Агата Кристи - Разбилось зеркало, звеня...
— Вы хотите сказать, что она знает убийцу, но не хочет в этом признаться?
— Я просто говорю, что это возможно, и в таком случае возникает вопрос, почему она так поступает? Очевидно, она не хочет, чтобы ее мужу стал известен мотив преступления?
— Это, конечно, интересная мысль, — сказала мисс Марпл.
— Здесь еще несколько имен. Секретарь Радда — Элла Зилински. Чрезвычайно опытная и знающая свое дело молодая особа.
— И, наверное, влюблена в своего шефа? — спросила мисс Марпл.
— Я почти в этом уверен, но почему вы так думаете?
— Это ведь довольно частое явление. И, конечно, она не очень-то любит Марину Грегг, так?
— Вот вам еще один мотив для убийства, — заметил Крэддок.
— Множество секретарей и служанок влюблены в своих хозяев, но мало кто из них решается на убийство.
— Ну, мы всегда должны исходить из самых крайних случаев. Были там три фотографа — два местных и девушка из Лондона. Затем два представителя прессы. Никто из них не представляется вероятным убийцей, но мы все же проверим их — на всякий случай. Затем киноактриса, бывшая когда-то замужем за вторым или третьим мужем Марины Грегг. Говорят, ей очень не понравилось, когда Марина отбила у нее мужа, но это было лет двенадцать назад, и вряд ли она пришла на прием с целью отравить свою прежнюю соперницу. Был там также человек по имени Ардвик Фенн, когда-то близкий друг Марины Грегг. Они не виделись много лет. Никто не знал, что он в Англии, и его появление было воспринято с большим удивлением.
— И мисс Грегг также удивилась, увидев его?
— Очевидно, да.
— Удивилась и, может быть, испугалась?
— «Беда! Проклятье ждет меня!» — процитировал Крэддок. — Знаете, а это мысль. Ну и, наконец, там был некто Хейли Престон. Он весьма уклончив в своих показаниях относительно того дня. Говорит очень много, но ничего, по существу, не видел, не слышал и ничего не знает. Очень настаивает на этом. Ну, что скажете?
— Ничего определенного, — ответила мисс Марпл. — Множество интересных гипотез, но все без доказательств. Я все же хотела бы побольше узнать о детях.
Дэрмот Крэддок с интересом досмотрел на нее.
— Дались же вам эти дети, — пробормотал он. — Ну хорошо, я узнаю.
Глава 13
1
— Думаю, вряд ли это мог быть мэр, — задумчиво произнес инспектор Корниш.
Он постучал карандашом по списку гостей. Дэрмот Крэддок усмехнулся.
— Мысли вслух?
— Если хотите, так, — согласился Корниш. — Старый лицемер и ханжа! Все голосовали за него ка выборах. А толку? Разжирел, набрался важности и весь погряз во взятках в последние годы!
— А вы не можете его в этом уличить?
— Нет, — покачал головой Корниш. — Он слишком ловок и знает, как обходить закон.
— Да, это искушение, я согласен, — сказал Дэрмот, — но думаю, вам следует выбросить розовые иллюзии из головы, Фрэнк.
— Знаю, знаю. Его причастность к делу весьма неправдоподобна. Ну, кто там у нас еще?
Оба мужчины склонились над списком. В нем было теперь восемь имен.
— Надеюсь, — вопросительно сказал Крэддок, — мы никого не упустили?
— Думаю, — ответил Корниш, — мы можем быть уверены, что это все. После миссис Бэнтри появился викарий, а затем Бедкоки. Во время разговора Марины Грегг с миссис Бедкок на лестнице было восемь человек. Мэр с женой, Джошуа Грайс с Лоуэр-фарм и его жена, Дональд Макнейл из газеты «Геральд энд Аргьюс», Ардвик Фенн из США, Лола Брустер, кинозвезда из США. И, наконец, на одной из верхних ступенек стояла девушка-фотограф из Лондона с фотокамерой, направленной под углом к лестнице. Если, как вы считаете, «замерзший взгляд» Марины Грегг был вызван тем, что она увидела, как кто-то поднимается по лестнице, то нам следует ограничиться этими именами. Мэр с женой, к сожалению, отпадают. Грайсы также — всю жизнь провели в Сент Мэри Мид, никуда не выезжали. Местный журналист — весьма неправдоподобно, девушка из Лондона находилась там уже с полчаса — почему же Марина так поздно на нее отреагировала? Кто же остается?
— Только незнакомцы из Америки, — сказал Крэддок с легкой усмешкой.
— Вот именно.
— Согласен, они кажутся подозрительнее других. Появились они совершенно неожиданно. Ардвик Фенн — старый воздыхатель Марины, которого она не видела уже много лет. Лола Брустер была в свое время замужем за третьим мужем Марины Грегг. Чтобы жениться на Марине, он с ней развелся. Не думаю, чтобы ей это было очень приятно.
— Я считаю ее подозреваемой номер один, — объявил Корниш.
— Да, Фрэнк? Несмотря даже на то, что с тех пор прошло около пятнадцати лет и обе соперницы успели еще по нескольку раз выйти замуж?
Корниш выразил мнение, что от женщин всего можно ожидать. Дэрмот согласился с ним в принципе, но заметил, что к данному случаю это явно не относится.
— Но согласитесь, что какие-то трения между ними должны были сохраниться.
— Возможно, но мне это не кажется очень вероятным. Что известно о персонале, обслуживающем гостей?
— Нам это довольно легко удалось установить. Весь праздник обслуживался местной ресторанной фирмой. На самом приеме прислуживали дворецкий Джузеппе и две местных девушки, работающие в столовой при киностудии. Я знаю обеих. Не особенно смышленые, но безобидные.
— Опять все взваливаете на мои плечи, да? Я поговорю с этим газетчиком — он мог запомнить что-нибудь, что может нам пригодиться. Затем поеду в Лондон, повидаюсь с Ардвиком Фенном, Лолой Брустер и с этой девушкой-фотографом… как, кстати, ее зозут? А, Марго Бенс. Она также могла что-нибудь видеть.
Корниш кивнул.
— Лола Брустер — дело верное, — заметил он, с любопытством глядя на Крэддока. — Однако вы, кажется, так не считаете?
— Я думаю, — медленно произнес Дэрмот, — как все-таки было сложно бросить яд в бокал Марины так, чтобы этого никто не заметил.
— Ну, это было сложно всем, не правда ли? Огромный риск.
— Согласен, что это было рискованно для любого из присутствовавших, но для Лолы Брустер все же больше, чем для остальных.
— Почему? — спросил Корниш.
— Потому что она была в центре внимания — важным гостем, знаменитостью. Наверняка глаза всех были устремлены на нее.
— Это верно, — признал Корниш.
— Все толкали друг друга, шептались и глазели на нее, я в этом уверен. Кроме того, я думаю, секретари не отходили от нее ни на шаг. Нет, это было не просто сделать, Фрэнк. При всей своей ловкости она не могла быть уверена, что на нее никто не смотрит. Вот где наше самое уязвимое место.
