Джун Томсон - Секретные дела Холмса
Вечером на борт прибыло несколько пассажиров, в том числе пожилой джентльмен мистер Барнаби Пеннингтон и его дочь. Я сам не видел их, но знаю от стюарда, что они направились прямиком в свои каюты.
Через некоторое время мисс Пеннингтон поднялась на палубу и с некоторым беспокойством обратилась к моему помощнику. Из ее слов было ясно, что она хорошо устроилась и решила заглянуть в каюту, расположенную напротив: убедиться, что отец тоже устроился со всеми удобствами, и пожелать ему спокойной ночи. Постучав в дверь и не получив ответа, мисс Пеннингтон вошла в каюту и увидела, что та пуста, багаж отца перерыт, а крупная сумма денег и некоторые важные документы исчезли.
Помощник известил о происшествии меня, и я тотчас же приказал обыскать все судно, но никаких следов мистера Пеннингтона обнаружить не удалось. Я опросил команду. Никто не заметил ничего подозрительного, хотя это вполне объяснимо. Ночь темная, ненастная, а каждый на борту занят своим делом.
— Мисс Пеннингтон ничего не слышала?
— По-видимому, ничего, мистер Холмс, если не считать приглушенных ударов, которые, как показалось мисс Пеннингтон, доносились с палубы. Шторм бушевал не на шутку.
— А другие пассажиры? Вы говорили с ними?
— Я был слишком занят осмотром судна и опросом команды. Но стюард поговорил с пассажирами. Никто из них ничего не слышал и не видел ничего необычного. В этом рейсе на борту «Фрисланда» было только четверо пассажиров. Я принял, возможно, запоздалые меры предосторожности и приказал поставить вахтенного у трапа на случай, если кто-нибудь надумает искать мистера Пеннингтона на берегу. Впрочем, не исключено, что я, как говорят у вас, англичан, пытаюсь запереть конюшню после того, как лошадь украли.
— Вы хотите сказать, что кто-то мог подняться на борт и похитить незаметно для вас мистера Пеннингтона?
Капитан ван Вик поднял свои большие натруженные руки:
— В такую ночь возможно все, что угодно.
— Вы упоминали, что говорили с мисс Пеннингтон, — продолжал Холмс. — Есть ли у нее хотя бы малейшее представление о том, кто мог бы стать причиной исчезновения ее отца?
— Нет, сэр. Мисс Пеннингтон никого не подозревает. Правда, она предположила, что мотивом преступления могло быть ограбление.
В голосе капитана послышалась неуверенность, и Холмс сразу это почувствовал.
— Но вы сами в это не верите?
— Мне кажется, мистер Холмс, в данном случае речь может идти о чем-то более сложном, чем простое ограбление. Когда я заговорил с мисс Пеннингтон, она весьма неохотно стала обсуждать дела отца и особенно настаивала, чтобы я обратился за помощью только к вам и ни к кому другому. Она написала письмо, которое просила передать вам лично. Вот оно.
Вскрыв конверт, Холмс быстро оглядел вложенный в него лист бумаги и прочитал вслух, чтобы ознакомить с содержанием письма и посетителя и меня.
«Уважаемый мистер Холмс! Капитан ван Вик сообщит Вам обстоятельства, при которых произошло исчезновение моего отца. Поскольку я очень опасаюсь за его безопасность, очень прошу Вас заняться расследованием этого происшествия. Мой отец часто говорил о Вашем непревзойденном искусстве и таланте сыщика в связи с одним конкретным делом, которое Вы расследовали».
Дочитав до этого места, Холмс на мгновение остановился, чтобы спросить у капитана ван Вика:
— Не упоминала ли мисс Пеннингтон какие-нибудь подробности этого дела?
— О да, мистер Холмс! — с готовностью ответил капитан. — Она имела в виду дело Блэкмора.
— Вот оно что! — пробормотал мой старый друг. — Насколько я помню, дело было весьма деликатное.
Увидев мой вопросительный взгляд, Холмс пояснил:
— Я занимался его расследованием, когда вы приобрели частную практику в Паддингтоне, и не воспользовался тогда вашими услугами, так как вы лежали с приступом бронхита. Но продолжу чтение письма. Мисс Пеннингтон далее добавляет, причем эта фраза в письме подчеркнута дважды, чтобы я ни в коем случае не извещал об исчезновении ее отца Скотленд-Ярд. Письмо подписано Мод Пеннингтон. Итак, капитан ван Вик, — Холмс сложил письмо и вложил его в конверт, — я, безусловно, принимаю предложение юной леди. Вы прибыли к нам в четырехколесном кебе, которому приказали дожидаться вас, если я не ошибаюсь?
— Кеб ждет меня, мистер Холмс, — ответил капитан, несколько удивленный. — Но как вы узнали, что я приказал кучеру подождать меня?
— Очень просто. Я не слышал, чтобы кеб отъехал, — пояснил Холмс с невозмутимым видом. — Ватсон, не сочтите за труд проводить капитана ван Вика. Я последую за вами через минуту. Мне необходимо оставить миссис Хадсон записку на случай, если мы задержимся. А теперь в путь, мой дорогой друг, и позаботьтесь о вашей экипировке в такую промозглую погоду.
Следуя совету моего старого друга, я натянул длинный плащ и вышел вслед за капитаном ван Виком на улицу, где у кромки тротуара его поджидал четырехколесный кеб. В ожидании Холмса мы укрылись от проливного дождя под поднятым верхом экипажа. Мой друг появился через несколько минут, тяжело прихрамывая, и не без труда взобрался в кеб.
На мой вопрос о том, что случилось, Холмс нетерпеливо ответил, что в спешке подвернул ногу, когда спускался по лестнице, и ему пришлось вернуться, чтобы забинтовать лодыжку.
— Ну что, тронулись? — спросил он. — Все это пустяки. Мы и так потеряли драгоценное время из-за моей неловкости.
Мы отправились в доки по пустынным улицам, по которым вода бежала ручьями, превращая их в притоки Темзы, словно огромная река вышла из берегов и поглотила весь город.
За все время, пока мы ехали, Холмс не произнес ни слова. Он сидел закутавшись в плащ, опустив на уши отвороты своей кепки, и сквозь залитое потоками дождя окно смотрел на мелькавший городской пейзаж. Время от времени при свете уличных фонарей я видел его профиль, казавшийся мне очень суровым: плотно сжатые губы и нахмуренные брови.
Я отнес молчание Холмса за счет боли в лодыжке, но ничего не сказал, чтобы не усиливать его и без того плохое настроение напоминанием о приключившемся с ним досадным случаем.
Капитан ван Вик и я обменялись в дороге несколькими ни к чему не обязывающими репликами, но тоже вскоре умолкли, подавленные неразговорчивостью Холмса и меланхолией, которую навевал дождь, не переставая барабанивший по крыше кеба.
Наконец кеб свернул в конец узкой, плохо освещенной улицы, мы вышли и, предводительствуемые капитаном, отправились к Свободной Торговой верфи.
Не стесняемый более никакими препятствиями ветер, разгулявшийся на просторе реки, дул в полную силу, и его порывы грозили сбить нас с ног. Наклонив головы, мы упорно продвигались в темноте против разбушевавшейся стихии, и только капитан, возглавлявший шествие, казалось, чувствовал себя как дома среди не на шутку разгулявшейся стихии.
