Эрл Гарднер - Прокурор расследует убийство
Брэндон в ответ лишь пожал плечами.
— Тебе удалось добиться чего-нибудь от Брауера? — спросил Селби.
— Ничего. Он закрылся, как устрица. А его женушка, кажется, что-то учуяла — хочет, чтобы он говорил, но лишь с ней. Срочно добыла для него адвоката… Где Ларраби, по-твоему, мог раздобыть пять тысяч?
— И это тоже одна из проблем, — заметил Селби. — Жена утверждает, что у него никогда в жизни не было не только пяти тысяч, но даже пяти сотен. Когда он располагал полусотней, то считал себя богачом. Они только-только не голодали, а церковь постоянно задерживала выплату жалованья. Им платили натурой, обещаниями и оскорблениями.
— А я думаю, что деньги дала актриса. — Брэндон явно не желал менять тему.
Селби рассмеялся в ответ:
— Не глупи. Во-первых, с какой стати она должна была платить? Во-вторых, если бы актриса и дала деньги, то не стала бы мне врать, она не принадлежит к племени лжецов.
— Мы не можем быть уверены ни в чем, — медленно сказал шериф. — Возможно, в деле присутствует элемент шантажа.
— Только не со стороны Ларраби. Это абсолютно цельная, искренняя личность. Он беззаветно трудился, совершенствуя наш мир, чтобы в нем было легче жить.
— Охотно допускаю, что Ларраби святой, но не столь уверен в Брауере.
— Здесь я с тобой согласен, — признался Селби.
— Вообще, думаю, Брауер именно тот, кого мы ищем! Либо он сам совершил преступление, либо знает убийцу.
— Очень странно, что Брауер молчит.
— Не говорит ни слова, а жена бежит и нанимает Роупера в качестве защитника.
— Что предпринял Роупер?
— Потребовал встречи с клиентом. Посоветовал молчать, ничего не говорить и не отвечать ни на какие вопросы. Заявил, что мы должны либо предъявить обвинение, либо выпустить Брауера на свободу. Иначе он обратится в суд с протестом относительно законности ареста.
— Пусть делает как знает. Тем временем мы проследим каждый шаг Брауера с того момента, как он покинул Миллбэнк до появления у нас.
Шериф кивнул, соглашаясь.
— Шериф в Лос-Анджелесе обещал нам полное сотрудничество. Ребята, которых мы здесь сменили, не очень-то кооперировались с ним, и он до смерти рад сейчас поработать с нами вместе. Уже завтра я буду все знать о Брауере, заговорит он или нет.
Брэндон вытянул из кармана матерчатый кисет, оторвал от пачки листок папиросной бумаги и насыпал на него горку табака.
— Интересно, — сказал он, скатывая сигарету, — порадует ли нас чем-нибудь «Блейд» сегодня вечером?
— Боюсь, больше, чем нам хотелось бы, — сказал Селби. — Могу держать пари, что Брауер и Ларраби замыслили какое-то дельце и Ларраби явился сюда для реализации их плана.
— Допустим. Но если Ларраби завершил задуманное, получил деньги, то почему не отправился к Брауеру в Лос-Анджелес или не договорился с ним по телефону встретиться вновь в Миллбэнке? Если судить по известным нам фактам, ему здесь нечего было делать.
Селби медленно кивнул, соглашаясь со словами шерифа.
— Предположим, Дуг, ты приехал в чужой город, чтобы раздобыть пять тысяч. Как бы ты повел себя? — спросил Брэндон.
Селби рассмеялся:
— Скорее всего, ограбил бы банк или что-то вроде этого.
— А может быть, попробовал бы и шантаж?
— Ну, чтобы в нашем городе вытащить из кого-нибудь пять тысяч, шантажисту придется изрядно попотеть, — сказал окружной прокурор. — Но и в этом случае я не вижу причин, по которым он должен был остаться и торчать здесь.
— Погляди — вся сумма в тысячедолларовых бумажках, — со значением заметил шериф, направляясь к двери. Поворачивая ручку, он посмотрел через плечо на Селби и произнес: — Я все же продолжаю обдумывать линию, связанную с актрисой. Банкноты попали в наши места извне.
— Забудь, — стоял на своем Селби. — У нас был откровенный, доверительный разговор.
— Думаю, — язвительно сказал шериф из-за полузакрытой двери, — ты бы объективнее смотрел на дело, если бы побеседовал с артисточкой по телефону.
Селби вскочил на ноги, но Брэндон уже захлопнул дверь. Прокурор все еще пребывал в ярости, когда в офис на цыпочках вошла Аморетт Стэндиш и объявила:
— В приемной Сильвия Мартин. Она желает поговорить с вами.
— Приглашайте, — сказал прокурор, поглядывая на часы.
Аморетт Стэндиш широко распахнула дверь:
— Проходите.
Сильвия с деловым, энергичным видом вошла в кабинет, держа в руке свернутую газету.
— Как дела? — спросила она. — Что новенького относительно Брауера?
— Брауер пытался получить деньги из сейфа отеля.
— Какие деньги?
— Пять тысяч долларов в конверте, оставленном Ларраби.
— Ты хочешь сказать, что у Ларраби было пять тысяч?
— Да.
— Но почему же ты не сказал мне об атом раньше?
— Потому что это был секрет. Я и сам узнал о деньгах уже после того, как увидел тело. Кашинг держал конверт в сейфе. И не считал, что он играет важную роль.
— Где же Ларраби получил пять тысяч?
— Именно это мы и пытаемся выяснить.
— Почему он зарегистрировался как Брауер?
Селби пожал плечами и ответил не очень вежливо:
— Постарайся догадаться сама, я уже устал от гаданий.
Сильвия присела на краешек письменного стола и спросила:
— Послушай, Дуг, может быть, актриса?
— Ну ладно, — вздохнул Дуг. — Наверное, мне следует рассказать тебе все. Думаю, в конечном итоге ты права. Если ты не опубликуешь материал, это сделает «Блейд», что будет гораздо хуже для нас, так как их публикация окажется лживой.
Он приступил к рассказу с самого начала и в подробностях описал встречу с Ширли Арден. Когда повествование окончилось, Сильвия спросила:
— И те деньги пахли духами?
— Да.
— Какими духами?
— Не могу сказать, но думаю, что узнаю, если мне доведется их понюхать еще раз. Такой странный запах, скорее смесь разных тонких оттенков.
— Это значит, что деньги передала дама. Он в ответ лишь пожал плечами.
— А единственная женщина, с которой встречался пастор, была актриса.
— Не думаю, — устало ответил Селби. — Я должен сказать тебе, что актриса не принадлежит к категории лжецов. Она сказала мне правду.
Сильвия, прищурившись, взглянула на прокурора и спросила с нескрываемой иронией:
— Все же, я надеюсь, ты решился проверить на всякий случай, какими духами она пользуется?
Селби кивнул в ответ:
— С сожалением констатирую — да, проверил.
— Почему же с сожалением?
— Не знаю. Это выглядело как-то подло, как будто я ей не поверил.
— Духи, конечно, были не те?
В голосе Сильвии послышались нотки, которые бывают у ведущих перекрестный допрос, когда они подстраивают ловушку подозреваемому.
