Жорж Сименон - Мегрэ в «Пикреттс»
Напрасно Лапуэнт заглядывал под кровать — ни одной живой души. В комнате сильно воняло.
Внезапно Мегрэ почувствовал за спиной какое-то движение. К удивлению обоих инспекторов, он отскочил назад и, развернувшись, навалился плечом на дверь напротив.
Она распахнулась — не была заперта. За дверью, наблюдая за ними, кто-то стоял. И вот это еле уловимое движение открывающейся двери распознал Мегрэ.
По инерции он пролетел вперед в комнату, чуть не упал и едва не столкнулся с мужчиной почти такой же, как и он, комплекции.
В комнате было темно. К счастью, Жанвье догадался включить свет.
— Осторожно, шеф.
Однако Мегрэ уже получил удар головой в грудь. Он покачнулся, но устоял, уцепился за что-то рухнувшее на пол — ночной столик с фаянсовой безделушкой, которая разбилась.
Держа револьвер за ствол, комиссар пытался ударить рукояткой. Он никогда не видел пресловутого Оскара, но сразу узнал — таким его обрисовали, таким он его себе и представлял. Бонвуазен снова пригнулся и бросился на инспекторов, преграждавших ему путь.
Лапуэнт машинально схватил его за куртку, а Жанвье применил прием.
Вряд ли они видели друг друга. На кровати лежал человек, но на это никто не обращал внимания.
Жанвье был отброшен. Лапуэнт остался с курткой в руках, а нападавший устремился в коридор, когда раздался выстрел. Сразу и не поняли, кто стрелял. Оказалось, Лапуэнт, который теперь, не решаясь взглянуть на мужчину, в оцепенении уставился на свой револьвер.
Бонвуазен, наклонясь вперед, сделал еще несколько шагов и упал в коридоре.
— Осторожно, Жанвье.
Бонвуазен был вооружен пистолетом. Ствол дрогнул, пальцы медленно разжались, и оружие выпало из рук.
— Я убил его, шеф?
Лапуэнт стоял с вытаращенными глазами, губы его дрожали. Он не мог поверить в то, что произошло, и снова с почтительным уважением посмотрел на револьвер.
— Я убил его! — повторил он, не смея оглянуться. Над трупом склонился Жанвье.
— Готов. Прямо в грудь.
Мегрэ показалось, что Лапуэнт теряет сознание. Он положил ему руку на плечо.
— Первый? — мягко спросил комиссар. И, чтобы ободрить, добавил:
— Вспомни, он убил Арлетту.
— Да…
Детское выражение на лице Лапуэнта, который не знал, смеяться ему или плакать, вызывало сочувствие.
На лестнице послышались осторожные шаги. Голос спросил:
— Раненых нет?
— Не пускай сюда никого, — приказал Мегрэ инспектору Жанвье.
Настал черед и того, кто лежал на кровати. Это оказалась девчушка лет шестнадцати-семнадцати, прислуга в книжном магазинчике. Она была жива. Голова обмотана полотенцем, чтобы не кричала. Руки связаны за спиной, сорочка задрана.
— Пойди позвони в уголовную полицию, — распорядился Мегрэ, обращаясь к Лапуэнту. — Если забегаловка еще открыта, выпей стаканчик.
— Вы думаете?..
— Это приказ.
Девчушка заговорила не сразу. Около десяти вечера она вернулась из кино. Не успела она войти и зажечь свет, как на нее накинулся неизвестный мужчина, поджидавший в темноте. Мужчина завязал ей рот полотенцем, стянул руки и бросил на кровать.
Он не торопился приступать к делу. Долго прислушивался, несколько раз открывал дверь в коридор.
Он пришел к Филиппу, но что-то его насторожило, и в комнате парня мужчина оставаться не рискнул. Без сомнения, он там побывал, прежде чем проникнуть к прислуге, поэтому и дверь была не заперта.
— Ну а потом?
— Он раздел меня, и поскольку руки у меня были связаны, разорвал одежду.
— Он тебя изнасиловал?
Она, кивнув, заплакала. Подбирая с пола куски светлой ткани, девушка посетовала:
— Платье испорчено…
Она не понимала, что легко отделалась. Бонвуазен, конечно, не оставил бы ее в живых. Она видела его, как видел его и Филипп. И если Оскар не расправился с ней раньше, то лишь потому, что рассчитывал позабавиться, дожидаясь молодого человека.
В три часа ночи труп Оскара Бонвуазена лежал в металлическом ящике в Институте судебной медицины рядом с телами Арлетты и графини.
Филипп, повздорив с одним из посетителей кафе «У Франсиса», куда решился зайти, был доставлен сержантом в полицейский участок. Торранс отправился спать. Инспектора, ходившие по кругу от площади Бланш до площади Тертр и далее до Константен-Пекёр, тоже разошлись по домам.
Выйдя из уголовной полиции с Лапуэнтом и Жанвье, Мегрэ в нерешительности остановился и предложил:
— Не распить ли бутылочку?
— Где?
— В «Пикреттс».
— Без меня, — отказался Жанвье. — Жена и так заждалась, да и малыш встает рано.
Лапуэнт молчал, но в конце концов сел в такси вслед за комиссаром.
На улицу Пигаль они приехали в тот момент, когда новенькая исполняла свой номер. Едва они переступили порог, к ним подошел Фред.
— Порядок?
Мегрэ, кивнув, подтвердил, и несколько минут спустя на их столик — словно случайно столик номер шесть — поставили ведерко с шампанским. Черное платье медленно скользило по молочному телу девицы, которая робко смотрела на них, не решаясь обнажить живот. Наконец, раздевшись догола, она, как и накануне вечером, прикрылась обеими руками.
Но потом — уж не подстроил ли это Фред? — когда прожектор должен был погаснуть, а зал погрузиться в темноту, произошло непредвиденное: прожектор продолжал гореть. Бедняжка растерялась и лишь после длительной паузы решилась убежать в кухню, показав белый круглый зад.
Немногочисленные посетители покатились со смеху. Мегрэ подумал, что Лапуэнт тоже смеется, но когда взглянул на инспектора, тот плакал горячими слезами.
— Простите, шеф, — пробормотал он. — Я не должен был… Глупо, знаю… Но я… Я любил ее, поверьте!
Утром, проснувшись, Лапуэнт чуть не сгорел со стыда: он не помнил, как добрался домой.
Его сестра с веселым видом — следствие наставлений Мегрэ — бросила ему, открывая шторы:
— Ну и ну! Значит, теперь комиссар укладывает тебя в постель.
Этой ночью Лапуэнт похоронил свою первую любовь. И впервые в жизни убил человека. Что же до Лоньона, его забыли снять с поста и он все еще дрожал от холода у лестницы на площади Константен-Пекёр.
1
Курорт в департаменте Пюи-де-Дом.
2
Имеется в виду город Канн в департаменте Приморские Альпы.
3
Во Франции розничной торговлей углем занимаются обычно выходцы из Оверни.
