Марджери Аллингем - Полиция на похоронах
– Встряхните! – не своим голосом проговорила Джойс. – Если там что-то есть, мы услышим.
Мистер Кэмпион повиновался – и оба услышали характерный стук.
– Как же это достать?.. Ах да, тут должно быть… – Он засунул палец внутрь, нащупал кончик аптечного шпагата, потянул за него, и ему в ладонь выпал деревянный цилиндр около трех дюймов в длину. Шпагат был продет в дырочку на крышке и закреплен с двух сторон при помощи двух бисерин. Кэмпион вернул набалдашник на место и поднял цилиндр за веревочку.
– Осторожно, не трогайте! – предостерег он Джойс. – Теперь это вещественное доказательство. Ищейки ужасно не любят, когда трогают улики. – Он поднес деревянный цилиндр к настольной лампе, стоявшей на туалетном столике. На голубой этикетке обнаружилась надпись мелким шрифтом, прочесть которую удалось лишь с большим трудом. Тайна тети Джулии была раскрыта.
«Жиросжигатель с гормонами щитовидной железы. Одна пилюля в день – и лишние килограммы начнут таять на глазах! Добавляйте одну пилюлю нашего средства в утреннюю чашку чая, и результат не заставит себя ждать. Безопасно, эффективно и клинически испытано. Тысячи благодарных пациентов».
Кэмпион и девушка переглянулись.
– Вы были правы, – сказала она. – Но как она могла ошибиться?
– Самоубийство мы исключили, – проговорил мистер Кэмпион. – Давайте все же откроем цилиндр. – Он достал носовой платок и с его помощью аккуратно отвинтил крышку. Внутри оказалась трубочка из вощеной бумаги, сложенная зигзагом в несколько раз. В каждом кармашке лежало по одной белой пилюле. Больше половины кармашков пустовали.
Кэмпион молча рассмотрел пилюли, после чего осторожно вернул их на место и закрутил крышку.
– Что ж, дело сделано. Завтра это отправится в лабораторию, но, полагаю, остальные пилюли совершенно безвредны. Лишь сегодняшняя доза содержала болиголов или иной яд.
Девушка с ужасом посмотрела на него.
– Значит, мы все выяснили? Это на самом деле было убийство?
Мистер Кэмпион надел очки и, завернув цилиндр в носовой платок, сунул его в карман.
– Боюсь, что да. Причем убийца знал то, чего не знал никто в доме: тетя Джулия пыталась похудеть.
Глава 10
Дядю Уильяма грызет совесть
Проведя в гостиной пятнадцать минут с миссис Каролиной, мистер Кэмпион вернулся к Джойс. Та, свернувшись клубочком, сидела в кресле у камина – необычайно бледная и напуганная. Он предложил ей сигарету и закурил сам.
– Как думаете, в восемьдесят четыре года я смогу быть таким же, как миссис Фарадей? – спросил он. – Нет, не отвечайте. В жизни не встречал таких потрясающих женщин. Я решил, что должен сперва доложить о находке ей, а уж потом – Оутсу, поскольку она меня наняла именно для этих целей. Новость она приняла прекрасно. Какое величие, какая выдержка! Станислав прав: она похожа на Верховного судью. Послушайте, – вдруг сказал Кэмпион, поворачиваясь к девушке, – я не слишком вас напугал? Мне показалось, вам лучше быть в курсе. Любое знание, даже самое неприятное, лучше неведения…
Джойс закивала.
– Да-да, полностью согласна. Нет, я вам очень признательна, честное слово! Я боялась, что вы окажетесь из тех умников в книжках, которые с самого начала все знают, а рассказывают только в самом конце, когда получат все необходимые доказательства – словно фокусники на детском празднике.
Мистер Кэмпион с мрачным видом помотал головой.
– Увы, на этом празднике фокусник – не я.
Он сел к камину.
– Как ищейка ищейке, скажите, что за тайну хранит Элис? Я не хочу принуждать вас к откровенности. Моя роль в этой истории очень проста – я нахожусь в услужении вашей двоюродной бабушки. Но хотя бы ответьте: тайна Элис имеет какое-то отношение к делу или это очередной скелет в шкафу, каких множество в любой большой семье?
Несколько мгновений девушка молча смотрела прямо перед собой, нахмурившись.
– Не знаю, – наконец проговорила она. – Пожалуй, вам лучше кое о чем знать. Это сущий пустяк, который наверняка ничего не значит. Элис рассказала мне про него сегодня утром, когда принесла горячую воду, и полиции еще ничего не говорила. Так вот: пропал шнур, с помощью которого открывали и закрывали потолочное окно в бывшей детской наверху. Вернее, его основная часть. Элис заметила это на днях, когда хотела проветрить комнату. Конечно, сперва она не придала никакого значения пропаже, но когда Эндрю нашли связанным по рукам и ногам чем-то вроде бельевой веревки… Она просила не рассказывать полиции – боится, что это снова привлечет их внимание к семье. Вот и все.
Мистер Кэмпион помолчал.
– Говорите, часть веревки осталась на месте? Это важно. При необходимости два фрагмента можно будет сравнить. Послушайте, раз в доме нет телефона, я пойду спущусь в сад и поговорю с ребятами в штатском. Наверняка они знают, где в округе есть телефон. Хочу перекинуться парой слов со Станиславом, благо время еще не позднее: всего половина одиннадцатого.
Джойс встала.
– Хорошо. Элис ведь ничего за это не будет? Ну, за молчание?
– Конечно, нет. Торжественно клянусь.
Девушка улыбнулась.
– Я рада, что вы здесь. Не знаю, что бы мы без вас делали! Сейчас мне пора наверх. Миссис Каролина в это время ложится спать, а я должна убрать ее кружева и достать новые на завтра. Спокойной ночи!
– Спокойной ночи, – попрощался мистер Кэмпион. – Ничего не бойтесь.
На полпути к двери Джойс замерла и обернулась.
– Как вы научились читать мысли людей? – спросила она.
Мистер Кэмпион поправил очки.
– Я несколько лет проработал в налоговой, – тихо ответил он. – О новых подробностях моего грязного прошлого – в следующей части.
На лице Джойс появилась чуть раздосадованная улыбка.
– Простите мне эти слова… но вам не кажется, что ваша манера держать себя… производит несколько отталкивающее впечатление на потенциальных клиентов?
Кэмпион сделал вид, что оскорблен.
– Горбатого только могила исправит! Я – это я, уж извините.
Джойс засмеялась.
– Ладно, спокойной ночи, Горбатый! – сказала она и вышла.
Кэмпион дождался, пока дверь в гостиную закроется и миссис Каролина с внучатой племянницей уйдут к себе. Затем он тихо спустился в холл и направился к двери.
Как раз в этот миг она отворилась, и в дом вошли Маркус с дядей Уильямом – лицо у последнего было уже не розовое, а нежно-лиловое. Оба застыли как вкопанные, увидев перед собой Кэмпиона, и Маркус многозначительно посмотрел на своего спутника. Под его ледяным, несколько зловещим взглядом дядя Уильям собрался с мыслями и заговорил:
– А, Кэмпион! Рад вас видеть. Не знаете, матушка уже легла?
По всему было ясно: что-то случилось. Между Маркусом и Уильямом чувствовалось какое-то напряжение. Маркус явно склонял старика к неким активным действиям, а тот из последних сил сопротивлялся.
