Адриан Конан Дойл - Неизвестные приключения Шерлока Холмса
Это безобидное замечание произвело самое неожиданное впечатление. Секунду-другую посетительница смотрела на меня широко раскрытыми серыми глазами, а затем воскликнула:
— Запертая комната! О Бог мой, запертая комната!
Этот крик разнесся по всему дому, а потом она вдруг пошатнулась и рухнула на коврик перед камином в глубоком обмороке.
Не на шутку перепугавшись, я налил из графина воды, добавил в нее немного бренди, поднял девушку, осторожно усадил ее в кресло и заставил выпить несколько глотков. Очевидно, этот отчаянный крик поднял жену с постели, она спустилась и зашла к нам в приемную.
— Господи, Джон, что здесь такое… — Но тут она увидела пациентку и воскликнула: — Да это же Кора Мюррей!
— Ты знакома с этой юной леди?
— Знакома? Еще бы. Я знала Кору Мюррей еще в Индии. Наши отцы были добрыми старыми друзьями. И потом я переписывалась с ней, уже после того, как мы с тобой поженились.
— Ты писала ей в Индию?
— Нет-нет, теперь она живет в Англии. Кора — близкая подруга Элеоноры Гранд, которая столь неожиданно вышла замуж за полковника Уорбертона. Кора живет вместе с полковником Уорбертоном и его женой на Кембридж-террас. — Тут наша посетительница открыла наконец глаза. Моя жена похлопала ее по руке. — Вот и хорошо, Кора, умница, — сказала она. — А я как раз говорила мужу, что ты живешь на Кембридж-террас с полковником и миссис Уорбертон.
— Уже нет! — истерически воскликнула мисс Мюррей. — Полковник Уорбертон мертв, его жена тяжело ранена, наверное, тоже умирает в эту самую минуту! Стоило мне увидеть, как они лежат там бледные, как сама смерть, я сразу же поняла: полковник просто сошел с ума. В него вселилось безумие! Иначе зачем бы он стал стрелять сначала в жену, а потом в себя в этой наглухо запертой комнате? До сих пор не верится, что он совершил столь чудовищный поступок!..
Кора схватила мою жену за руку, впилась в нее обеими руками и умоляюще подняла на меня глаза:
— О, доктор Уотсон, я так на вас надеюсь! Только вы можете мне помочь. Вы и ваш друг, мистер Шерлок Холмс!
Думаю, вы представляете, с каким изумлением выслушали мы с женой известие об этом трагическом происшествии.
— Но ведь вы сами только что сказали, что полковник Уорбертон мертв, — пробормотал я.
— Да, но теперь тень падает на его доброе имя. Ах, понимаю, это совершенно бессмысленная, безнадежная затея…
— Безнадежных ситуаций не бывает, Кора, — утешила ее моя жена. — Что ты собираешься предпринять, Джон?
— Предпринять? — Я взглянул на часы. — Как это что? Взять кеб и немедленно мчаться на Бейкер-стрит! Как раз застанем Холмса перед завтраком.
Как я и предполагал, Шерлок Холмс мрачно ожидал завтрака, в комнате кисловато пахло табаком после первой выкуренной им трубки, впрочем, она безнадежно пропахла им уже давно. В столь неожиданном появлении мисс Мюррей, сопровождаемой мною в этот ранний час, он не увидел ничего необычного, хоть и был настроен несколько ворчливо.
— Дело в том, Холмс, — начал я, — что сегодня утром ко мне…
— Сам вижу, мой дорогой друг, — сказал он. — И прошу вас, не горячитесь. Вечно вы портите этим все дело. — Тут Холмс заметил, в каком удрученном состоянии пребывает мисс Мюррей, и строгое лицо его смягчилось.
— И вот что еще, — добавил он. — Прежде чем приступить к обсуждению того, что вызвало такой шок у юной леди, вам обоим не помешает позавтракать.
И Холмс не разрешил нам вымолвить ни слова до тех пор, пока я не заставил себя немного поесть. Мисс Мюррей притронулась лишь к чашке кофе.
— Гм, — разочарованно буркнул Холмс, когда наша прелестная клиентка поведала ему то же, что и чуть раньше мне. — Да, прискорбное событие, можно даже сказать, настоящая трагедия, мадам. Вот только не вижу, чем могу тут помочь. Полковник Уорбертон определенно потерял рассудок: сначала стреляет в жену, потом — в себя. Полагаю, эти факты не подлежат сомнению?
Мисс Мюррей тихо застонала.
— К сожалению, нет. Хотя сначала мы надеялись, что это дело рук грабителя.
— Вы надеялись, что это было делом рук грабителя?
Меня задел язвительный тон Холмса, хотя причина, на мой взгляд, была очевидна. Едва миновал месяц с тех пор, как моего старого друга перехитрила и обставила по всем статьям миссис Годфри Нортон, она же Ирэн Адлер, что самым отрицательным образом сказалось на его отношении к женскому полу в целом.
— Послушайте, Холмс, — довольно резко возразил я, — мисс Мюррей лишь хочет сказать, что только вторжение грабителя и убийцы могло бы объяснить случившееся, спасти доброе имя полковника, снять с него обвинения в таких тяжких грехах, как убийство и самоубийство. Полагаю, вы не должны упрекать ее в небрежном подборе слов.
— От этого небрежного подбора слов, Уотсон, зависит жизнь или смерть самого грабителя, если таковой существовал. Ладно, не будем огорчать нашу юную леди. Но, может, вы все же выразитесь точнее, мадам?
К моему удивлению, личико мисс Мюррей немного порозовело, а на губах ее заиграло подобие улыбки.
— Мой отец, мистер Холмс, был капитаном на судне «Силой Мьютини»! Так что, как видите, я вполне способна выражаться точно.
— Уже лучше, неплохое начало. И что же дальше?
— Полковник Уорбертон и его жена, — продолжила она, — жили по адресу: Кембридж-террас, девять. Вблизи Гайд-парка немало таких добротных и ухоженных домов. Перед домом небольшой сад камней, по обе стороны от двери двустворчатые окна до пола. Полковник Уорбертон и моя дорогая Элеонора находились в комнате слева от входной двери, они называли ее антикварной комнатой. Дело было вечером, после обеда. Дверь в эту комнату была заперта изнутри. Каждая из створок стеклянных окон тоже была заперта изнутри, хотя шторы опущены не были. Никто не мог войти в эту комнату или спрятаться там; никакого доступа в нее не было. У правой руки полковника лежал на полу пистолет. Следов взлома на дверях и окнах не найдено, комната была заперта надежно, как крепость. Все это, мистер Холмс, непреложные факты.
Как выяснилось позже, мисс Мюррей говорила сущую правду.
— Ну что ж, совсем другое дело, вы все очень точно описали. — Холмс довольно потирал длинные тонкие пальцы. — А теперь скажите, давно ли водилась за полковником Уорбертоном привычка запираться вместе с женой в этой, как вы изволили выразиться, антикварной комнате каждый вечер после обеда?
На лице девушки отразилась растерянность.
— Господи, нет, конечно! Я как-то об этом не подумала.
— Впрочем, боюсь, на сути дела это не отразится. Скорее, напротив, это лишь подтверждает внезапный приступ умопомешательства.
