Уолтер Саттертуэйт - Эскапада
— Джентльмены? — сказал он. На лице — никакого выражения.
— Гарри Гудини, — отрекомендовался Великий человек, точно Санта-Клаус, возвещающий о приходе Рождества. — И Фил Бомон, — добавил он. Про оленя тоже вспомнил.
Дворецкий кивнул — все так же бесстрастно.
— Меня зовут Хиггенз, — сказал он. — Добро пожаловать.
Он отошел в сторону. Я тоже посторонился, дабы не испортить Великому человеку выход. Он зашел торжественно и широким жестом снял шляпу. Я последовал за ним. Мы поставили чемоданы на пол. Справа от дворецкого стоял еще один слуга. Этот тоже был в черном, но не такой шикарный. Он плавно скользнул вперед, как на роликовых коньках, и начал помогать Великому человеку снимать пальто. Великий человек милостиво улыбнулся. Ему нравилось, когда ему помогают снимать пальто.
Дворецкий сказал:
— Лорд и леди Перли в гостиной с другими гостями. Желаете присоединиться к ним сразу или предпочитаете сначала пройти в свои комнаты?
— Думаю, зайти в комнаты, — объявил Великий человек. — Не возражаете, Фил?
Я пожал плечами.
Слуга заскользил ко мне, но я уже сам успел снять пальто и шляпу. Если он и огорчился, то виду не показал. А только кивнул и принял то и другое из моих рук. Взгляд у него был такой же невыразительный и пустой, как у дворецкого. Правда, он был пониже ростом, моложе и худее, с черными волосами и бледным, заостренным лицом.
— Прекрасно, — сказал дворецкий. — Ваши комнаты в восточном крыле. Бриггз вас проводит.
Бриггз уже повесил пальто и шляпы. Теперь он поднял наши чемоданы, мой — правой рукой, Великого человека — левой.
— Пожалуйте за мной, джентльмены. — Его сильно кренило влево. Мы стояли в холле, где мог бы запросто сесть самолет. В центре с потолочных брусьев свисала электрическая люстра, но потолок был таким высоким, а стены отстояли так далеко, что верхние углы холла терялись в темноте. Под люстрой футов на двадцать-тридцать тянулся деревянный стол. Стены из светло-коричневого камня задрапированы стершимися портретами усопших предков в старинных костюмах. По бокам узких окон висели вышитые занавески. Мраморный пол сероватого цвета был покрыт широкими темными персидскими коврами. Всего — штук семь или восемь.
Скользящий впереди Бриггз направился к другой широко распахнутой двери. Я заметил, что слева, на дальней стене, картин не было. Там висело оружие: пики, копья, палаши, абордажные сабли, рапиры, мушкеты всех образцов, здоровенное короткоствольное ружье с раструбом, другие ружья, винтовка «Шарпс» для охоты на буйволов, «винчестер» с оптическим прицелом, модель 1873 года, коллекция пистолетов. Пистолеты, как, впрочем, и ружья, были большей частью старинные, времен черного пороха. Там же висели «кольт-миротворец», длинноствольный Люгер «парабеллум», который выдавали офицерам-артиллеристам, автоматический армейский «кольт» 1911 года и нечто, похожее на «Смит энд Вессон» калибра 38. Если сегодня ненароком нападут апачи, они не застанут нас врасплох.
Не знаю, что заметил Великий человек. Возможно, все. Он оглядывался, спокойно все оценивал, напоминая человека, который задумывается, а не приобрести ли все это добро для своей коллекции.
Мы прошли за Бриггзом по каменным ступеням через широкий дверной проем, затем спустились в просторный коридор с паркетным полом. На стенах висели еще несколько «мертвецов». Мы поднялись по широкой вытертой деревянной лестнице и спустились в другой коридор. Этот дом был настоящим лабиринтом.
На деревянных полах лежали ковры. К каменным стенам прижимались шкафчики, сундуки и столики. На них стояли вазы, чаши, лакированные шкатулки, статуэтки из фарфора, слоновой кости и алебастра. Я бывал в музеях, но подобных безделушек там было значительно меньше. Да и во всех других музеях их, должно быть, не больше.
Мы добрались еще до одного коридора. По обеим его сторонам тянулись деревянные резные двери. На каждой — табличка. На табличках изящным курсивом выведены имена. Госпожа Ванесса Корнель значилось на одной. Сэр Дэвид Мерридейл — на другой. Госпожа Марджори Аллардайс и мисс Тернер — на противоположной двери. Сэр Артур Конан Дойл — возвещала карточка на последней двери слева. Карточка на противоположной двери гласила: господин Гарри Гудини и господин Фил Бомон.
Коридор заканчивался далеко впереди — футах в тридцати. Дальше была еще одна дверь, безымянная. Наверное, она вела на лестницу.
Бриггз обливался потом. Он поставил чемодан Великого человека и тихо вздохнул, раздувая ноздри. Открыл дверь и предложил нам войти. Как обычно, я следовал за Великим человеком. Бриггз подхватил чемодан Великого человека, слегка крякнул и вошел вслед за мной.
Глава вторая
Это была большая комната с каменными стенами и высоким потолком. Деревянные полы застелены коврами. Слева еще одна дверь, открытая, — в соседнюю комнату, рядом с ней небольшой письменный стол и стул. Напротив, у противоположной стены, — огромный старинный комод красного дерева, на нем керамический тазик и керамический же кувшин. Справа гигантская кровать с пологом на четырех столбиках, накрытая белым атласным покрывалом. У каждого столбика белые атласные занавеси. С обеих сторон кровати большие столики.
Бриггз поставил чемодан Великого человека на ближайший столик. Снова вздохнул.
— Ванная комната здесь, джентльмены. — Не выпуская из руки мой видавший виды чемодан, слуга прошел в открытую дверь. И показал ванную. Раковина, вешалка с тяжелыми белыми полотенцами, огромная ванна, сидящая на больших бронзовых львиных лапах. Лапы, наверное, от того же льва, голова которого попала в ловушку на входной двери.
Бриггз открыл дверь справа и показал туалет. Хороший туалет.
Вторая комната, расположенная дальше, оказалась меньше первой. Но такая же удобная, тоже с письменным столом и стулом, с еще одним комодом и с точно такой же кроватью. И покрывало из того же белого атласа.
— Ваша комната, господин Бомон, — проговорил Бриггз. И водрузил мой чемодан на прикроватный столик. — Желаете что-нибудь еще, джентльмены?
— Нет, — ответил Великий человек. — Спасибо, Бриггз.
Бриггз кивнул, все так же бесстрастно.
— Когда будете готовы, нажмите, пожалуйста, на кнопку звонка, она рядом с кроватью. За вами придут.
Великий человек кивнул.
— Да, непременно, спасибо.
Бриггз заскользил прочь.
Великий человек, улыбаясь, огляделся.
— Неплохо, а, Фил? Очень приятная комната, верно?
— Ну, Гарри, — сказал я, — рад, что вам нравится, ведь здесь вы и будете жить.
