Росс Макдональд - Так они погибают
Я увидел это в тот момент, когда он замахнулся, чтобы ударить меня по голове. Я пригнулся и подскочил к нему, чтобы помешать сделать вторую попытку. Девушка, стоявшая позади меня, молчала. Мои пальцы сомкнулись на запястье руки Ронни. Я крутанул ее, и монтировка со звоном полетела на пол. Затем, оттолкнув его, я сделал обманное движение левой, чтобы отвлечь его внимание, и всю силу вложил в прямой удар правой. Это был удар для сосунков, не для умелых людей, удар для проклятых дураков.
Он упал ничком, стал корчиться на полу — у него перехватило дыхание. Девица подбежала к нему, опустилась на колени и начала нежно причитать над ним. Он приучил ее к героину, подарил ей желтую лихорадку и белую смерть, а она была от него без ума.
Его парализованная диафрагма опять начала функционировать. Он сделал несколько глубоких вдохов. Я стоял и смотрел, как он подымался, и думал, что надо было бы садануть его покрепче.
Девушка повернулась ко мне, лицо ее исказилось ненавистью.
— Ты, Руфь, подожди на улице. Мне надо поговорить с Ронни.
— Кто вы такой? — Слова юнца вылетали с трудом между судорожными вздохами. — Что тут происходит?
— Говорит, что он — частный сыщик. — Одной рукой она обнимала парня за плечи, другой нежно поглаживала его грудь.
Он оттолкнул ее и нетвердо встал на ноги.
— Чего вы хотите? — Его голос стал звучать тоньше, как будто нокаут вернул его назад, в детство.
— Садись. — Взглядом я показал на единственный стул, стоявший посреди комнаты. — Мне нужны некоторые сведения.
— Ну, от меня вы их не получите. — Но парень сел. Глаз его сильно дергался, казалось, что он весело мне подмигивает.
— Закрой дверь! — приказал я девушке. — За собой.
— Я не уйду. Не позволю вам опять ударить его.
Лицо юнца исказилось от неожиданной злости.
— Убирайся отсюда! Проклятье! Продай себя на мясо для собак, только уходи. — Грубо обращаясь к девушке, он вымещал на ней свою злость за унижение.
Она рассудительно ответила на это:
— Как скажешь, Ронни. — Затем направилась к выходу, волоча ноги.
— Ты служил посыльным у Спида? — спросил я паренька.
Лицо Ронни опять исказило бешенство, оно заострилось и покрылось пятнами. У него были пропорционально маленькие уши, тесно прилегающие к голове.
— Руфь распустила тут свой язык, да? Она действительно забавная личность, эта Руфь. Придется поговорить с ней.
— Руфь ты оставишь в покое, понял? У меня в запасе еще осталось несколько приемов, которых ты еще не испытал на себе. А когда испытаешь, ни одна девушка не захочет взглянуть на тебя.
Горящим взглядом он посмотрел на монтировку, валявшуюся в углу, но тут же отвел взгляд. Он принял позу дисциплинированного молодого человека и сказал, обращаясь ко мне:
— Сэр, я не могу здесь больше оставаться, честно. Мне надо пойти в контору.
— Сегодня для тебя больше не будет легких бабок.
Его кривая улыбка позволила мне увидеть его кривые зубы.
— Сэр, может быть, я глуп, но я совершенно ничего не понимаю.
— Полтораста — это куча денег за пять минут разговора, фактически — шантажа.
Глаз снова задергался и подмигнул. Он был самый скверный юнец из всех, с которыми мне приходилось говорить.
— Вам не удастся получить от него показания, — изрек он.
— Не обманывай себя. Проснувшись завтра утром, он придет в ярость. Я легко его разыщу.
— Старый козел сам на это напросился, не так ли?
— Ты тоже напрашиваешься на неприятность, парниша. Им не нравится мошенничество в туристском городе.
— Понял. Вы хотите долю, — он улыбнулся и опять подмигнул.
— Нет. Мне нужна информация.
— Какого рода информация? У меня нет никакой информации.
— О Германе Спиде. Хочу узнать, что с ним приключилось и почему.
Хотя он не пошевелился, у меня было впечатление, что парень извивается. Он нервно провел рукой по щетке волос.
— Вы агент штата, сэр? Федерального правительства?
— Успокойся. Я занимаюсь не тобой. Хотя, если будет надо, смогу привлечь тебя за вымогательство.
— Вы имеете в виду, если я не буду отвечать?
— Я начинаю терять терпение.
— Не знаю, что вы хотите услышать от меня. Я…
— Ты работал на Спида. Ты уже на него не работаешь. Почему?
— Спид больше не занимается этим бизнесом.
— На кого ты работаешь?
— На себя самого. Я не нравлюсь Тарантайну.
— Мне это непонятно, — съязвил я. — У тебя — внешность, мозги, честность, все остальное. Что же еще надо Тарантайну?
Это уязвило его тщеславие, и в нем проявилась некоторая стыдливость. Но только чуть-чуть.
— Я служил рассыльным у Спида, поэтому Тарантайну и не нравлюсь.
— Но он и сам работал на Спида.
— Да, но он его надул. Когда появилась корпорация, он тут же поменял хозяина. Он понял, что независимый делец типа Спида не сможет им противостоять.
— Поэтому он стрелял в Спида, захватил его дело и присоединился к корпорации?
— Не совсем так. Тарантайн — слишком прожженный ловкач, чтобы стрелять самому. Может быть, он подставил Спида. Я слышал, что он сделал именно так.
— Как это произошло?
— Меня самого там не было. Я знаю об этом только со слов. — Он опять как-то по-своему покорчился, оставаясь неподвижным. Под сросшимися бровями его глаза казались маленькими и близко поставленными друг к другу. Прозрачные капельки пота выступили у него на лбу. — Мне не следовало бы об этом говорить, сэр. Я могу подорваться из-за этого. Откуда я могу знать, что вам можно верить?
— Придется рискнуть.
— Вы не можете привлечь меня как свидетеля, мои знания почерпнуты со слов.
— Расскажи об этом.
— Я расскажу вам об этом в меру своих способностей, сэр. В ту ночь Спид возвращался на машине из Тихуаны. Пакеты с белым порошком находились в покрышках колес. У него был такой прием: пакеты прикреплялись к внутренней стороне покрышек. С ним находился Тарантайн, и я думаю, что он тайком дал знать об этом своей шайке. Те напали на Спида на автостраде по эту сторону от Дельмара, заставили съехать с шоссе, преградив дорогу грузовиком или чем-то вроде этого. Спид начал возмущаться. Тогда они выстрелили в него и, думая, что он мертв, бросили его там, а сами укатили в его машине. В больницу его привез Тарантайн, как будто был для него другом-приятелем. Так думал Спид. Спид выписался и уехал из города. Он чуть не умер. Думаю, это его перепугало. Он не годился для драки с применением оружия, он был джентльменом.
— Теперь понимаю. Где же сейчас находится «джентльмен»?
— Мне это неизвестно. Он слинял, вот и все. Перепродал Тарантайну права на аренду Арены и испарился.
