Эрл Гарднер - Дело беглой медсестры
– Да, сэр.
– Что же это?
– У доктора Мальдена была серебряная фляжка для виски вместимостью в пинту. Он всегда брал ее с собой в самолет.
– Минуточку. Я показываю вам фляжку, обозначенную для опознания как образец номер один, и спрашиваю: видели ли вы эту фляжку раньше?
Свидетель осторожно взял фляжку, внимательно осмотрел ее, затем кивнул:
– Да, это та самая фляжка, которую доктор Мальден всегда брал с собой.
– Ваша честь, я хочу попросить, чтобы эту фляжку, которую предварительно отметили для опознания, представили в свидетельских показаниях как образец номер один, – вмешался Херли. – И так как подлинность фляжки теперь установлена, то следует также представить сейчас в показаниях различные снимки, отмеченные для опознания как образцы, и я вношу это предложение.
– Минуточку, – возразил Мейсон. – Я хотел бы провести перекрестный допрос именно по этой части вопроса до того, как суд примет предложение обвинения.
– Очень хорошо, – согласился судья Телфорд. – Проводите перекрестный допрос.
Мейсон поднялся со своего места, обошел край стола и остановился там, откуда мог хорошо рассмотреть свидетеля. И Херли, и судья Телфорд знали, что желание Мейсона подвергнуть шофера перекрестному допросу не имеет ничего общего с действительным опознанием фляжки как таковой, а лишь попытка посмотреть, как Кастелла реагирует на перекрестный допрос. А потому внимательно наблюдали за происходящим. С жестом презрительного вызова свидетель повернулся на своем месте и поднял глаза на Перри Мейсона, но очень скоро под твердым взглядом адвоката опустил глаза.
– Я заметил, – сказал Мейсон непринужденно, – когда вы рассматривали фляжку, вам потребовалось несколько секунд, чтобы ответить на вопрос, действительно ли это фляжка доктора Мальдена. Вы повертели ее в руках, внимательно изучая.
– Конечно, – сказал Кастелла с сарказмом, – я вряд ли дал бы показания по вопросу такой важности, не будучи уверенным в моих выводах.
– Совершенно верно, – согласился Мейсон. – Вы, как я понял, искали какой-то опознавательный признак.
– Я хотел убедиться.
– Вы искали какой-то опознавательный признак?
– Я пытался убедиться.
– Вы искали какой-то особенный опознавательный признак?
– Не совсем так.
– Что тогда вы искали?
– То, что позволило мне опознать фляжку.
– И вы опознали фляжку?
– Конечно.
– Следовательно, вы нашли, что искали?
– Я убедился.
– Вы нашли, что искали?
– Я нашел достаточно, чтобы решиться опознать эту фляжку.
– Вы знаете, что есть сотни и тысячи одинаковых фляжек, выпускаемых в большом количестве?
– Да, конечно.
– И следовательно, как вы сами сказали, в вопросе такой важности вы хотели убедиться, прежде чем опознать ее.
– Да, сэр.
– Итак, вы рассматривали фляжку в поисках опознавательного признака?
– Я рассматривал ее, чтобы убедиться, что это фляжка доктора Мальдена.
– Вы тогда искали опознавательный признак?
– Я искал что-нибудь, что позволило бы мне удостовериться.
– И вы удостоверились?
– Да, сэр.
– Теперь вы уверены?
– Да, сэр.
– Следовательно, вы, должно быть, нашли то «нечто», что вы искали. Теперь расскажите суду, что это было.
– Я… Просто общее впечатление.
– Какое общее впечатление?
– Я… Я уверен, и это все. Как будто я смотрел на человека, чтобы убедиться в том, что я не принял его за кого-нибудь другого. Я не могу сказать, длина ли носа, цвет ли глаз, стрижка либо что-то еще.
Кастелла бросил быстрый ликующий взгляд на помощника окружного прокурора, а затем опять повернулся к Перри Мейсону.
– Это очень хороший пример, – сказал Мейсон. – Действительно хороший.
– Я почувствовал, будто вижу лицо друга, – продолжил Кастелла, – но я не мог определить точно длину его носа.
– Конечно, – согласился Мейсон. – Когда вы впервые придумали это, мистер Кастелла?
– Придумал что?
– Сравнение по аналогии для опознания фляжки с виски и лица знакомого.
– Я не уверен, что понимаю вас.
– О, вы понимаете, – сказал Мейсон, – нет смысла тратить время впустую. Давайте честно разберемся в этом, мистер Кастелла. Вы сделали довольно многословное высказывание, а затем повернулись к помощнику окружного прокурора, будто ученик, хорошо отбарабанивший урок и ожидающий поощрения учителя. Это мистер Херли придумал такую аналогию и предложил вам использовать ее, если я попрошу вас указать, какой опознавательный признак вы обнаружили на фляжке?
– Я… Я обсуждал с мистером Херли возможность опознания фляжки.
– И вы обсуждали, что я, возможно, попрошу подвергнуть вас перекрестному допросу в отношении опознания, и мистер Херли спросил вас о том, как вы ответите на вопрос?
– Да, в общих чертах.
– А разве, – сказал Мейсон, – не Карл Херли, сидящий здесь за столом заседания, сказал вам, что, когда я попрошу указать какой-либо опознавательный признак, который вы нашли на фляжке и который позволил вам определить, что это фляжка доктора Мальдена, вы должны, в сущности, заявить, что вы не можете найти никакого опознавательного признака, а что это просто общее впечатление, как если бы вы полагались на общее впечатление при опознании лица друга?
Кастелла заколебался, быстро взглянул на Херли, а затем вдруг отвел глаза.
– Продолжайте, – сказал Мейсон, – ответьте на вопрос.
– О, я протестую, что сделал ему предложение такого рода, – сказал Херли, – пытаясь избежать такого незначительного вопроса. Я думал, что это вполне понятное замечание при подобных обстоятельствах.
– Вы слышали, что только что сказал помощник окружного прокурора? – спросил Мейсон Кастеллу.
– Да, сэр.
– И это правда?
– Да, сэр.
– Вы говорите это достаточно уверенно сейчас, – сказал Мейсон. – Почему же вы колебались и не смогли сразу ответить на вопрос, когда я впервые задал его?
– Я думал.
– Что вы думали?
– Я пытался вспомнить.
– Вы не могли это вспомнить?
– Нет, сэр, не сразу.
– Но вы вспомнили весьма многословные строчки, которые вам подсказали продекламировать.
– О, ваша честь, – сказал Херли, – я возражаю против этого. Этот факт не имеет никакого отношения к свидетельским показаниям. Не было никаких строчек, которые свидетель должен был продекламировать. Я просто привел ему аналогию, и это все.
– Возражение отклоняется, – сказал судья Телфорд. – Тем не менее, мистер Мейсон, я думаю, что все выяснилось.
– Спасибо, ваша честь, – сказал Мейсон. – Я выяснил свой вопрос, и у меня теперь не осталось возражений против опознания фляжки в свидетельских показаниях.
