Эрл Гарднер - Дело о позолоченной лилии
– Да.
– И в то же время вы сравнивали ее с отпечатками миссис Бедфорд?
– Да, ваша честь.
– Это находилось в вашем распоряжении и под вашим контролем?
– Да, ваша честь.
– Что вы сделали с вашими карточками после того, как убедились, что отпечатки принадлежат миссис Бедфорд?
– Я положила за вырез платья.
– А потом?
– В сопровождении сержанта Голкомба я отправилась в контору мистера Бергера. Мистер Бергер хотел, чтобы я оставила их ему. Я отказалась. По его предложению я расписалась на карточках. Потом он расписался и поставил число, чтобы не было сомнений в подмене.
– И сейчас на карточках стоит ваша подпись?
– Кажется, но я не уверена… Могу я рассмотреть их еще немного?
– Пожалуйста, – разрешил судья.
– Ваша честь, – сказал Бергер. – Это требует расследования. Такие феномены часто встречаются на процессах, где участвует мистер Перри Мейсон.
– Я возмущен этим, – заявил Мейсон. – Я, как вы видели, пытался вести перекрестный допрос этого эксперта, могу сказать, так называемого эксперта.
Эльза Гриффин с ненавистью смотрела на него.
– Обе стороны могут вернуться на свои места, – заявил судья. – Свидетельнице предоставляется возможность провести сравнение отпечатков.
Бергер неохотно вернулся на свое место и сел. Мейсон тоже вернулся за свой стол. Бедфорд пытался что-то шептать, но Мейсон велел ему молчать. Свидетельница долго разглядывала карточки. В зале повисла гробовая тишина.
Неожиданно Эльза Гриффин швырнула лупу в Мейсона. Лупа ударилась об стол и отскочила на грудь адвоката. Эльза Гриффин смяла карточки и истерически зарыдала.
Мейсон встал, но судья остановил его.
– Представители обеих сторон остаются на месте. Суд хочет допросить свидетельницу. Успокойтесь, мисс Гриффин. Суд хочет задать вам несколько вопросов.
Она отняла руки от лица и посмотрела на судью.
– Какие еще вопросы?
– Теперь вы убедились, что отпечатки пальцев на вашей карточке номер шестнадцать и отпечатки на предъявленной вам карточке номер тридцать семь сделаны одной рукой?
– Да, но это не так, ваша честь. Ночью это был отпечаток миссис Бедфорд. Кто-то каким-то образом подменил их, и теперь я не знаю, что делать и что говорить.
– Во всяком случае, причин для истерики нет, мисс Гриффин, – сказал судья. – Вы уверены, что отпечаток номер шестнадцать – тот самый, что вы сняли в мотеле?
Она кивнула.
– Да… я знаю, что он оставлен миссис Бедфорд.
– Насчет наших вещественных доказательств сомнений быть не может, – продолжал судья. – Судя по показаниям свидетеля обвинения, женщина, оставившая следы в помещении пятнадцать и двенадцать, была той же самой, которая взяла напрокат автомобиль.
Эльза Гриффин покачала головой.
– Это не так, ваша честь. Этого просто не может быть. Это… – Она снова закрыла лицо руками и зарыдала.
– Если суд не возражает, – вскочил с места Бергер, – я хотел бы внести предложение.
– Какое? – холодно спросил судья.
– Свидетельница эмоционально расстроена. Я предлагаю отпустить ее, а карточки номер четырнадцать, шестнадцать, девять и двенадцать вручить эксперту, находящемуся здесь для проверки и идентификации. Между тем я хочу заверить суд, что полностью удовлетворен искренностью и прямотой свидетельницы. Я лично считаю, что имели место трюк и подмена. Я думаю, притворство и обман можно установить, и хочу вторично вызвать мистера Моррисона Брамса, управляющего мотелем «Стейлонгер».
Судья Штрузе погладил подбородок.
– Жюри должно игнорировать слова окружного прокурора насчет притворства и обмана, – заявил он. – Остальные предложения приняты. Свидетельница может покинуть место. Эксперту передать для проверки и сравнения отпечатки. Мистер Моррисон Брамс вызывается на свидетельское место. Мисс Гриффин, я прошу вас успокоиться.
Пристав проводил рыдающую Гриффин на ее место.
Моррисон Брамс вновь предстал перед судом.
– Теперь я попытаюсь доказать другую вещь, – возвестил Бергер. – Мистер Брамс, вы разговаривали с женщиной, которая, по вашим словам, прокралась в номер двенадцать?
– Да, сэр.
– Вы видели, как она покинула номер?
– Да, сэр.
– Я прошу миссис Стюарт Д. Бедфорд, которая находится в этом зале, встать, снять темные очки и показаться свидетелю.
– Протестуйте! – зашипел Бедфорд. – Протестуйте же! Прекратите дело!
– Спокойней, – остановил его Мейсон. – Если мы начнем протестовать, мы восстановим против себя жюри. Пусть действует.
– Встаньте, миссис Бедфорд, – приказал судья.
Она встала.
– Снимите, пожалуйста, очки.
– Это плохой путь для опознания, ваша честь, – сказал Мейсон. – Но мы не возражаем.
– Подойдите к ограде, миссис Бедфорд, – распорядился судья. – Теперь повернитесь лицом к свидетелю.
– Это она! Она! – возбужденно заорал Брамс. – Это та самая женщина!
Анна Роан перегнулась через перила.
– Вы лжете, – холодно заявила она.
Судья ударил молотком.
– Никаких разговоров, кроме ответов на вопросы! Миссис Бедфорд, вы можете вернуться на свое место. Продолжайте процесс, мистер Бергер.
Ухмыльнувшийся Бергер поклонился Мейсону.
– А теперь можете вести перекрестный допрос, – сказал он и ехидно добавил: – До полного удовлетворения.
– Одну минутку, окружной прокурор, – оборвал его судья. – Последнее слово совершенно излишне.
– Прошу прощения, ваша честь. – Бергер сиял. – Я думаю, что скоро сумею показать, что произошло с отпечатками, но буду очень рад услышать перекрестный допрос этого свидетеля и посмотреть, что мистер Мейсон сумеет сделать с его показаниями. Прошу прощения, ваша честь.
– Приступайте к допросу, – приказал судья.
– Вы были судимы за преступление, мистер Брамс? – неожиданно для всех спросил Мейсон.
Свидетель дернулся, будто Мейсон ударил его.
– Ваша честь! – закричал Бергер, вставая. – Ваша честь! Адвокат не должен этого делать! Это плохое обращение со свидетелем! Если он…
– Вы, кажется, всегда отвергаете показания свидетелей, если они судились за преступление, – заметил Мейсон Бергеру.
– Конечно, конечно! – закричал Бергер. – Но вы не должны так ставить вопрос. Это плохое обращение. Это…
– Возражение отклонено, – сказал судья. – Отвечайте на вопрос, свидетель.
– Не забудьте, что вы под присягой, – предупредил Мейсон. – Вы были осуждены за преступление?
Свидетель, уже, казалось, готовый к такому вопросу, все же опять вздрогнул, услышав его во второй раз. В зале наступила тишина.
– Да или нет? – медленно произнес Мейсон.
– Да, – ответил Брамс.
– Сколько раз?
