Эрл Гарднер - Дело бродяжки-девственницы
– А когда она первый раз ушла из дома?
– Да так что-нибудь года три-четыре назад.
– И как же это случилось?
– Просто взяла и ушла. Месяца три-четыре я ничего о ней не слышала. Я так волновалась! Даже заявила в полицию. Потом она вернулась, объяснила, что поездила по стране и теперь снова готова начать работать. Но ее хватило ненадолго. Прошло месяца три-четыре, и ее вновь обуяла страсть к путешествиям.
– Она уходила одна?
– Одна. Но поймите меня правильно. Вероника – хорошая девочка. Она может ехать вместе с кем-нибудь, но не более того.
– Вы в этом уверены?
– Боже, конечно, уверена. Говорю вам, она порядочная девушка. Но она не может долго усидеть на одном месте. В душе она вечная странница, вечная бродяжка. Может быть, это унаследовано от отца. Он был таким же непоседой, все переезжал с одного места на другое, все искал, как он говорил, свою судьбу. Когда родилась Вероника, уехал поискать Землю Тысячи Возможностей. Да так и не нашел ее. Эти его путешествия разорили нас. Но ему все прощалось. Боже, когда он начинал говорить, как было не заслушаться! Он был полон надежд. Дважды, по его словам, он едва не стал миллионером. Он погиб в автокатастрофе, когда Веронике было всего пять лет.
– Вернемся к Веронике.
– Повторяю, я не видела ее больше года. Иногда получала от нее открытки из разных мест. А ей я писать не могла. Она ведь всегда в дороге. Иногда известий от нее не приходило три или четыре месяца, а потом она писала, где побывала, больше ничего, только перечень мест. Кажется, кроме самих переездов, ее ничто не интересует.
– Во время странствий у нее случались неприятности?
– Что вы, мистер Мейсон, она умеет чудесно обращаться с людьми. Умеет так посмотреть в глаза, что почувствуешь себя грязью под ее ногами. Я не знаю, как это у нее получается. Она умеет быть и душой общества, но ей больше нравится тихо сидеть в сторонке. Уму непостижимо, как она добивается от людей того, чего хочет, – это совсем и объяснить нельзя.
Было видно, что миссис Дэйл гордится дочерью.
– Ей никогда не приходилось сидеть без денег? Она никогда не просила вас о помощи? – спросил Мейсон.
– Боже мой, нет! Она превосходно с этим справляется. Не знаю, как у нее это получается, но всякий раз, когда я видела ее, у нее было полно денег, она была хорошо одета. Она каждый раз привозит мне подарки, когда возвращается домой. И где только Вероника не побывала! Она объездила почти все штаты. Однажды добралась даже до Мехико. Господи! Как я хочу увидеть ее! Прямо до смерти!
– Вам придется подождать. До завтра, пожалуй.
– Так вот всегда. Ей всегда некогда. Она всегда занята.
– Вы должны предъявить доказательства, что вы действительно мать Вероники. У вас есть с собой какие-нибудь документы?
– Мистер Мейсон! Но кто же я, как не ее мать?
– Я понимаю, но у вас есть какие-нибудь доказательства? Свидетельства?
– Я… Вот мои водительские права, вот открытка, присланная Вероникой, вот ее фотография… – Она достала все это из своей сумки и протянула Мейсону.
Мейсон взглянул на них, подошел к телефону и набрал номер Гамильтона Бергера.
Услышав голос секретаря, Мейсон сказал:
– Я понимаю, что рабочий день кончился, но, может, мистер Бергер задержался? Это говорит Перри Мейсон. Мне нужно поговорить с мистером Бергером.
– Подождите минутку. Он еще здесь. Сейчас соединю.
– В чем дело, Мейсон? – раздался после некоторой паузы резкий голос Бергера.
– У меня к вам большая просьба.
– У вас такое незавидное положение, что вы вынуждены просить? Что вы хотите от меня?
– Рядом со мной находится мать Вероники Дэйл. Она хочет повидаться со своей дочерью. Вы не могли бы это устроить?..
– Нет, – прервал его Бергер. – Вероника Дэйл – важнейший свидетель. Завтра, когда она будет давать показания, вы сможете поговорить с ней. Мне жаль, Мейсон, но ничем помочь не могу. До свидания!
В трубке послышались гудки.
Мейсон усмехнулся и положил трубку на место.
– Как там Вероника? – спросила миссис Дэйл.
– Как я и ожидал, с ней все в порядке, но увидеть ее вам придется лишь завтра.
Мейсон повернулся к Делле Стрит:
– Делла, если Бергер будет пытаться связаться со мной, скажите ему, что я вышел и вы не знаете куда.
Глава 17
Когда следующим утром суд снова возобновил свою работу, свидетельское место опять занял Эрик Хенсел.
– Каким образом вы получили информацию, которая дала вам возможность шантажировать мистера Эддисона? – спросил Мейсон.
– С вашей помощью, мистер Мейсон. Я узнал, что вы бросились в тюрьму, чтобы под залог освободить Веронику Дэйл.
– Как же вы установили связь между этим фактом и мистером Эддисоном?
– Я иногда бываю в пресс-центре полицейского управления. Я там кое-кого знаю. И мне сообщают некоторые сведения. Конечно, никто из полиции не знал, чем я занимаюсь. Они думали, что я просто собираю информацию для газет. Но когда я узнал, что вы приложили столько усилий, чтобы вызволить из тюрьмы девочку, которую упрятали за бродяжничество, я понял, что из этого можно кое-что выжать, хотя для других этот факт ровно ничего не значит. Я решил разыскать ее, узнал, что она остановилась в отеле «Рокевэй» и что обвинение в бродяжничестве с нее снято. Я отправился в отель. Служащий отеля заявил мне, что все известное ему о ней он уже сообщил полиции, что девчонка получила комнату в отеле и об этом позаботился сам управляющий отелем. Я пошел к управляющему, представился ему как корреспондент газеты, добавил, что хочу знать, почему он уделяет этой красотке такое внимание. Я преподнес ему все это так, что он испугался и ответил, что он лишь выполнил просьбу мистера Эддисона, который звонил ему и просил зарезервировать комнату. Вот так я добрался до Эддисона. Заговорив с ним, я понял, что из него можно кое-что вытянуть. Я начал обрабатывать его со всех сторон.
– Вы сказали, что вас послал некий журналист?
– Да, что-то в этом роде.
– Кто этот журналист?
– Мне не хочется говорить об этом. Тем более не все то, что я ему тогда заливал, соответствует истине.
– Ваша честь, – вмешался Бергер. – Защитник вновь нарушает правила ведения допроса. Ведь главное заключается в том, что подсудимый, стараясь скрыть свое пребывание на месте во время совершения убийства, пожелал заплатить две тысячи долларов, лишь бы информация об этом факте не попала в газеты.
– Таково ваше субъективное толкование событий, – заявил судья Китли. – Вполне допустимо, что обвиняемый Джон Эддисон желал уплатить деньги потому, что хотел скрыть свои отношения с молодой женщиной.
– Я полагаю, что этот вопрос полностью прояснится в показаниях нашего следующего свидетеля, – сказал Гамильтон Бергер. – Вы увидите, ваша честь, что все усилия обвиняемого купить молчание Хенсела связаны с тем, что он хотел скрыть именно факт своего нахождения на месте убийства в то время, когда оно произошло.
