Она растворилась в воздухе - Уайт Этель
— Я только что получил ваше сообщение. О том, что я чувствую, говорить не буду, вы и так это знаете.
При виде него Виола почувствовала прилив надежды. — Личное обаяние и жизненная сила Кросса создавали вокруг него особую атмосферу уверенности.
Губы миссис Стерлинг задрожали, но когда она заговорила, ее голос был спокойным:
— Да, я знаю, Рафаэль. О, какое утешение, чтобы вы здесь. Но вы не должны быть слишком милым, от этого я могу расчувствоваться. А плакать не время, нужно сосредоточиться на выяснении того, что случилось с Беатрис, — и, понизив голос, она добавила, — а я должна быть сильной за двоих.
Невольно взглянув на потрясенного миллионера, Кросс понимающе кивнул:
— Я здесь, чтобы помочь вам, миссис Стерлинг.
Направившись к дивану, на который уложили Виолу, он дружески поцеловал ее.
— Бедная маленькая Грини, — его голос был добрым, но твердым. — Вы выглядите так, как будто получили хорошую взбучку. Но не думайте о себе. Подумайте о ней… Что произошло?
Под его настойчивым взглядом, Виола выпалила свою историю:
— Беатрис вошла в номер 16, чтобы ей предсказали ее судьбу. Я последовала за ней. Затем я отвернулась, чтобы поговорить с майором, и в ту же минуту она исчезла.
Виола безнадежно взглянула на недоверчивые лица. Она понимала,что для всех это прозвучало чрезвычайно фантастически. Оглушенная молчанием, она взмолилась, обращаясь к Рафаэлю Кроссу:
— Это правда. Вы должны мне поверить. Ведь это случилось и с вашей дочерью. В той же самой комнате. В этом есть какой-то ужасный обман. Вы должны обыскать тут все. Разберите все по кирпичикам.
Кросс пожал плечами, отказываясь брать на себя ответственность.
— История повторяется, — заметил он. — Боюсь, у этой молодой леди, видимо, слишком хорошая память. Что ж, майор, может быть, в этом и найдется какая-то выгода для вас… снова. Не послать ли нам за бригадой строителей?
Майор Померой проигнорировал этот выпад.
— Я, конечно, не стану разрешать повторно портить свое имущество из-за бессмысленных обвинений, — холодно заявил он.
— Поддерживаю такой подход, — заявила мадам Гойя. — Как говорят: обжегшись на молоке, дуешь и на воду. Нет смысла вновь портить мою комнату.
— Этот вопрос и не поднимается, — вмешался Стерлинг. — Эта девушка лжет. Я считаю, что она помогла моей дочери бежать.
— Что бы ни произошло, — сказал Кросс, — Беатрис нет, и мы должны ее вернуть. Вы знаете, что вы должны сделать, Стерлинг. Позвоните в полицию.
Мистер Стерлинг и его жена посмотрели друг на друга, и на их лицах был написан страх. Затем Кристина сказала:
— Нет. Эта ужасная фотография… Я не могу забыть те глаза.
— Но вы посоветовали это мне, — напомнил им Рафаэль Кросс.
— И вы хотите, чтобы я сам воспользовался собственным советом? — спросил Стерлинг.
Огонек в глазах Кросса угас:
— Нет. Я никому не желаю перенести такие страшные страдания, какие перенес я, и меньше всего вам. Именно из-за моего отношения к вам я хочу направить вас в правильном направлении. У нас разные случаи. Я с самого начала опасался худшего из-за того, что знал мотивы похищения. Но если это обычное похищение, а не побег, то все ваши аргументы остаются в силе. Вы должны позвонить в полицию.
Глава XX. Личная доставка
Возмущенная несправедливым обвинением в произошедшем несчастье, Виола предприняла еще одну попытку протеста. Она попробовала подняться и сесть, когда чьи-то мясистые руки снова уложили ее голову на подушку.
— Лежите тихо, — прошептала ей Гойя. — Что толку? Они вам не поверят.
Виола признала справедливость ее совета. Если она отдохнет, то у нее будет больше шансов отстоять свое мнение и защитить себя от нападок. Несмотря на то, что Виола никогда не доверяла Гойе, сейчас она была благодарна ей, — эта женщина была единственной, кто выказывал признаки дружеского отношения.
