Жорж Сименон - Человек по кличке Мышь
Мышь снова бросился к двери и стал отчаянно барабанить. Пусть практикуют свои шуточки на уголовниках и убийцах, а он — не из таких. В конце концов, всем известно, что он — добропорядочный гражданин, живущий в ладу с законом. И с полицией у него отменные отношения.
А все этот мерзкий Люка! Чем дальше, тем больше в душе старика зрела ненависть к старшему инспектору. Недаром ему с самого начала не понравилась его физиономия. Мерзопакостная, хитрая рожа! От такого не услышишь доброго слова, такой не улыбнется тебе просто так. Противный, бессердечный тип! Вот Логно — совсем другое дело. Тот только брови насупит и молчит себе. А в глубине души он — добряк. Вот и поплатился за свою доброту! Какие-то подонки избили бедолагу, и очень даже может быть, что Зануда умрет. А этот хитрец станет говорить, что это он до всего докопался, и конечно же, присвоит все лавры себе.
Между тем Логно умен, чертовски умен, только мало кто об этом догадывается. Разве что вот он, Мышь! Недаром только они двое и знают всю правду. Впрочем, он пока — единственный, кто видел труп. А следовательно, что мешает ему явиться к господам из Базельской группы и сказать им примерно следующее:
— Купите мне крохотный домик, назначьте мне скромную пенсию, и я расскажу вам всё! А если вас больше устраивает мое молчание, то я буду нем как рыба.
Да, именно так он и поступит. И пусть не надеется этот вредный Люка, что сможет развязать ему язык. Он будет молчать, несмотря на все его подачки, горы съестного и бочки с выпивкой.
Больше года ему все равно не дадут. А за что, скажите на милость! Через год он выйдет на свободу и спокойненько заберет свои денежки в бюро находок. Они обязаны вернуть ему все, до последнего су.
Размышления старика были прерваны появлением дежурного. Полицейский широко распахнул дверь и скомандовал:
— С вещами на выход!
— Старший инспектор уже на месте?
— Понятия не имею!
— Ну, подождите у меня! — вконец разозлился Мышь и стал торопливо одеваться. — Сейчас я ему такое устрою! Надолго запомнит!
Пока его вели по лестнице, Мышь продолжал изрыгать угрозы в адрес старшего инспектора и осыпать проклятиями всех подряд. Наконец его ввели в огромную светлую комнату, похожую на приемную. Четверо мужчин стояли в углу и о чем-то негромко разговаривали между собой. Старик моментально превратился в слух, пытаясь разобрать хотя бы слово из того, о чем они болтают. С некоторых пор у него появилась фобия: ему стало казаться, что все говорят только о нем. Но вот открылась дверь, из нее высунулся молодой человек.
— Проходите! — сказал он ему.
Мышь вошел в кабинет и увидел старшего инспектора Люка. Тот сидел за письменным столом в дальнем углу комнаты и сосредоточенно перебирал какие-то бумаги.
— Присаживайтесь! — вежливо проговорил он, когда молодой человек оставил их вдвоем. — Надеюсь, жалоб на обращение нет? Еды хватало?
А он не такой уж и противный, этот реальный Люка, в сравнении со всеми теми гадостями, которыми мысленно Мышь наделил воображаемого врага. Читает что-то там в очках, изредка бросая на него почти отеческие взгляды.
— Никогда бы не подумал! — вдруг удивленно воскликнул Люка. — Оказывается, вы в свое время были вполне добропорядочным гражданином. Даже занимали должность капельмейстера в родной деревне, потом стали органистом, работали учителем музыки, преподавали гармонию в Страсбурге. И что же вас подвигло стать на путь бродяжничества? Вино?
— Женщины.
— У вас была любовная интрижка?
— Их было немало. Собственно, и у вас я оказался исключительно из-за своей слабости к женскому полу. Не подними я тогда с пола эту злосчастную фотографию… Но я с первого же взгляда запал на девчонку, запечатленную на фотке. И вот вам результат!
Слава богу, пока все идет неплохо! Старший инспектор сам задал нужное направление их разговору. И сейчас главное — это умело следовать его курсом. Тогда все будет в полном порядке, и его выпустят отсюда.
— Что ж, не вы первый, кто страдает из-за женщин, — задумчиво обронил старший инспектор, не отрывая глаз от досье, которое он внимательно пролистывал, страницу за страницей. — Впрочем, для человека, который давно занимается бродяжничеством, подобное неравнодушие к слабому полу все же скорее исключение из правил, чем само правило, не так ли? Сознайтесь, наверняка у вас в прошлом были нелады с законом, какие-то мелкие кражи. Скажем, курицу сперли себе на ужин или там кролика какого, чтобы не умереть с голоду. Был такой грех?
— А кто без греха-то? — мгновенно парировал старик.
— Тут вы правы! — миролюбиво согласился с ним Люка.
Ага! Все идет к тому, что его выпустят, мысленно обрадовался Мышь. Старший инспектор беседует с ним предельно благожелательно. Странно все это, однако. Может, у него приемчики такие, иезуитские? Впрочем, а сам он что, лучше? Будто он никогда не косил под простака, когда нужно было втереться в доверие к людям. Сто тысяч раз притворялся, ловчил, лицедействовал. Да, но это он, бездомный бродяга. Но чтобы офицер полиции такого ранга! Неужели и старшие офицеры могут опускаться до столь примитивных трюков?
Люка нажал на невидимую кнопку вызова.
— Скажите парням, пусть дождутся меня, — он глянул на часы. — Я буду минут через десять. Да, и отправьте телеграмму Стаори, что сегодня я не могу с ним встретиться. И еще одна просьба: позвоните моей жене и предупредите ее, что вечером мы ужинаем в городе.
Старший инспектор снова взял в руки досье на старика и стал бегло листать страницы. Вид у него был разочарованный. Дескать, какая досада, но здесь нет никаких зацепок для того, чтобы упечь тебя за решетку.
— Что ж, приятель, с тобой все более или менее ясно. Я задавал тебе вопросы, ты на них отвечал. Правда, инспектор Логно придерживается иной точки зрения на твою роль в этой истории, но лично я не вижу пока никаких…
— Между нами, старший инспектор! Инспектор Логно — большой упрямец! И образования у него маловато. Он, как бульдог, вгрызается в первую же подвернувшуюся версию и потом…
— Послушай меня, старик! Ты ведь приличный человек, не так ли? Срок ни разу не мотал, по тюрьмам не сидел и не горишь особым желанием угодить на нары. Я прав? А у меня свои проблемы. Как тебе известно, мне всучили чертовски неприятное дельце, в котором, к тому же, замешана целая куча иностранцев. Ты хорошо знаешь закон?
— Какой закон?
— Уголовный кодекс, статья I, если мне не изменяет память… О сокрытии улик. Гражданин, ставший свидетелем преступления и не уведомивший о нем своевременно полицию, автоматически превращается в соучастника преступления. По-моему, так это звучит. Подожди, я сейчас найду это место в Уголовном кодексе и процитирую тебе точно! — Люка сосредоточенно зашуршал страницами. — Кстати, тебе знаком парень по имени Арчибальд?
