Эрл Биггерс - Продолжает Чарли Чен
— Инспектор Чен!
— Инспектор Дафф!
— Вот я и приехал, Чарли! Устроил тебе маленький сюрприз, а? Мечтал об этой минуте от самого Сан-Франциско!
— Кажется, боги одолжили мой разум… В переводе на английский это означает, что я совсем ошалел от радости! — Он пододвинул гостю кресло, а сам уселся на стул рядом. С сомнением посмотрел на ладонь. — Если бы не тепло твоей руки, то я бы подумал, что у меня галлюцинации! Чтобы окончательно убедиться в обратном, позволь задать тебе традиционный вопрос: сэр, как вам понравился наш город?
— Гонолулу? — удивился Дафф. — Очень приятное местечко…
— Бурный поток столь неприкрытого энтузиазма убеждает меня, что передо мной действительно мой старый друг, — засмеялся Чен. — Ты, как всегда, предпочитаешь слову действие. И к нам, как я догадываюсь, тебя тоже привели действия, а не слова. Ты не очень похож на тех, кто путешествует от нечего делать!
— Угадал, — развел руками Дафф.
— Надолго?
— Жду «Президента Артура», с которым отплыву назад в Сан-Франциско.
— «Президент Артур» будет в порту только завтра утром. И все равно — это слишком мало. Но я понимаю. Служба есть служба… Подозреваемый находится на «Президенте»?
— Восемь подозреваемых, — вздохнул Дафф. — Причем они непрерывно меняют местопребывание. То в отелях, то на пароходах, то на поездах. Я уже начал чувствовать себя не детективом, а чем-то вроде бродячего туристского агентства Кука. Это дело затянуло меня как трясина — и ни дюйма твердой почвы под ногами! Жуткая история. Я тебе все расскажу.
— Готов слушать, даже если рассказ занял бы целую неделю.
— Из письма я понял, что в твоих делах застой?
— Индийского философа, отдыхавшего под придорожным деревом ровно двадцать лет, можно по сравнению со мной считать титаном трудолюбия!
— Ну, значит, у тебя найдется время для мудрых советов, — заявил Дафф. — Потому что моя мудрость явно куда-то испарилась.
— Что москит может посоветовать льву? Но сначала скажи мне, в чем подозреваются твои восемь подозреваемых?
— В убийстве. Которое совершено в отеле Брума, в самом центре Лондона, в ночь на седьмое февраля. После этого первого убийства последовала серия других, но мне нужны улики именно этого, лондонского убийства. — Он методично посвятил Чарли Чена во все обстоятельства своего расследования.
Чен умел слушать. Посторонний наблюдатель мог бы даже подумать, что рассказ его совершенно не интересует: он сидел неподвижно, с видом сонного безразличия, на лице его за все время рассказа не дрогнул ни единый мускул. Только сузившиеся черные глаза продолжали внимательно следить за Даффом, словно впитывая каждое его слово.
— А теперь к этому добавилась еще и смерть Уэлби, — завершил свое долгое повествование Дафф. — Паренек, впервые покинувший пределы Лондона, был найден мертвым в доках Иокогамы. Очевидно, он смог, наконец, разгадать тайну Джима Эверхарда и поплатился за это. Но теперь платить по счетам будет преступник. Я заставлю его сделать это, даже если мне придется спуститься за Эверхардом в ад!
— Я всего лишь сторонний слушатель, — сказал Чен, положив руку на плечо друга, — но полностью разделяю твои чувства. И, раз уж мы заговорили о счетах: могу я угостить тебя обедом за свой счет?
— А, может, лучше за мой? — спросил Дафф, слегка сбитый с толку такой резкой сменой темы. — Насколько я понял, ресторан в отеле Янга…
— Хорошо, пусть отель будет твой, — согласился Чен, — но счет будет мой, и никаких дискуссий мы устраивать не станем. Неужели ты преодолел тысячи миль по суше и по морю для того, чтобы угостить меня обедом? Это было бы неслыханным оскорблением традиций гавайского гостеприимства! Одним словом, идем. Ресторан — твой, счет — мой.
— По рукам! Погоди, что если я оставлю свои бумаги в твоем сейфе?
— Конечно! Они будут там в полной безопасности. Надеюсь, что уж сюда-то твой Джим Эверхард не доберется, — засмеялся Чарли.
С Бетел-стрит они свернули на главную магистраль Гонолулу — Кинг-стрит, где находился отель Янга. Укрывшись от полуденного солнца в прохладном полумраке ресторанного зала, Дафф облегченно вздохнул и поспешил вернуться к своей наболевшей теме.
— Что ты скажешь по поводу этой истории, Чарли? Что тебе подсказывает твой прославленный восточный инстинкт, китайское шестое чувство?
— Оно мне подсказывает, — серьезно ответил Чен, — что ни один суд в мире, включая лондонский, не захочет принять во внимание такой странный довод, как шестое чувство старого китайца. Даже если этот китаец работает в полиции и живет на Гавайских островах!
— Ты прав, друг, — вздохнул Дафф. — Отсутствие конкретных улик и мотивов мучает меня больше всего. Я не сомневаюсь, что рано или поздно доберусь до Эверхарда, но что если я не доберусь до улик? Я могу привести убийцу в суд — и этот суд тут же его оправдает, если я не представлю осязаемых доводов против него. А доводов нет!
— Да, пока я не стану тебе завидовать, — согласился Чарли. — Но тем больше мы порадуемся, когда ты все-таки найдешь эти доводы! Ты ведь разыскиваешь двух людей, не так ли?
— Двух? — от удивления Дафф даже отложил в сторону ложку. — Каких двух?
— Один ваш писатель, которого я очень люблю, написал книжку под названием «Доктор Джекилл и мистер Хайд». Два человека в одном. То же самое мы можем сказать и о Джиме Эверхарде. Сейчас это несомненно весьма почтенный член общества, не нарушающий никаких законов и живущий строго по установленным для всех правилам. Но есть у него и второе, невидимое взору «я», темное, мстительное, порожденное давней враждой. Что вызвало это страшное «я» из прошлого? Почему оно готово убивать, уничтожая тем самым и свое нынешнее «я»? Как только мы поймем это — загадка будет разгадана. Как тебе этот цыпленок?
— Внешность у него весьма аппетитная!
— Внешность обманчива. То есть наши цыплята, как мне кажется, правдивы, но когда завтрашним вечером ты отплывешь вместе с Эверхардом в Сан-Франциско, помни, что мед на устах может быть отравлен ядом в сердце!
— Чрезвычайно полезный совет, — кисло усмехнулся Дафф. До сих пор он не замечал за своим приятелем склонности к чтению морали. Он ждал от него совсем другого. Возможно, жара и безмятежная гавайская жизнь свели на нет прежнюю проницательность Чарли Чена?
— Если руководствоваться твоей теорией об обманчивой внешности, — заметил Дафф, — то первым отпадает Макс Минчин: ничего хорошего о его внешности не скажешь. В той же компаний оказывается и капитан Кин. Что оставляет в числе подозреваемых — не считая руководителя группы Лофтона — людей с безупречной внешностью: Тэйта, Вивиана, Росса и Бенбоу. И Кеннавэя, хотя он слишком молод, чтобы питать застарелую вражду к Хонивудам.