Хотя Виола была невиновна, но в глубине ее души опять возникло ощущение, что все-таки она в чем-то виновата, и это чувство стало почти невыносимым от вида убитых горем родителей. Хотя они хотели надеяться на то, что произошедшее это просто глупая выходка Беатрис, девушка была уверена — они ощущали угрозу со стороны ужасного спрута. Миллионер казался сокрушенным этим ударом, но его страдания причиняли Виоле меньше боли, нежели мужество, проявляемое его женой.
«Я не смогла бы держаться как она, — подумала девушка. — Я чуть не сошла с ума, когда потеряла Питера, а это была всего лишь собака. Но она пытается улыбаться своему мужу. Я недооценила ее. За душой у нее не только меховые шубы, орхидеи и бридж. Это настоящий человек, стальной характер… Я смеялась над всеми ними только потому, что у них слишком много денег. О, как бедные жестоки к богатым!»
Виола пыталась проглотить комок, который стоял в ее горле, когда дверь распахнулась, и вошел Мак. Лицо детектива было влажным и посеревшим, а движения тяжелыми и медленными, было видно, что он потерпел неудачу. Кристина бросилась к нему, но он предварил ее вопрос, покачав головой.
— Я потерял след, — признался он, запуская палец за воротник, как будто тот его душил. — На улице ее нигде нет. Автомобили постоянно проезжали через площадь, однако полицейские ничего не заметили… Но она спустилась по пожарной лестнице. Я узнал об этом в одном из офисов в доме напротив. Служащий подошел к окну, чтобы опустить шторы, и увидел девушку в белом пальто, которая спускалась по лестнице. Было почти темно, и он не стал ждать, чтобы посмотреть, куда она пойдет.
Виола слушала в полной растерянности. — Неужели Беатрис обладает чудесной силой левитации и умением проходить сквозь стены? Ведь только с их помощью она смогла бы оказаться на наружной лестнице.
Детектив продолжил свой отчет:
— Я сразу позвонил Дону, чтобы тот нашел Остина. Это наиболее вероятная версия. Звонить ему бессмысленно, если виновен солжет. Если она с ним, Дон найдет ее. Он рвется в бой.
— Он позвонит в отель? — спросил Стерлинг.
— Нет, я дал ему этот номер, рассчитывая, что вы будете здесь… Он должен позвонить с минуты на минуту.
Все машинально повернулись к телефону, будто умоляя его зазвонить.
— Как все произошло, Мак? — спросил миллионер.
— Разве она не рассказала вам? — спросил детектив, указывая пальцем в сторону Виолы.
— От нее я слышал только вранье. Я хочу услышать ваш отчет.
— Что ж, когда мы добрались сюда, мы сразу поднялись по лестнице. Грин сказала мне, что они собираются зайти в ее квартиру. Я встал у двери номера, из которого съезжает арендатор, так что я мог следить на номером 15. Грин стала открывать дверь, а Беатрис стояла рядом с ней. Тут мое внимание отвлек гардероб, который застрял в дверях, когда его выносили, и я помог вытащить его. Я видел Беатрис как раз перед тем, как отвернулся, а уже через минуту Грин закричала, что ее нет. Я бросился прямо в номер 15 и обнаружил там зажженный свет и открытое окно. Я выбрался через окно на лестницу. Все это время Грин пыталась затащить меня обратно и утверждала, что Беатрис где-то в другом месте. Она разыгрывала эту комедию, чтобы помочь Беатрис сбежать.
Виола слушала, осознавая личную враждебность детектива по отношению к ней. Когда девушка только перебралась в отель, она была удивлена, что Мак называл Беатрис по имени. Вскоре она обнаружила, что он пользовался привилегией в силу долгих лет верной службы, а семья Стерлингов была слишком простой по своей натуре, чтобы ожидать, что он станет обращаться официально к той, которую до сих пор считал ребенком. Зная об этом, Виола была польщена, когда Мак начал называть ее «Ви». Теперь же она была «Грин», а это свидетельствовало о том, что она перестала пользоваться расположением детектива.
Вдруг зазвонил телефон. Мак снял трубку и знаком попросил отойти вплотную подошедших к нему родителей Беатрис. Его глаза сверкали от волнения, но, пока он слушал, его возбуждение постепенно угасало, и в конце угасло совсем. Он даже скривился от разочарования.
