Эрл Гарднер - Счет девять
– Продолжай, – сказал Гиддингс. – Так что ты говорил о Сильвии Хэдли?
Я сказал:
– Она в некотором роде торговка краденым.
– Торговка краденым? Эта милашка?
Я кивнул.
– Он спятил, – сказал Гиддингс, повернувшись к Селлерсу.
Тот покачал головой:
– Пусть продолжает, Тэд. Пусть мелет вздор. У него своя точка зрения, и мы сможем принять ее во внимание, если разрешим ему говорить. Продолжай, Дональд. Ты думаешь, что она торгует краденым. На каком основании?
Я пояснил:
– Она связалась со стариком по имени Мортимер Джеспер, своего рода коллекционером. Как мужчина он ее интересовать не может, это слишком очевидно. Значит, он для нее что-то делает.
– Что? – поинтересовался Гиддингс.
– Я думаю, он снабжает ее… Это только предположение, но я думаю, он снабжает ее информацией о стоимости вещей. Сильвия крадет их, а затем продает ему.
Гиддингс посмотрел на Селлерса:
– Упаси господи, до какой глупости он может дойти?
– Перестань, Тэд, – одернул инспектора Селлерс; его глаза сверлили меня. – Продолжай. В чем суть, Дональд? У тебя, видимо, есть основания думать так. Какие?
– Об этом я и пытаюсь сообщить вам, – сказал я.
– Ладно, продолжай.
– Ну, я попытался проследить эту линию до конца, вот и все. Позвонил Джесперу и договорился о встрече, чтобы задать несколько вопросов. Никогда раньше не встречался с ним. Когда я остановил автомобиль и начал вылезать из него, откуда-то выскочили двое головорезов и заставили меня поехать на пустырь. Там они чертовски меня избили.
– Этому, – улыбнулся Гиддингс, – нам хотелось бы получить доказательства. Мало ли что ты нам тут наплетешь!
– Ты думаешь, что между Джеспером и этими двумя бандитами есть связь? – спросил Селлерс.
– Черт побери, нет, – ответил я. – Поймите правильно. Скорее всего, эта девчонка, Сильвия Хэдли, поручила двум громилам следовать за мной, чтобы проследить, куда я пойду. Они увидели, что я напал на след, и обработали меня. Чтобы на некоторое время устранить.
– Они что-нибудь взяли? – спросил Селлерс. – Что-нибудь говорящее о причинах нападения?
– Если бы при мне было что-нибудь подобное, – ответил я, – я бы лучше позаботился о своей грудной клетке. Не раскрылся бы. Черт побери, нет. У меня при себе были только подозрения.
Селлерс и Гиддингс обменялись взглядами.
– Похоже, в этом что-то есть, – задумчиво произнес Селлерс. – Но он ставит телегу впереди лошади. Понимаешь, о чем я, Тэд?
– Согласен, – сказал Тэд. – Стоит попытаться.
Помолчали. Потом Гиддингс ткнул в меня пальцем:
– Что нам с ним делать?
– Возьмем с собой.
Гиддингс покачал головой.
– Ты плохо знаешь его, – настаивал Селлерс. – Может, он темнит. Не отпускай его. Пусть постоянно будет при нас. Если заявиться к красотке с Поллитровочкой, это позволит нам сразу вывести его на чистую воду. Она подумает, что он навел нас на нее, начнет орать, жаловаться, и мы сможем кое-что узнать.
– Мне не хочется брать его, – упрямился Гиддингс.
– Если не возьмем, проиграем, – сказал Селлерс. – Он нас запутает.
– Не посмеет.
– Черта с два не посмеет, – возразил Селлерс. – У него мужества больше, чем у любых шестерых парней вместе взятых. Именно по этой причине его все время избивают. У него нет инстинкта самосохранения.
– Мы можем запереть его в камере.
– Он выскочит через пятнадцать минут, – возразил Селлерс.
– Не сможет, если распорядимся не подпускать его к телефону.
– Тогда он судебным порядком сдерет с нас миллион долларов компенсации, – сказал Селлерс. – Я уже имел с ним дело. Это динамит; к тому же он скор на ногу. Делай, как я сказал, Тэд. Возьмем его с собой.
– Ладно, – неохотно согласился Гиддингс. – Начальник ты. Как велишь, так и сделаем. Пошли, – обратился он ко мне.
Я попытался подняться с кресла, но ноги оказались слишком слабыми. Гиддингс схватил меня под мышки и поставил на ноги.
– Двигай ножками, – повелел он, – не то они будут чертовски болеть.
– Думаете, они сейчас болят недостаточно? – спросил я.
Он только улыбнулся:
– Пошли.
Они дотащили меня до лифта, затем – до полицейской машины и дали отдохнуть, пока ехали к дому Сильвии. Инспектор Гиддингс предупредил в дежурке:
– Мы собираемся подняться в квартиру Сильвии Хэдли. Нужно задать ей пару вопросов. Не сообщайте ей о нашем приходе.
– Ладно, – согласился дежурный.
– Вы меня поняли? – уточнил Гиддингс.
– Я вас хорошо понял.
– Если о нас доложат, расценим это как противодействие, – предупредил Гиддингс. – Пошли.
Мы поднялись на лифте и прошли к квартире Сильвии Хэдли. Фрэнк Селлерс постучал в дверь… Она открылась сантиметров на пять, насколько позволяла туго натянутая бронзовая цепочка. Селлерс показал свой значок и удостоверение личности, все в красивой кожаной книжечке.
– Полиция, – произнес он. – Мы хотим поговорить с вами.
– Я уже сказала вам все, что знаю, – отреагировала Сильвия.
– Мы хотим поговорить с вами поподробнее, – настаивал Селлерс. – Не тяните, открывайте. Мы не собираемся торчать здесь всю ночь.
Она открыла дверь. Мы вошли. Она взглянула на меня:
– Дональд, что случилось?
– Стукнулся о дверь, – ответил я.
– А почему вы пришли вместе с этими людьми?
– Они захватили меня с собой на прогулку.
– Начнем разговор, – сказал Селлерс. – Дональд уже побывал здесь, не так ли, Сильвия?
– Да.
– Что вы ему сказали?
– Ничего особенного… просто кое о чем рассказала.
– О Мортимере Джеспере? Что вы ему сказали о Джеспере?
Увидев внезапный испуг на ее лице, Селлерс понял, что попал в точку.
– Итак, что вы ему сказали?
– Я ему ничего не говорила, будь он проклят! – вспыхнула Сильвия. – А если он что-нибудь наболтал вам о Мортимере, так он… он лжет, он…
– Полегче, полегче, – остановил ее Селлерс. – Так что о Мортимере Джеспере?
– Ничего.
– Что вас с ним связывает?
– Ничего не связывает.
– Вы его знаете?
– Я… я встречала его.
– Вы что-нибудь говорили Дональду Лэму о нем?
– Не говорила! – опять вспыхнула она. – Я не знаю, что он вам наговорил, но что бы там ни было – все ложь!
Селлерс уселся в кресло, скрестил ноги, вынул сигару.
– Удивительно, удивительно, – произнес он голосом человека, который сию минуту узнал о выигрыше в ирландском тотализаторе. Он откусил кончик сигары, выплюнул его на старый, потертый ковер, покрывавший пол в комнате, зажег спичку, поднес ее к сигаре, затянулся раза два и опять сказал: – Никогда бы не подумал!
– Не люблю сигарный дым, – огрызнулась Сильвия Хэдли.
Селлерс не отреагировал на это замечание, словно не слышал. Он сделал пару глубоких, долгих затяжек и улыбнулся Гиддингсу:
