить в руках кубик. Потом я закрыл глаза: вдруг меня словно озарило. Неясная догадка вспыхнула в моем мозгу, но тут же погасла, уступив место сомнениям.
— Поднимайся, Эд, мы уходим, — сказал дядя Эм. Я побрел за ним.
Глава 11
Негритянский балаган в этот вечер был закрыт. Остальная ярмарка работала, но дела шли неважно. Все чего-то боялись.
Я удивлялся, почему не явились толпы зевак, как это было в Эвансвилле после первого убийства. В ту ночь ярмарка напоминала сумасшедший дом. Дядя Эм объяснил это так:
— Черт возьми, малыш, эти пижоны и не предполагают, что здесь произошло новое убийство. Мальчика якобы сбила машина. По крайней мере, в газетах выдвигается именно эта версия. У полиции есть на то свои причины.
— Я хотел бы сам прочесть эти газеты.
— Пожалуйста! Если тебе так хочется, можешь не возвращаться. Я закроюсь пораньше. Все равно дела идут ни к черту!
Я пошел в ближайшее кафе и купил вчерашнюю местную газету. Заказав молочный коктейль, начал искать статью о смерти Негро.
На первой странице я не нашел ничего. Зато на второй сразу наткнулся на четыре маленькие колонки. Там не было и намека на то, что смерть мальчика явилась результатом убийства. Статья также умалчивала о том, что труп был найден в голом виде. Даже всем известное имя маленького Негро — чудо-чечеточника с ярмарки — не упомянули. Просто речь шла о некоем Брукере Т. Бренте, чернокожем ребенке с ярмарки Дж. Хобарта. Констатация факта — и ничего более.
Вернувшись на ярмарку, я стал расспрашивать дядю Эма, почему полиция не сообщает прессе о таком интересном факте. Он пожал плечами.
