Виктор Лагздиньш - Ночь на хуторе Межажи
Рандер встал, засунул блокнот в карман и вышел из «будуара».
И в зале, и в столовой царило гнетущее молчание, лишь изредка прерываемое негромкими фразами. С какого-то момента Гирт начал замечать, что гостей охватывает апатия, странно сочетающаяся с напряжением, которое усиливалось час от часу. Они все заметнее сторонились друг друга. Конечно, причиной тому, прежде всего, была трагическая смерть Юриса, сказалась и нараставшая усталость, но не только это. Очевидно, сильней всего угнетали взаимные подозрения: ведь, за исключением самого убийцы, никто не знал, чьи руки обагрены кровью.
Алберт, ссутулившись и засунув руки в карманы, стоял в зале в стороне от других у запотевшего окна и смотрел в темноту.
Рандер подошел к нему и, встав рядом, тихо спросил:
– То, что вы сказали в комнате Расмы, следует рассматривать как признание?
Алберт бросил на него насмешливый взгляд:
– А вам как кажется?
Гирт нахмурился:
– Сейчас спрашиваю вас я! И притом совершенно серьезно…
Алберт пристально посмотрел на Рандера, затем снова отвернулся к окну и раздраженно пожал плечами:
– Можете думать, как вам угодно! И вообще – я вам ничего не говорил.
Гирт хотел еще что-то спросить, но в конце концов повернулся и медленно зашагал в столовую.
Калвейт сидел на диванчике и, скучая, листал истрепанную телефонную книгу. Рандер сел рядом и, чтобы не привлекать внимания других гостей, сказал вполголоса:
– Я хотел бы с вами немножко проконсультироваться. Скажите, пожалуйста, существует ли такая… – он заглянул в записи, – силикатная пленка монокристаллической структуры, которую можно получить в высоковакуумных капельных устройствах в присутствии инертных газов? Вы что-нибудь об этом знаете?
Калвейт кивнул:
– Слыхал.
– Значит, в этой фразе есть смысл?
– Да, безусловно. Такая проблема существует. Я, правда, специально ею не интересовался. Однако знаю, что вопрос этот важный и достаточно сложный.
– А Инсберг? Его эта структуральная пленка занимала?
– Вполне возможно. Мы об этом никогда не говорили. Вообще Юрис был сведущ во многих сложных проблемах.
– Так… Хорошо. – Гирт захлопнул блокнот. – Это все, что я хотел узнать. Спасибо!
– Не за что, – Калвейт улыбнулся. – Если могу быть чем-то полезен – всегда к вашим услугам.
Возвращаясь обратно в комнату Расмы, Рандер позвал с собой Зирапа. В первый момент показалось, что тот близок к обмороку – он пошатнулся, открыл рот, хотя не проронил ни звука; лицо его приобрело желтоватый оттенок, а правое веко задергалось. Наконец он кое-как превозмог себя и захромал вслед за Гиртом.
В «будуаре» Зирап поспешно сел, словно ему отказали ноги. Он был так явно и откровенно напуган, что даже не пытался прикрыться своей обычной дурацкой улыбкой. Рандер наблюдал за ним некоторое время, потом сухо спросил:
– Почему вы сюда приехали?
Зирап вздрогнул и облизнул губы.
– Я… я же вам рассказывал.
– Рассказывали, как же, – усмехнулся Гирт и решил идти напрямик. – Вы просили у Инсберга деньги?
В Зирапе словно что-то обломилось: голова его поникла, уголки губ опустились, руки бессильно упали между колен.
– Ну вот… – прошептал он. – Этого я и боялся!…
Какое-то мгновение он сидел неподвижно, затем медленно поднял глаза и спросил:
– Вам сказал об этом Алберт, да?
Рандер недовольно нахмурил брови.
– Кто мне сказал, не имеет значения. Итак, просили?
– Да. Но…
– Но Юрис вам не дал?
– Нет. Но… я его… Я не виновен! – Зирап неожиданно выпрямился, и голос его плаксиво задрожал. Понимаете, не виновен!
Гирт сделал вид, что не слышит.
– Зачем вам нужны были деньги?
Зирап опять сник, наконец тихо заговорил:
– Теперь уже нет смысла скрывать – послезавтра… сейчас, наверно, уже можно сказать «завтра», все равно об этом узнают все… Деньги были нужны моей жене. Она работает в магазине, и как-то так вышло… Одним словом, у нее – недостача. Если до утра в понедельник не удастся собрать нужной суммы – конец! – Он с минуту подумал и безнадежно вздохнул: – Так оно и будет…
Рандер записал несколько слов в блокнот и спросил:
– Как велика недостача?
– Четыреста рублей.
– И сколько вы просили у Инсберга?
– Столько же. Четыре сотни.
– Почему именно у него?
Зирап пожал плечами:
– У меня не было другого выхода. – Сейчас он говорил спокойно, как человек, полностью покорившийся судьбе. – Я не знал, где взять такую сумму. Всем другим я был уже должен.
– Почему?
– Видите ли… – Зирап замялся, затем сказал неохотно: – В нашем доме постоянно не хватает денег. – Тут он сделал плаксивое лицо и снова занудил, решив, очевидно, разжалобить Гирта: – Продать мне было уже нечего. В последние дни я заложил в ломбард пальто, часы… Вы удивлялись, что я не ношу перчаток; но у меня их просто нет! Вчера на последние три рубля я купил эти цветочки – дешевле в магазине не было, – билет на автобус и поехал сюда. На обратную дорогу денег у меня уже не хватает… Когда Юрис категорически отказал мне, я напился и потом… – Зирап махнул рукой и замолчал. Сейчас он выглядел еще более жалким, чем обычно.
Рандер немного подождал и спросил:
– Откуда вы знали, что у Инсберга есть деньги и что он возьмет их с собой сюда?
– Он сам сказал.
– Вам?
– Нет, не прямо мне… На работе коллеги поздравили Юриса с выходом книги и в шутку обронили несколько слов про большой гонорар. Тогда он, между прочим, сказал, что в деревне ему нужно расплатиться с мастерами и, кроме того, еще кое-что купить. Для этого придется, мол, сразу сотен пять взять с собой на хутор. Я случайно оказался рядом и весь этот разговор слышал. Я подумал, что здесь, на торжествах, он будет в хорошем настроении, и решил попытать счастья. В упор глядя на Зирапа, Гирт просил:
– И где у Юриса хранились деньги?
Зирап удивленно заморгал.
– Где? – повторил он в полном недоумении. – Но как об этом… Я же не могу знать, где они хранятся!
Рандер обратил внимание, что взгляд Зирапа снова стал беспокойным. Он решил изменить тему и спросил не без иронии:
– Почему вы весь вечер такой напуганный?
Зирап кисло улыбнулся и сразу стал серьезным.
– С самого начала – как только выяснилось, что Инсберг убит, – я сразу подумал, что на меня могут пасть сильные подозрения… если узнают, что я просил у него денег. Я только надеялся, что Юрис никому об этом не рассказал и что Алберт не проболтается… Но я действительно Юриса пальцем не тронул, поверьте мне!
Не обращая внимания на его умоляющий взгляд, Гирт официальным тоном предложил:
– Расскажите еще раз, куда вы пошли и что делали, когда пятнадцать минут десятого покинули зал!
