Элизабет Ролле - Венец королевы
— Я вас слушаю.
Глава XVIII
Джек невольно медлил, оттягивая момент, когда его собственные слова воздвигнут между ним и людьми, хорошим отношением которых он дорожил, стену отчуждения и презрения. Однако ради этого он сюда и явился…
— Все началось год назад, — сидя на диване, отрывисто заговорил он, не глядя на Бэрриджа. — Меня выгнали из магазина, где я работал. Из кассы исчезло шестьдесят фунтов, и хозяин подумал, что это я их украл. Этих денег я не брал, но в полиции тоже решили, что это моих рук дело. У меня уже были неприятности с полицией. — Джек поднял глаза и вызывающим тоном сказал: — Один раз я украл бумажник. — Он сделал паузу, ожидая, что скажет по этому поводу Бэрридж, но врач молчал. — Значит, вы уже знаете… Этот инспектор сразу выложил, что я собой представляю. Как только услышал мою фамилию, так сразу налепил на меня этикетку: карманник и вор. Просто и ясно.
— Вы преувеличиваете, — мягко заметил Бэрридж.
— Так оно и было, я же знаю. — В голосе Джека зазвучало ожесточение. — Меня выгнали из магазина и сказали, что я еще дешево отделался. Другой постоянной работы я не нашел. Иногда попадался какой-нибудь случайный заработок, но прожить на это было невозможно. Деньги кончились, а хозяйка комнаты грозилась меня выселить. Я был согласен на любую работу и вообще на что угодно. Мог бы и украсть, только очень боялся тюрьмы. Настоящим вором я не стал только потому, что боялся попасться. Однажды на улице ко мне подошел мужчина. Как его зовут на самом деле, я не знаю, мне он сказал, что его фамилия Тесбери. Он сделал мне странное предложение: пообещал заплатить пятьсот фунтов, если мне удастся попасть в один дом. Когда он объяснил, каким образом я должен это сделать, я испугался и отказался. Он ушел, а вечером хозяйка заявила, чтобы я или заплатил ей все, что должен, или убирался. Ждать она согласилась только до конца недели. Через два дня Тесбери пришел снова, и я согласился. Мы с ним отрепетировали, как это будет. Я стоял на дороге, а он вел машину. Потом мы наблюдали за дорогой, смотрели, как едет сэр Трэверс. Я снова струсил, потому что он всегда ехал очень быстро. Тесбери сказал, что другого способа попасть в дом нет, прислуга там не требуется. Я почувствовал, что, если откажусь, так просто он меня уже не отпустит. Он страшный человек. Вы видели его лицо на рисунке, помните? Вы еще спросили, кто это, а я ответил что случайный прохожий. Тесбери сказал, что я очень похож на умершего брата сэра Трэверса и что это сходство поможет мне остаться в его доме. Он описал вкусы и привычки Джека Трэверса и велел мне поступать так же. Это было подло, но я так боялся попасть под машину, что ни о чем другом вначале даже не думал. Все прошло по плану. Я понимал, что Тесбери хочет что-то украсть из дома сэра Трэверса. Прямо он этого не говорил, я догадался сам, он не тот человек, которому можно задавать вопросы. Я выполнял все его указания, даже про картины сказал сэру Трэверсу, что мне нравятся те две, которые нравились его брату. Вы считаете меня подонком?
— Будет лучше, если вы расскажете мне все до конца, — сказал Бэрридж, уклонившись от прямого ответа.
— Я расскажу, мне теперь все равно… После этих картин сэр Трэверс почему-то повел себя со мной очень холодно. Я решил, что совершил какой-то промах, но не понимал, какой. Мне взбрело в голову посмотреть на комнату человека, которому я старался подражать. Нога у меня давно прошла, хотя я притворялся, будто сильно хромаю. Тесбери научил меня пользоваться отмычкой, и ночью я открыл дверь запертой комнаты. Она была рядом со спальней сэра Трэверса, и он проснулся. Услышав, как он встает, я бросился к двери, закрыл ее изнутри и погасил свет. Сэр Трэверс подергал дверь и ушел к себе, а я убежал. Позже он предложил мне остаться в его доме, и я остался. С Тесбери я встречался по воскресеньям в городе. Он велел мне сделать слепок с ключа от сейфа, но при этом не торопиться и действовать наверняка. Потом я узнал, что представляет собой эта диадема… Я не хотел красть ее, но Тесбери… Я его жутко боялся, и у меня не хватало духу отказаться. Он меня не торопил, сказал, что безопаснее похитить диадему, когда сэр Трэверс зимой уедет кататься на лыжах. Тогда пропажа обнаружилась бы нескоро. Тесбери наверняка рассчитывал за это время скрыться, а на меня ему было наплевать. Когда я свалился с лошади и сэр Трэверс спас меня, я твердо решил не брать диадему и придумал, что надо сделать. Уйти из дома сам я из-за Тесбери боялся, поэтому стал вести себя так, чтобы меня выгнали. Я хамил всем подряд, особенно сэру Трэверсу в расчете, что он меня выставит. Тесбери я сказал бы, что меня рассчитали, потому что мистер Барнет отказался от моих услуг. Но когда я в воскресенье встретился с ним в городе, оказалось, что ему известно о всех моих выходках. Он был в ярости и избил меня. Хорошо еще, он не догадался, что я делал это специально. После этого мне стало ясно, что в доме у него есть сообщник. Он-то и сообщал ему обо всем, что там происходит! С тех пор я все думал, кто это, даже рылся в их вещах, но все без толку. Правда, в чемодане мисс Алисы я нашел револьвер, но ведь убивать Тесбери не собирался. Теперь про ограбление. Приехал адвокат и стал убеждать сэра Трэверса сдать диадему в банк. Если бы сделали так, то Тесбери остался бы с носом. Однако сэр Трэверс не собирался отдавать диадему. Поэтому надо было придумать что-нибудь такое, чтобы он все-таки увез ее из дома. Ночью я поцарапал сейф и положил на видное место отмычку и мешок, который взял в кладовке. Потом разбил оранжерею, чтобы все думали, будто влез грабитель с улицы. Мистер Трентон как раз читал заметку про такое ограбление.
«Так вот в чем загвоздка! — подумал Бэрридж. — По-настоящему вообще никто не пытался украсть диадему».
— Я очень боялся, что полицейские все равно заподозрят меня, — продолжил Джек, — но что мне было делать? Тесбери я боялся еще больше. Еще я думал, что, может, сэр Трэверс не станет обращаться в полицию, раз диадема осталась на месте. Что произошло с моим отцом, я не знаю. Последний раз я видел его до того, как попал в дом сэра Трэверса. Его смерть все запутала. Инспектор сразу вцепился в меня, он решил, что мы вдвоем пытались взломать сейф. Я здорово струсил и совсем потерял голову. Потом я вообще перестал что-либо понимать. Сэр Трэверс сказал, будто видел какого-то высокого человека. Но кого же? Ведь я был в его кабинете один.
— Это я могу объяснить, — сказал Бэрридж. — Впуская к вам ночью пуделя, сэр Гордон видел, что вас не было в комнате, и поэтому решил, что вы вместе с отцом пытались похитить диадему. Про высокого человека он сказал, чтобы отвести от вас подозрение и спасти от тюрьмы, так как считал, что вас заставил отец.
