Эрл Гарднер - Спальни имеют окна
— Вы уезжаете? — спросила она.
— Возможно.
— Извините, разве это не женская сумка?
Я кивнул и сказал:
— Зайди ко мне в кабинет на минутку, Элси.
Она встала из-за стола и пошла за мной.
Я закрыл дверь и сказал:
— Элси, у нас есть всего несколько минут. Нам придется очень быстро работать. Представь себе: ты едешь со своим любовником в мотель… Дверь заперта. Вы одни в домике. Что ты будешь делать?
Она покраснела.
— Нет, нет, я не это имею в виду. Давай опустимся на землю. Ты начинаешь раздеваться… Что ты будешь делать с одеждой?
— Повешу в шкаф, конечно.
— Загляни в эту сумку. Конечно, вещи здесь уже перекладывались несколько раз, поэтому невозможно догадаться, в каком порядке они были уложены первоначально. Но давай все-таки рассмотрим каждую вещь в отдельности. В некоторых вещах есть пулевые отверстия: вот чулки, нижнее белье… видишь дырочки? Вот носовые платки… Теперь… вот кофта. Кофта — это проблема… Ты сможешь сложить ее так, чтобы пулевые отверстия совпадали? Ты видишь, пуля прошла сквозь нее в четырех-пяти местах.
— Потому что она была так сложена, — сказала она.
— Ну тогда сложи ее так же.
Элси расстелила кофту на столе и начала ее складывать, пытаясь совместить все отверстия. Но не смогла.
Тогда она начала внимательно ее изучать, поднеся кофту к носу — понюхала, опять положила, попыталась сложить. Наконец покачала головой и сказала:
— Она не была сложена. А, наверное, была свернута вот так…
Она взяла кофту, скомкала ее в беспорядочный сверток, потом взяла ручку со стола и начала нанизывать на нее дырочки до тех пор, пока они не образовали одну линию.
— Скажи, Элси, стала бы женщина упаковывать кофту в таком виде?
Она покачала головой и сказала:
— Эта кофта ношеная. Но все равно никакая женщина не станет так небрежно бросать…
— Минутку, что значит «ношеная»?
— Не совсем чистая. Ее уже надевали.
— Если бы ты отправилась на свидание к мужчине, которого ты любишь, взяла бы ты с собой грязные вещи?
— Конечно нет. Ты имеешь в виду, что у нее, кроме сумки, ничего не было?
— Да.
— А что было у мужчины?
— Ничего.
Элси начала рыться в сумке, вынимая вещи по одной и тщательно их изучая.
— Отвернись на минутку, — сказала она, — здесь кое-что интимное.
Я отвернулся, но сказал через плечо:
— Не надо так деликатничать. Полиция уже все там перелапала.
— Нет. Мне так не кажется. По-моему, они ничего не трогали.
Я подошел к окну и закурил сигарету.
— Подойди сюда, — сказала Элси. — По-моему, на ней была вот эта кофта, когда она… ну, понимаешь, когда она отправлялась на свидание.
— Я тоже так думаю, Элси. Но не могу этого доказать.
— И когда она складывала ее, то ей пришлось это сделать таким образом…
Я наблюдал, как Элси свертывает кофту. Все дырочки совпали. Но кофта была наполовину сложена, а наполовину свернута и занимала очень мало места.
— Ты бы сложила так свою кофту?
Элси покачала головой.
— Теперь я знаю ответ. Послушай, Элси, дело принимает крутой оборот.
— Как? — спросила она.
— Да, очень крутой оборот. Сейчас я уйду. Мне нужно расследовать одно дело. Это очень важное дело, настолько важное, что я даже не могу сказать тебе, где я буду находиться. Но ты не забывай говорить всем, что видела меня сегодня утром, что я никуда особенно не спешил и вышел по работе. Ты…
Дверь распахнулась. Берта Кул стояла на пороге, испуская негодующие вопли.
— Что случилось? — спросил я.
— Черт бы побрал этот банк! Что они себе позволяют?! Ну, ничего, я до них доберусь! Я им покажу!
— Какой банк? — спросил я. — В чем дело?
— Дело в чеке, который Клэр Бушнелл внесла в банк.
У них хватает наглости говорить, что они спишут с моего счета эту сумму. Они, видите ли, приняли этот чек только при одном условии: сначала они должны проверить кредитоспособность человека, подписавшего чек.
— Ну и что? Человек оказался некредитоспособным?
— Так они говорят.
— А кто подписал чек?
— Они не хотят говорить.
— Ладно, Берта. Я этим займусь.
— Что они там пытаются провернуть?
— Пусть пытаются.
— Не на того напали… Я им… Я им…
— Но ведь деньги у тебя, не так ли?
— Были у меня.
— А что же случилось?
— Они пытаются списать эти деньги с моего счета в нашем банке на том основании, что деньги были просто сданы в банк на хранение. Ну что ты на это скажешь?
— А куда ты внесла чек? Ты сама ходила в банк, на который был выписан чек?
— Еще чего? Стану я туда ходить! Я пошла в наш банк и оттуда позвонила в их банк, чтобы проверить, действителен ли чек. Они проверили и сказали, что да, все в порядке. Ну и я внесла его в банк, который на основании этого телефонного звонка дал мне кредит.
— Ну а дальше что?
— Ну а сегодня утром, когда они начали производить расчет по чекам, выяснилось, что чек, внесенный Клэр Бушнелл, недействителен. Дональд, дружок, не могут они с нами так поступать!
— Если ты внесла чек в наш банк, то они совершенно правы. Они не обязаны платить, если чек ничем не обеспечен.
— Но ведь они меня заверили по телефону, что чек действителен.
— Это было в субботу, — сказал я. — А сегодня понедельник. Ситуация изменилась.
— Черт побери! Ведь мы почти закончили это дело.
И надо же — работать на такую сомнительную личность.
— Я постараюсь что-нибудь сделать. Никому не говори, над чем я работаю. Смотри не проболтайся, где меня можно найти. Дело пахнет порохом, и я намерен быть крайне осторожным.
— Я никому ничего не скажу, — пообещала Берта. — Но ты должен найти эту Бушнелл. Должны же у нее быть хоть какие-нибудь деньги. Пусть заложит кольцо, в конце концов. Или попросит у своей богатой тетушки.
Я улыбнулся.
— Ты хочешь сказать, пусть тетушка раскошеливается за слежку за своим дружком?..
— Мне наплевать, что для этого придется сделать.
Мне нужен действительный чек на двести долларов. Не можем же мы упустить такую сумму.
— Мне нужно предварительно все обдумать, прежде чем я смогу что-то сделать. Говори всем, что я занят обычной работой и вернусь с минуты на минуту.
— Что ты так суетишься с утра?
— Ничего подобного, — сказал я, — я просто пытался совместить пулевые отверстия, прежде чем…
— Прежде чем что? — спросила Берта.
— Прежде чем полиция додумается проследить траекторию полета пули через сумку.
Ты что, спятил? Дело уже закрыто. Не вздумай за него браться, ты потерпишь неудачу. Невыясненным остался только вопрос о страховке. Не забывай — это восемьдесят тысяч!
— Сосредоточься на восьмидесяти тысячах, Берта, и не отвлекайся. Это иногда помогает. И помни главное — это страховка.
