Леонид Шифман - Побег на Альфу Центавра (сборник)
– Вы надеетесь, что я вам отвечу откровенно?
– Я надеюсь, что вы ответите, а я смогу понять, насколько ваш ответ искренен, – я посмотрела Жаклин в глаза и в этот момент поняла, насколько обманчива ее внешность.
– Я уверена, что господин Солман способен убить. Я уверена, что у него хватит способностей придумать достаточно хитроумный план, но для этого может быть только одна причина. Я и сама заподозрила бы его в убийстве Лайоша Бердски и Натали, если бы эти две смерти могли бы дать ему деньги, но он знал содержание их завещаний. Так зачем ему убивать?
– А как вы думаете, мог ли Фред придумать для своего дяди ту рекламную кампанию, с которой и началась эта дикая история?
– Мог, но я все же считаю, что изначальная идея принадлежала самому Бердски, но Фред наверняка что-то знал. Накануне своего исчезновения Лайош приходил к нам и очень долго говорил с племянником, закрывшись в его комнате. Когда он прощался со мной, он выглядел так, словно знал нечто недоступное моему пониманию. Лайош всегда сочувствовал Фреду, и это можно понять.
– Да, Натали, видимо, тоже не слишком радовала своего мужа ощущением свободы, – догадалась я.
– Впрочем, он меньше этим тяготился, ведь он ее все-таки любил, – горько усмехнулась госпожа Солман.
– Еще один, вопрос, Жаклин, – я понимала, что задать этот очень важный вопрос я должна не прямо, а используя простую логическую цепочку, которую потом придется еще достраивать, – ваш муж хорошо водит машину?
– Да. За рулем он асс! Но он предпочитает водить только собственный автомобиль, особенно если он достаточно дорогой.
* * *Итак, этот разговор оказался действительно весьма полезным. Именно слова Жаклин пробили брешь в сплошном тумане, который до сих пор не желал рассеиваться. Комиссар Катлер выслушал меня и мои робкие предположения без особого энтузиазма. Но я не могла пока сказать ему всего, были факты, которые еще требовали подтверждения. Поэтому понял он меня не совсем правильно.
– Вы говорите, что литературного агента предполагали убить из-за его денег. Я ничего не имею против этого вполне резонного утверждения, но наследницей Лобмарди, насколько мне известно, в настоящий момент является его семнадцатилетняя сестра Луиза. Уж не думаете ли вы, что все это ее проделки?
– А что мы о ней знаем? – только и могла ответить я, – проедусь-ка я до Стерленда.
– Это, понятно, неплохая идея, – согласился комиссар, – нужно постараться собрать факты везде, где только можно, но не думаю, что там вы найдете ответы на все вопросы.
Я промолчала, поскольку моя версия еще не полностью оформилась, но на свою поездку в Стерленд, я смотрела более оптимистично.
Тереза и Луиза Ломбарди жили на окраине города в маленьком, но очень симпатичном домишке, окруженном ухоженным и цветущим палисадником. Встретили меня очень приветливо. Через десять минут разговора, в котором я сообщила им, что привезла привет от сына и брата, которого, к сожалению, задержали срочные дела, о покушении я говорить не стала, чтобы не провоцировать лишние волнения, – Луиза весело посмотрела на меня и воскликнула:
– Неужели Бобби, наконец, решился жениться?!
– Ну, до этого еще не дошло, – расплывчато ответила я, добавив к своим словам необходимую порцию смущения.
Я, конечно, ввела в заблуждение простодушных женщин, однако именно это позволило мне быстрее приблизиться к тому факту, ради которого я и приехала сюда. Мне пришлось еще какое-то время изображать из себя старую деву, не желающую упустить возможность изменить свою судьбу. Но я дождалась того момента, который просто обязан был наступить.
Мы сидели в комнате Луизы и рассматривали на стареньком компьютере ее виртуальный фотоальбом. Она рассказала мне массу забавного о своих друзьях и их нехитрых развлечениях. Среди фотографий я, наконец, и увидела то, что надеялась найти здесь.
– А это кто? – спросила я девушку. – Мне кажется знакомым это лицо.
– Так ведь это же Фред, друг Бобби, – ее дрогнувший голосок был последним фактом, который был мне нужен.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ,
в которой о развитии событий рассказывает комиссар Катлер.
Я всегда очень серьезно и с доверием отношусь к тому, что говорит Мэриэл. Ее озарения не раз помогали нам в распутывании всяких сложных и иногда казавшихся совершенно неразрешимыми загадок. Но, когда, она позвонила мне, вернувшись из своей поездки в Стерленд, и заявила, что может все объяснить и рассказать, я ей не поверил. Не то чтобы я считал, что она сознательно вводит меня в заблуждение, но были сомнения в том, что она все продумала должным образом.
Поэтому, прежде чем собрать у себя в кабинете тех, кого хотела пригласить для последнего разговора Мэриэл, я попросил ее все рассказать мне. Знаете, мне впервые было стыдно, что я не свел все это воедино сам. У меня все эти же факты были в руках, но я не придавал такого значения психологическим портретам действующих лиц, поэтому и не сумел правильно распределить роли в этом странном и трагическом жизненном спектакле.
Мэриэл же удалось определить и мотивы и возможности главного персонажа так, что закончить следствие было уже несложно.
Итак, в моем кабинете оказались все участники этой фантастической истории, за исключением, пожалуй, только жителей одной из планет системы альфы Центавра.
Натали Бердски – жена убитого писателя Лайоша Бердски.
Его племянник – Фред Солман.
Жена племянника – Жаклин Солман.
Литературный агент писателя – Роберт Ломбардии.
Сестра Роберта – Луиза Ломбарди.
Мать Роберта – Тереза Ломбардии.
Квартирная хозяйка Роберта – Фанни Корбер.
Свидетель и подруга Мэриэл – Николь Мария Федона.
Фермер, помогавший писателю в осуществлении его мистификации, – Янош
Краец.
Нужно сказать, что то, о чем говорила тогда Мэриэл, еще нуждалось в доказательствах, но это уже оказалось не таким сложным делом, тем более, что и сам преступник почти сразу начал давать показания, правильно оценив свои возможности.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ,
в которой все объясняет Мэриэл Адамс.
Мне было несколько неудобно начинать этот разговор в такой обстановке. Во-первых, это нужно было делать в присутствии хозяина кабинета, который, я в этом уверена, и сам уже мог все объяснить не хуже меня. Во-вторых, это было слишком похоже на сцену из чисто литературного детектива. Но комиссар настоял на том, чтобы именно я взяла на себя роль главного сыщика, и мне пришлось сыграть эту роль до конца. Читателю же я могу предложить выбор: или читать мое объяснение, или попробовать все представить самостоятельно все факты мною уже были изложены.
